Ознакомительная версия.
Он никак не мог выкинуть Жизель из головы.
Ее присутствие в мыслях Сола вышло за разумные пределы простого раздражения. Он вспомнил, как встречал серое утро со стаканом в руке. Тусклый свет пробивался через занавески, освещая размазанные пятна на стекле стакана. «Этот серый свет пошел бы ей, — недобро подумал он. — С ее слишком часто стиранным черным жакетом, тусклыми волосами и бледной кожей».
Слишком поздно он осознал свою ошибку, когда реальный образ Жизель возник перед ним уже не в жакете, а в блузке, которая так соблазнительно обтягивала ее упругие груди…
Сол очень пытался представить Жизель в самом невыгодном свете, но память не соглашалась на это…
Против своей воли он вспомнил, каково это — держать ее в своих объятиях. Если бы он сейчас закрыл глаза, то почувствовал бы ее дрожащее тело, прижатое к нему и порождающее желание почувствовать ее вкус, прикоснуться к нежным мягким губам. Он почти ощущал, как она льнет к нему… Он мог представить ее грудь, обнаженную и жаждущую удовольствия.
Когда-то в юности у него случился первый сексуальный опыт с женщиной старше его. Ей нравилось, когда Сол брал в рот кусочек льда и, выплюнув его, облизывал ее горячий сосок. Он представил, как Жизель дрожит от такой ласки, как он удерживает ее руки, не позволяя оттолкнуть его, и доводит до полнейшего блаженства одними только губами…
Сол резко покачал головой, возвращаясь обратно на землю. Он никогда не любил холодный душ, но сейчас ледяные струи пошли бы ему на пользу.
Он привык, что все подчиняется ему. А сейчас его тело явно вышло из-под контроля. Словно его собственная плоть восстала против него. Какое еще логическое объяснение можно было найти столь безумной реакции на Жизель, когда он даже думать о ней себе запретил?
Мысленно Сол вернулся ко всем тем женщинам, которые побывали у него в постели за последние пять лет. Он никогда не чувствовал необходимости доказывать свою мужскую силу. Его аппетит был обострен и удовлетворен самыми прекрасными женщинами — такими, которые умело обращались с мужским эго, которые не крали парковочное место из-под его носа, не наполняли его иррациональным чувством вины, смешанным с состраданием. Ему не приходилось жалеть этих женщин из-за их несуразной одежды.
«Так вот в чем дело!» — неожиданно решил Сол.
Надень Жизель Фриман что-то приличное, она бы слилась с массой окружающих его красавиц и стала бы ему неинтересна. Проблема решена!
Нетерпеливо Сол нажал кнопку и проинструктировал своего личного секретаря. Услышав ее странный вздох, он спросил:
— Что случилось?
— Сол, я не уверена, что Жизель радостно воспримет предложение отправиться в «Харви Николс» за новым костюмом…
— Если будет сопротивляться, скажите — у нее нет другого выхода, — скомандовал Сол и быстро положил трубку.
Он был доволен — ему удалось не только решить проблему, но и найти ее причину. Сол был зациклен на этой Жизель, потому что она выделялась среди других женщин. Как только она станет такой же, как все, он перестанет ее замечать. И перестанет хотеть ее!
Да, он не испытывал влечения к ней — Сол был в этом убежден.
Желать женщину, любую женщину, было первым опасным шагом по дороге, идти по которой он не хотел. Его отец чуть ли не боготворил его мать — и только поглядите, куда это его завело! Он погиб, потому что она отказалась бросать работу, а сам он не мог выносить разлуки с ней. Так они и оказались вдвоем в опасном месте во время землетрясения…
Сол ни за что не будет так рисковать!
Влюбиться? Нет, это не для него. Лучше вообще не испытывать этого чувства. Его правило — никогда не влюбляться и не иметь детей. Дети уязвимы, это непроизвольные заложники судьбы, их эмоции незрелы настолько, что родитель одним только словом, одним предложением, жестом может нанести рану.
Он не хотел такой ответственности.
Его мать когда-то несла ответственность за него. Сол прекрасно помнит, как в первое лето после того, как он уехал учиться, он провел великолепные две недели с родителями. А после этого буквально умолял мать оставить его дома…
— Я сам мог бы учиться по учебникам, — упрашивал он ее. — Ты могла бы учить меня, как учишь других детей. Ты и папа.
— Нет, Сол! — отказала ему мама. — Если твой папа и я будем уделять тебе все наше время, тогда мы не сможем работать и делать важные дела, помогая тысячам детей, которые не имеют таких преимуществ, которые есть у тебя.
«Но у них есть ты!» Сол помнил свое желание выкрикнуть эти слова.
Но конечно же он не стал этого делать, зная, насколько это расстроит мать. Для его мамы всегда было очень важно, чтобы ее сын понимал нужды других детей, в других частях земли, где шли войны или гремели стихийные бедствия. Эти дети были более достойны любви его матери, чем он сам.
— Простите, я не поняла. Сол сделал что?..
Мойра вздохнула:
— Он велел организовать для вас встречу в «Харви Николс» в четыре вечера с одним из его ассистентов. Он чувствует… — Она сделала паузу, пытаясь подобрать слова. — Сол объяснил, что из-за состояния здоровья вашей двоюродной бабушки вы не можете позволить себе…
— Что? — злобно бросила Жизель. — Купить одежду?
— Он просто думает, вам будет проще влиться в коллектив, если на вас будет подходящий для офиса костюм. Он думает таким образом помочь вам, если…
— Помочь мне? Унижая меня таким образом?
— Сол никак не хотел обидеть вас. — Мойра пыталась найти оправдание боссу. — На самом деле у меня создалось впечатление — он восхищается тем, как вы себя ведете. Ведь у вас сейчас такой сложный период в жизни!
Все тело Жизель напряглось, как только она услышала жалость в голосе пожилой женщины.
— И поэтому он хочет одеть меня поприличнее? Разве сама работа не важнее моего внешнего облика?
Мойра попыталась подойти к вопросу с другой стороны:
— Большая часть бизнеса Сола связана с международным финансовым рынком. Ему приходится убеждать финансистов стать партнерами. Получая инвестиции, он двигает свой бизнес. По этой причине ему кажется — представителям его фирмы важно производить прекрасное впечатление. У нас в основном молодой коллектив. Все стараются соблюдать определенные стандарты в одежде и в уходе за собой.
— Значит, это не ради моего блага он раздает указания, чтобы меня унижали, а ради своего собственного?
— Ради его и вашего тоже, — настаивала Мойра.
— Я не стану! — упрямо ответила Жизель.
— Дорогая, я понимаю, как вы себя чувствуете, но вам надо думать о будущем. И об оплате счетов за содержание двоюродной бабушки. Так что я думаю — не упрямьтесь, такой пустяк не стоит вашего будущего.
Ознакомительная версия.
