Как будто подменили человека.
Мне почему-то начинает казаться, что она была бы рада избавиться от меня. Не в прямом, конечно, смысле — речь о том, чтобы я жила отдельно от них с отчимом.
Всерьез начинаю думать о том, чтобы променять программу на усиленную работу летом и съехать в какую-нибудь небольшую комнатку в начале учебного года. Спать точно придется меньше, если я решу плотно совмещать работу с учебой, но и нервов зато буду меньше тратить.
Что-то совсем меня не радуют наши отношения с мамой. А дальше, если судить по тенденции последних месяцев, будет только хуже.
Я покупаю еще один стаканчик кофе, только в этот раз не извращаюсь со всякими добавками и сахаром. Хочу отблагодарить Влада за вчерашний ужин — он не позволил мне оплатить мою часть счета, когда я потянулась к карточке в кошельке.
Заглядываю в приемную, радуюсь, когда замечаю пустующее место его секретарши — она бы точно не пропустила меня внутрь кабинета своего начальника.
Кофе оставляю на столе Влада, потому что его самого тоже нет. Пишу записку, вполне безобидную, даже смайлик рисую в конце. Обычная улыбающаяся рожица, при взгляде на которую я сама невольно улыбаюсь.
— Что ты делаешь за моим столом?
Черт, я едва не задела стакан!
Везет мне на такие ситуации в последние дни.
— Принесла тебе кофе. Ну, в ответ за вчерашнее, — отвечаю Владу и замечаю, как выражение его лица меняется. Он передумал меня убивать.
— Не стоило, сестренка.
Я пробираюсь к выходу, хочу сбежать, но Влад продолжает занимать половину дверного проема.
— Можно мне выйти?
— Давай, — он усмехается, мне приходится вплотную к нему прижаться, когда я протискиваюсь в приемную.
Мне показалось, или он правда задержал руку на моей талии? Кожа чуть ниже ребер пылает.
23. Марта
— Опять она, — Вероника, моя новая коллега, которую тоже сослали в архив за какую-то провинность, стреляет взглядом в общий коридор.
— Кто? — спрашиваю, потому что не могу понять, в какую сторону надо смотреть.
— Не помню, как ее зовут. Нынешняя нашего босса. У нее отец — какая-то шишка. Так она в нашем офисе появляется с заранее задранным носом, смотрит свысока на девочек, как будто мы и не люди вовсе. Отвратительная мегера.
— Красивая… — я опять провожу параллель между нами со Златой.
Мужчины из обеденной зоны сворачивают головы, когда она проходит мимо стеклянной двери, поправляя длинные волосы и перекидывая их на одно плечо, чтобы все могли увидеть неприлично глубокий вырез на ее спине.
— С такими деньгами любая красоткой станет, — замечает Вероника и вгрызается в свой протеиновый батончик. — У нее, наверное, маникюр один стоит больше, чем я в месяц на себя трачу.
— У тебя тоже шикарный маникюр. Вон какие длинные отрастила, — пытаюсь подбодрить девушку.
— Мог быть и шикарнее. Марта, вот откуда в жизни такая несправедливость. Почему одним все, а другие вынуждены на маршрутке добираться до работы пять дней в неделю? Хочу богатого мужика, чтобы заботиться только о ноготочках, а не счета за коммуналку разбирать, — мечтательно вздыхает и допивает свой чай.
— Найдешь ты еще своего принца…
— Мне не нужен принц! Я просто хочу жить нормально. Нормально, понимаешь? Не экономить каждую копейку, — Вероника внезапно закипает, я одергиваю ее, потому что на нас уже начинают оборачиваться другие сотрудники.
— Ты чего?
— Да ничего. Достало все. Как увидела эту курицу, так сразу подумала, что хочу быть на ее месте.
Мне бы тоже хотелось поменяться со Златой местами.
Только вот не ради денег или статуса — я завидую девушке, потому что она может быть рядом с Владом.
После работы я встречаюсь с Яной, мы гуляем с ней по городу, разговариваем о какой-то ерунде.
— Давай в эти выходные отменим успешную сдачу экзамена? Хочется с девочками посидеть. Ты как? Придешь? Или ты у нас нынче занятая бизнес-леди?
— Да какой там бизнес? Перекладывать бумажки с места на место? С этим любой дурак справится, — отвечаю Яне спокойно, не разделяя ее восторженных эмоций.
— Зато в крутой компании перекладываешь! Выше нос, подруга, на нашей улице тоже перевернется грузовик с успешной карьерой.
Домой я приезжаю, когда на улице уже темно.
Сталкиваюсь в гостиной с мамой и тут же получаю очередную претензию в свой адрес.
— Ты где шлялась?
— Мам, я уже совершеннолетняя. И не шлялась, а просто гуляла с подругой, — поправляю рюкзак, сжимаю телефон в руке.
— Опять о развлечениях думаешь. Ты смотри, Марта, я не позволю сидеть у меня на шее…
— Зато вы вообще без проблем свесили ноги с шеи моего отца, — Влад выходит их кухни, подмигивает мне, держа в руках бутылку воды.
— А ты не вмешивайся, когда я с дочерью разговариваю! Когда уже твой ремонт закончится? Сил нет уже никаких…
— Гоните меня из моего же дома? Как интересно, — он продолжает смотреть на меня, а потом кивает головой в сторону лестницы.
Я проскальзываю на второй этаж и сразу закрываю дверь собственной комнаты. Прижимаюсь к ней спиной и закрываю глаза, дотрагиваясь кончиками пальцев до своих губ.
Улыбка.
Я улыбаюсь, потому что Влад неожиданно защитил меня от нападок матери, сместив на себя ее внимание.
24. Влад
Выходные подкрадываются незаметно.
— Слушай, а ты не думал уйти от отца? — Марк бездумно щелкает каналами, потом поворачивается ко мне, и мы обоюдно решаем зарубиться в приставку.
— Думал, конечно. Рассчитываю через пару лет отделиться и строить уже что-то свое. А к чему ты эту тему завел?
— Да меня предки сегодня опять грузить начали. Наследник, преемник, все дела. Такое ощущение, что я им только для этого и нужен был, — он улыбается, но мы оба понимаем, что для большинства родителей, которые к моменту рождения ребенка уже успели подняться, их дети скорее как выгодная инвестиция.
Сначала вкладываешь, а потом меняешь себя на эту самую инвестицию и едешь в заслуженный пенсионный отпуск куда-нибудь в Колумбию.
— А ты прям сильно против? — раньше я за ним такого не замечал. — Займешь отцовское кресло, будешь девочкам светить визитки генерального директора. Плюс к имиджу, минус долгая прелюдия.
Такова реальность, малышки клюют на статус в надежде запрыгнуть на мужика побогаче. Они продают, мы покупаем — всем хорошо.
— Только придется работать вдвое, а то и втрое больше. Пойду по стандартному сценарию: сменю секретаршу на какую-нибудь молоденькую горячую куклу с расширенным списком обязанностей. Когда мы успели повзрослеть, а? Еще ж недавно на тачках без прав гоняли, а теперь вот акции, налоги, вся эта скучная шняга.
— Тебя на философию потянуло, я не пойму? Пойду схожу за льдом, а ты пока голову перезагрузи. Выходные, в конце концов. Мне этой фигни по будням хватает.
— Да, как-то я загнался, — откидывается на спинку дивана, продолжая давить на кнопки джойстика. — Проехали.
Ближе к ночи я начинаю подтормаживать. Понять не могу, в чем причина. В бутылке еще две трети плещется, а в голове уже какая-то вата.
— Я приторможу, пожалуй, — перекрываю стакан ладонью, зажимаю переносицу пальцами, пытаюсь унять какой-то странный шум в ушах.
— Вот и я об этом. В прошлом мы бы даже не заметили, а сейчас все, старость, — он по-дружески ударяет меня по плечу. — Как там Златка? Не передумал во все это ввязываться?
— Во что? — спрашиваю, прикрыв глаза.
— Семейная жизнь, как никак. Злобная жена, которая пилит тебя по каждому поводу, и на шмотки тратит больше, чем ты зарабатываешь, ужины с родителями, кольцо постоянно таскать приходится.
— Нормально, — односложно отвечаю, потому что нет желания развивать эту тему.
Мы со Златой все давно решили, это все-таки не свадьба на пьяную голову под впечатлением момента.
— Как там твоя сестричка? Егор до сих пор на глаза тебе показываться боится. Думает, ты его окончательно в асфальт закатаешь.
