— Разумеется, нет. Запихивай этот бутерброд к себе в рот, я буду ждать тебя внизу.
— Я не имею привычки запихивать в рот бутерброды!
— А я не женоненавистник!
Их глаза встретились. Последовало короткое, но напряженное молчание, во время которого Мэгги заметила, что Лори с интересом наблюдает за этой сценой и что полные любопытства серые глаза ребенка устремлены на нее.
— Бай-бай, Лори, — смутившись, сказала она, помахав ей рукой, и была очень рада, когда девочка ответила ей неуклюжим жестом.
— Ба-ба! — повторила она, и Люк довольно улыбнулся.
Сердце Мэгги билось как сумасшедшее, но тут, к ее счастью, Люк понес Лори к бабушке. Как прекрасно они смотрятся вместе, не могла не отметить девушка.
Интересно, насколько сильно поразила его смерть жены? Он ясно дал понять, что не желает обсуждать эту тему, но, может быть, это потому, что рана еще слишком свежа и он не хочет бередить ее?
Правда, если не принимать во внимание этот благоприобретенный цинизм, Люк кажется таким же, как и прежде. Возможно, он считает, что не время предаваться горю, когда на руках у тебя малолетняя дочь. Но кто знает, какие муки он испытывает ночью, оказываясь в одиночестве своей спальни?
Ведь более великолепной женщины, чем Джоан Дарси, представить себе просто нельзя. И соревноваться с ней не то чтобы трудно, а просто невозможно, убеждала себя Мэгги. А особенно восемнадцатилетней девушке без всякой специальности, понятия не имеющей, чего она хочет от жизни. Тем более той, к которой он относится «по-братски». Так что пора выкинуть глупые романтические мечты о Люке из головы.
Легче сказать, чем сделать, с грустью подумала она.
Люк поджидая ее в холле, одетый в коричневую кожаную куртку с воротником из овчины, что делало его похожим на киноактера в роли пилота истребителя.
— Ты на изумление пунктуальна, — заметил он, подавая ей пальто.
Опять комплимент. Еще немного — и у нее закружится голова! По крайней мере, на этот раз она умудрилась не покраснеть. Отлично, Мэгги!
— Неужели?
— Угу.
Руки Люка слегка коснулись ее плеч, но даже такого мимолетного прикосновения было достаточно, чтобы она задрожала от возбуждения, а тело ее словно расцвело. Ей нужно быть очень осторожной, сказала себе Мэгги. Никак нельзя допустить, чтобы он догадался о ее чувствах. Ведь Лори сегодня между ними уже не будет. А Люк не из тех мужчин, которым могли бы польстить восторженные чувства малолетней приятельницы, они скорее вызовут у него раздражение.
Мало того. Она должна вести себя вдвойне осторожно, чтобы Люк не заподозрил, что она бросила занятия математикой. В противном случае он действительно взбесится!
Началось все хорошо.
Мэгги не могла отрицать, что ей было приятно проехаться до ближайшего города в самом шикарном автомобиле из всех, в которых она когда-либо сидела. Теперь она знает, как чувствует себя принцесса! Прохожие с любопытством заглядывали в окна. Особенно женщины, с неудовольствием отметила Мэгги, когда потрясающего вида блондинка, мельком заметив властный профиль Люка, обернулась снова и призывно выпятила грудь.
Они припарковались и, купив матери Люка изящные золотые серьги, направились в магазин игрушек.
— Что ж, давай приступим, — сказал он с кривой усмешкой, разглядывая монументальную пирамиду из плюшевых медведей, приветствующую их у входа. — Лори быстро навела бы здесь порядок!
Одетая в плотно облегающий фигуру халат продавщица, заметив Люка, чуть не поставила рекорд мира в беге и, запыхавшись, уставилась на него темно-карими глазами, делавшими ее очень похожими на щенка. Совершенно игнорируя Мэгги, Щенячьи Глаза вперились в Люка как автомобильные фары.
— Доброе утро, — сказала продавщица наигранно любезным тоном. — Может быть, вам нужна помощь… сэр? — проворковала она, яростно хлопая ресницами, совсем как оса, попавшая в банку с джемом крыльями.
Люк казался немного даже раздраженным столь услужливым поведением.
— Нет, спасибо, — ответил он довольно сухо. — У меня уже есть помощница. — И улыбнулся Мэгги.
Мэгги бросила на соперницу победоносный взгляд, казалось, говоривший «Руки прочь!» И когда продавщица, вихляя бедрами, отошла, они со всей ответственностью приступили к покупкам игрушек.
Люк сам немного напоминал мальчишку, получившего полную свободу в кондитерском магазине, подумала она, когда он начал наваливать на тележку одну игрушку за другой.
— Как ты думаешь, ей понравится? — спросил он, держа в руках огромную куклу, которая, казалось, могла не только ходить, пить, мочить пеленки и петь песенки, но и вести светскую беседу!
— Эту куклу следовало бы выбрать в парламент, — съязвила Мэгги. — Она умеет не меньше, чем некоторые политики!
— А как насчет этого. — Люк показал на сверкающую металлическими частями детскую коляску весьма замысловатой конструкции. Взглянув на ценник, Мэгги даже присвистнула. Сама она выбрала три ярко-окрашенных пластмассовых ведерка.
— А может быть, вот это? Она сможет играть с ними и в ванной и в песочнице. Взгляни — одно с носиком, другое — с маленькими дырочками на дне, а третье — самое обыкновенное. И страшно дешево.
— Мэгги, — мягко сказал он. — Мне не нужно беспокоиться о том, сколько что стоит.
— Я это знаю, — сердито ответила она. — Но ты должен подумать, так ли уж это хорошо для Лори.
— Так ли хорошо? — набычась, повторил Люк. — А чем это может быть плохо?
Мэгги решила не обращать внимания на загоревшийся в его глазах огонек. Он ведь сам попросил ее о помощи, так пусть, черт возьми, получает!
— Плохо, когда дети имеют слишком многое. Они становятся избалованными, перестают ценить игрушки, и, в конце концов, те им надоедают.
— А ты стала большой специалисткой по детям, не так ли? — язвительно заметил он.
— Никакая я не специалистка, это зовется простым здравым смыслом. Ты не должен пытаться ничего компенсировать, понимаешь?
— Компенсировать? — переспросил он. — Скажи, будь добра, что именно я пытаюсь компенсировать?
— Отсутствие у Лори матери, — быстро ответила она. — У тебя появляется желание сделать для нее как можно больше. Но это совсем не нужно. Она и так очень любит тебя, разве не понятно? И я просто поразилась, какой из тебя получился прекрасный отец.
На минуту воцарилось напряженное молчание, потом Люк привычным жестом закинул голову и рассмеялся.
— Что ж, спасибо за столь эмоциональное признание, — наконец произнес он и, сверкнув глазами, продолжил: — Знаешь, Мэгги, я только сейчас начинаю понимать, как мне недоставало тебя все это время. Мне еще не встречался человек, который столько противоречил бы мне, как ты.
