я тоже рада.
Так странно. За всю жизнь я слышала разные реакции на своё происхождение. Отвращение, жалость, сочувствие. Но сколько себя помню, никто не называл отца дураком. Хотела бы я посмотреть на его выражение лица, услышь он наш разговор с Вайлоном.
– Так какие будут распоряжения? – грубый голос перебил мои рассуждения, и я покосилась на его хозяина – Или основная задача познакомиться и поболтать?
– Ну с тобой то мы уже и познакомились, и поболтали – огрызнулась в ответ.
– Да? – блондин уставился на своего сослуживца – Значит Гас решил тебя спрятать? Нам он ничего не рассказывал.
– Было бы, о чем говорить, – новенький лениво пожал плечами.
Было бы о чем говорить? Каков нахал! Да… да… действительно! Было бы о чем! Раз для него это ничего не значит, то для меня и подавно! И вообще не до темноволосого, я совсем не о том думаю.
– Действительно не о чем, – процедила.
– Ну раз все познакомились и даже поболтали, – примирительно заговорил Вайлон – перейдём к делам. С чего начнём?
Я благодарно посмотрела в сверкающие зеленью глаза. Может в сегодняшнем дне будет хоть один лучик солнца.
– С дома.
Гастиль диль ван хейзен Примонд
Девчонка без рода и без отца. Сумасшедшая травница. Рыжая огрызающаяся дикарка. И она весь день спокойно болтала с Вайлоном. Я всегда поражался таланту друга располагать к себе, но сейчас больше хотелось его придушить.
Мы прошли почти весь Лостиркуд, причём туда и обратно. Сначала отправились в дом девчонки. Игнорируя все правила приличия нас даже не пригласили. Более того, нас оставили за калиткой. Хотя откуда ей знать о манерах? Вышла рыжая быстро и в другой одежде, я даже удивился. Впервые на моей памяти женщина переодевалась не целую вечность, а ровно столько, сколько этот процесс и занимает по времени. На ней был чёрный прямой сарафан в пол. Короткие рукава открывали обзор на тонкие руки, а в квадратном вырезе можно было увидеть торчащие ключицы и аккуратные груди. Она вообще питается? Или только отвары пьёт. Казалось ее унесёт резким порывом ветра, настолько хрупкой и тонкой она смотрелась. Сверху она куталась в шаль, потому что платье у неё было явно не по погоде. Неужели нет подходящего наряда?
Далее мы отправились в храм. В северной столице он был один, общий. Невысокое серое здание из шлифонового камня, с круглым куполом и небольшим двориком. Именно на территории перед входом располагались постаменты с цветными чашами – символами наших богов. Здесь они были больше древние, нежели драгоценные. Проходя, мы с Вайлоном по привычке бросили подаяния Богам боя и эфира, в отличие от травницы. Ты кинула затравленный взгляд на ярко-жёлтую чашу богини удачи, с белыми завитками, но тяжело вздохнув двинулась дальше. Притормозив буквально на секунду, чтобы выпасть из поля зрения друга, я бросил туда монету. Просто не стоит гневить богиню. Вот и все.
В самом храме девчонка долго разговаривала со служителем. Мы стояли на почтительном расстоянии, но до нас все равно долетали обрывки фраз. Из которых было ясно, что храмовник очень не хочет брать деньги с Лисички, которая собирает им венки для всех праздников. А Лисичка вновь и вновь повторяет, что у всех своя работа. В итоге она изловчилась и сунула в его сопротивляющиеся руки медяшку. Только после этого мы двинулись дальше.
Недалеко располагалось потрепанное здание канцелярии, откуда рыжая отправила две магических телеграммы, сыновьям почившего. Я с Вайлоном предупредительно встали рядом, поэтому письма ушли по гвардейскому каналу. В конце концов для нас – это бесплатно. И не просто же так нас командир с ней отправил. Помогать, так помогать.
Далее нас ждало испытание рынком, где каждый, я клянусь, каждый успел пообщаться с травницей. Рыжая бесконечно рассказывала одну и туже историю, приглашала на ритуал прощания, принимала соболезнования. Как я понял дед был ей никто, но ей сопереживали словно родной внучке или младшей дочери. Обойдя весь рынок, она зашла в свой ряд. Где я не узнал дерзких и крикливых баб, которые отпускали пошлые шутки в нашу первую встречу. Все они сорвались из-за прилавков, окружили девчонку и долго обнимались. Периодически что-то нашептывая, да стукая друг друга локтями в увесистые бока. Когда женщины наконец расступилась, глаза у рыжей были покрасневшими, но искрились благодарностью и тёплом. Она повернулась к одной и потянулась в карман, но не успев сунуть руку, на неё гаркнули так, что вздрогнул даже я.
– Только посмей Лиа! Клянусь Богами, я надеру твой зад, и не посмотрю на день траура.
– Салли, прошу. Деду Вэглу нужно собрать провизию, ты же знаешь.
– Конечно, к костру принесут все самое лучшее и свежее. Обязательно побольше капусты, что так любил этот старый козел. Но я не возьму с тебя ни медяшки!
– У нас у всех…
– СВОЯ РАБОТА! – крикнули три женщины одновременно.
– Но это не работа, милая, – продолжила полная дама – во-первых, позволь нам проводить старого Северянина достойно. Во-вторых, перестань нести весь груз одна.
– А, в-третьих, – добавила чернявая – Иди уже собирай Вэгла.
– Но… – травница растерялась.
– А вы чего встали? – вдруг переключилась, кажется Салли, на меня – Быстро увел эту неугомонную, пока она последние сбережения не спустила. А ты, – быстро перевела взгляд на Вайлона – давай-ка сюда, будем загружать овощи.
Растерянно переглянувшись, друг направился к прилавку, а я встал рядом с травницей. Но она будто зависла. Покашлял, ноль реакции. Тихонько позвал.
– Лиабэл?
Странно, имя девчонки будто ластиться, как котёнок. Точнее лисёнок. Не зря ее так называют, маленькая, беззащитная, а все равно дикая и неприручаемая. Зверёк. И сейчас я впервые увидел ее беззащитной, какой-то обреченной. Захотелось успокоить, поддержать, показать, что ей не нужно справляться со всем в одиночку. Больше не нужно. Не похоже на меня, но должна же и у черствого сухаря иногда просыпаться человечность. Не выдержал и просто поддался порыву.
Взял рыжую за руку и повёл прочь. Девчонка устала. Ее день начался с трагедии и эмоционального потрясения. Потом пришлось использовать сырую магию, что вообще то сильно выматывает. Уже послеобеденное время, а она ни разу не присела, не поела. Даже не сумасшедшая, а просто безумная. И ладошка такая маленькая. Так аккуратно прячется в моей руке. В себя она пришла только около сторожки.
– Спасибо, – я обернулся и снова подивился, насколько же огромные у неё глаза. Цвета карамели и мёда – я немного, в общем… Со мной так не бывает. Обычно, я собраннее и сильнее.
– Ты и так
