с тобой. Лишь бы жив, только бы цел,- протяжно стонет она. Да. Материнское сердце никогда нельзя обмануть. Связь матери и ее дитя неразрывна. Она готова сама отдать мне счастье, лишь бы спасти его, укрыть, уберечь. –Я отрекусь, только спаси его.
- Ты вспомнила? – мертвею я.
- Марк, он ведь мой?- задыхается. И паника в больном голосе пугает.
- Да.- Это признание такое легкое. Мамин всхлип возвращает меня на землю.- Да. Ангел, черт бы тебя побрал, — уже ору, понимая, что все меняется в моем мире.
- Спаси его. Я не могу потерять. Только не снова.
Ангел на коленях перед дьяволом. Какая странная ирония, словно картина импрессиониста. Так не должно быть. Всепрощающий расхристанный ангел с безумным взглядом. Все перемолото, скомкано, и мне кажется я подыхаю. Потаенный мой монстр корчится в агонии. Я никогда не стану прощенным. Она может стать святой. Для меня. Моим светом, моим спасением.
- Я его найду,- хриплю. Даже примерно не представляя. Где искать нашего сына. Слишком много врагов, слишком мало шансов.
- Спасибо,- покорно отвечает Ангелина. И мне ее вера, как бальзам, как живая вода, помогающая проснуться от долгого кошмара.
Часы на стене громко тикают, бегут, отбивая безумные шаги времени, которое играет против меня. Телефон раскалился от звонков. Ангелина сидит тихо, свернувшись, как маленькая кошка и ждет приговора.
- Твою мать,- рычу я в трубку на очередного своего знакомца. У меня нет друзей. Я их перевел, избавился от ненужного балласта. Сейчас меня окружают только люди чем то мне обязанные. Это более выгодно иметь вокруг себя должников. Они все меня ненавидят. Но меня это мало колышет. Главное, что зависимые от меня идиоты делают то, что я от них требую. И порой это очень серьезные люди. Как например теперешний мой собеседник. Он начальник полиции городка, в котором пропал мой сын. Мой названый сын. – Мне плевать как ты это сделаешь, но ты должен узнать, кто забрал мою собственность. Перелопать эту чертову область, предоставь моим людям все съемки с камер. Ты знаешь, что я умею быть очень убедительным, ведь так?
- Марк, я все сделаю. Но ты же понимаешь, что первые сутки самые важные в поиске пропавших детей,- отвечает устало мой собеседник.- И в твоем случае огласка излишня. Этот ребенок...
- Плевать. Это мой ребенок, делай все, что обычно делают в таких случаях,- хриплю, понимая его правоту. - У меня нет прав на Марика. Зато у меня есть козырь в рукаве. Мать мальчика рядом. Она по закону имеет право на розыски сына.
- Марк, ты творишь глупости. Эту бабу нужно слить. Пока она не упекла тебя за похищение ребенка,- шипит на том конце провода хищный мужик, прошедший горячие точки.
- Я скорее солью тебя,- говорю я, встаю с кресла и иду к дивану, на котором сидит Ангелина. Она смотрит с испугом за моими передвижениями. Следит за каждым моим жестом. Скрючившаяся. Жалкая, такая желанная, черт бы ее побрал.
- Что ты хочешь сделать? – спрашивает тихо, когда я стаскиваю ее с дивана, и прижимаю к себе. Голое плечо, с которого снова свалилась кофта мерцает в полумраке снежно – прозрачной белизной.- Марк...
Ничего, мне просто нужно почувствовать, что она рядом, что она осязаема, что она в моей власти. Хотя, это вопрос спорный. Это я теперь в плену ведьмячьих чар.
- Расскажи мне, что нас связывает? – тихо шепчет мой ангел,- Марк, я должна знать. Хочу понять.
- Ты правда этого так желаешь? – ухмыляюсь я, — Ангел, есть истины, которые скрывает от нас мирозданье не просто так. Зачем тебе нужны знания, похожие на вздувшиеся гнойники?
- Они уже лопнули, Марк, и теперь сочатся ядом непонимания.
Эта маленькая женщина переворачивает мой мир с ног на голову, с самого ее появления в моей жизни. И я уже не понимаю, какова моя истина.
- Ну хорошо. Слушай.
Глава 6-2
Ангелина
- Это какая – то изощренная ложь,- шепчу я мертвыми губами. То что я чувствую даже не боль – это агония, последние судороги реальности, которая давно уже неизлечимо больна.
- Ну что, птичка, ты ненавидишь меня, ведь так? – ухмыляется мой мучитель, но я вижу в его потемневших глазах такой омут боли, что просто не могу, не хочу его ненавидеть.
- За что? – этот хрип похож на скрип адских врат. Он сломан, выдавлен, как пустой тюбик из под зубной пасты. Он такой же, как я. Но у меня есть преимущество. Благо, дарованное мне всевышним – я не помню, а значит не люблю, не умираю от чувства потери, не живу.- Марк, я не верю. Я не могла быть женой монстра. Никогда, слышишь, даже думать не смей, что я могла бы так поступить. Знать и не вмешаться. Я бы сама сдохла, но не позволила убить. Слышишь?
Мой крик срывается, когда сильные руки вжимают мое лицо в пахнущую силой мужскую грудь. Он глушится, впиваясь в левую половину, туда, где бьется сердце Марка.
- Ты была с ним одним целым, Ангел,- шепчут горячие губы. — Он всегда хвастался, что ты готова идти за ним по раскаленным углям. И я ему верю, даже сейчас. Потому что вижу, насколько ты глупа. Твоя слепая вера в меня отвратительна. Потому что я ничем не лучше твоего мужа. А ты даже не можешь возненавидеть того, кто отнял у тебя сына. Слабачка.
Молчу. А что тут скажешь? Да, я не могу ненавидеть единственного на этом свете человека, способного мне вернуть моего мальчика. Он ведь знает, где мой сын. Мне почему-то так кажется.
- Я уезжаю, — вдруг выплевывает Марк, отстраняясь. И мне кажется, что я снова теряю часть себя. И этому нет конца. Снова и снова я остаюсь одна.- Ангел, нужно проверить кое-что. Будь умницей, сиди дома.
- А если нет? – тихо спрашиваю, не сводя глаз с его лица.
