– Зато он будет тебя сторожить, и ты его можешь использовать как кровать. Он теперь твой. Забирай.
Ли обхватила руками зверя, но маленькие ручки смогли только полностью обхватить лапу медведя. Ли потянула за нее, но мишка даже не двинулся с места. Малышка посмотрела на Реджину.
– А другие подарки ты смотреть не будешь? – присев перед Лилит на корточки, спросила Реджина.
– Неа, – покачала головой малышка, – я просила медведя. Вот он, – показала взглядом на мишку Ли.
Реджина ни чуть не расстроилась, что Ли не нужны другие подарки.
– Ты мой ангел, – взяв за ручку девочку, сказала Миллс, – куда ты хочешь его отнести?
– В нашу с мамой комнату, – сказала Ли, но чувствовалось, что она расстроена.
– Ли, тебе, что не понравился мишка? – заметив, что девочка загрустила, спросила брюнетка.
– Понравился, – держа мишку за лапу ответила Ли.
Реджина выпрямилась и взяла малышку на руки.
– Скажи мне, что случилось, почему ты расстроена? Это я тебя обидела или Мери?
– Нет, Джи, – ответила малышка, – Мери сегодня со мной играла. Мы вместе убирались, готовили, она со мной гуляла в парке и купила вкусное мороженное, – рассказала свой день Ли, – просто мама расстроится, а я не хочу, чтобы она снова была грустной.
– Расстроится? Из-за чего? – с недоумением спросила Реджина.
– Из-за тебя и твоих подарков, – выдала не по годам смышленая Ли и вырвавшись из объятий Реджины спустилась на пол.
Миллс совсем ничего не понимала.
– Малыш, объясни мне, почему она расстроится из-за меня и моих тебе подарков? Это от чистого сердца, – все же взяв вновь за руку малышку, сказала Реджина.
Ли уже хотела ответить, подняла светлую головку и увидела, как в дверь заходит Эмма.
– Мамочка, – отпустив руку Миллс, Ли побежала к Эмме и запрыгнула к ней на ручки.
– Привет, красавица, – поцеловала блондинка дочку.
– Вы уже с работы, мисс Свон? – не показывая своего расстройства из-за не законченное разговора, язвительно спросила Миллс.
– Да, мисс Миллс, – держа Ли на руках и убирая с лица улыбку, ответила Эмма, – рабочий день закончен, и меня ждет моя дочь, правда милая?
– Конечно, – заулыбалась Ли, – смотри, что мне подарила Джи, – Ли спрыгнула с Эммы и подошла к медведю, показывая его матери.
Свон не знала даже, что сказать и как отреагировать. Она думала, что Миллс поняла ее утреннее слова, но как видно она ошиблась. Но видя, как радуется Ли, Эмме ничего больше не оставалось, как улыбнуться и, присев на корточки, рассматривать подарок.
– Какой большой и красивый, – протянула блондинка, – Ли, а ты сказала спасибо мисс Миллс?
– Да, то есть, нет, – растерялся ангелок и, повернувшись к Реджине, радостно сказала, – спасибо, Джи, – и обняла женщину.
Миллс улыбнулась и прижала к себе девочку.
– Не за что. Сейчас мама тебе поможет отнести все теперь твои игрушки в вашу комнату, и можем идти ужинать. Ты же говорила, что вы с Мери что-то готовили.
– Да, но это сюрприз. Вам понравится, – заулыбалась малышка, – а можно мне только медведя? – все же настаивала на одном подарке Ли.
– Ли, а можно поинтересоваться, куда я дену все остальное? Например, вот этого немаленького дракона? Ли, давай ты все это возьмешь взамен твоего подарка мне. Будем считать, что я у тебя его купила, – сказала Реджина.
– Что? – возмутилась малышка, – я взамен подарки не дарю, – надула маленькие губки Ли, – и вообще, будешь приставать и медведя не возьму, – напоследок топнув ногой, Ли побежала по лестнице в комнату.
– Я так понимаю, что характер у нее ваш, – выдохнув и посмотрев на Свон, сказала Реджина.
– Слава Богу, что не отца, – грубо ответила Свон, – мисс Миллс, неужели вы не понимаете? Ли маленький ребенок. Растоптать ее веру в людей можно легко, – завелась блондинка, – вы сейчас поиграете, построите добрую тетю Реджину, а потом вам надоест, и вы бросите это дело, бросите малышку. А Ли будет еще долго переживать, плакать, совсем замкнется в себе. Неужели вы настолько черствая и бесчувственная?
Реджина начала заводиться, сделав шаг, она встала вплотную к Эмме.
– Слушай, Свон, ты сама притащилась в мою жизнь. А Ли, Ли – это единственный сейчас для меня лучик света в этой беспробудной тьме. Я ни в коем случае не хочу как-то навредить ей. И я не из тех людей, которые играют, – выплюнула свои слова Миллс, – и не нужно меня сравнивать с… – на этом Реджина себя одернула, вспоминая, что она дала слово.
– С кем? – зацепилась Эмма, – с кем тебя нельзя сравнивать? – яростно выкрикнула блондинка, и сразу продолжила, – а что ты будешь делать через два месяца, когда мы навсегда уедем? Когда Ли настолько к тебе привяжется, что просто не сможет уехать без боли в сердце? Когда будет плакать ночами и скучать? Что будет тогда? – крикнула блондинка и ударила рукой по косяку двери.
– С людьми. Не нужно меня сравнивать с людьми, с которыми ты была знакома. Ты теперь работаешь на меня, и совсем исчезнуть из моей жизни у тебя не получится. И если Ли потом захочет со мной общаться, я сделаю все от меня зависящее, чтобы было так как она хочет, – не менее эмоционально ответила Миллс.
Свон сжала зубы, стараясь удержать в себе весь оставшийся гнев и эмоции, которые переполняют ее сейчас.
– Кто тебе сказал, что я буду на тебя работать и дальше? А что если тебя не устроит моя работа? Или я сама уйду? Если мы уедем, мы уедем из этого города навсегда, – старалась, как можно размыто говорить блондинка. Ей вовсе не хотелось рассказывать Миллс, что через эти два месяца их уже не будет в этом городе, а возможно и в этой стране. Если не случится одно но.
– Тогда мне непонятно твое рвение устроиться ко мне в фирму. Я отдам тебе деньги, а эти два месяца ты сможешь и так прожить за мой счет. Только не говори, что гордость тебе не позволяет жить за мой счет. А насчет Лилит, я еще раз тебе повторяю – если она захочет со мной видеться, я сделаю все возможное, чтобы так и было, – скрипя зубами, сказала брюнетка.
Эмма не могла больше разговаривать с Реджиной на эту тему. Или все рассказать сейчас или смириться на эти месяцы. Но Свон не имеет никакого права открывать занавесу своей жизни, тем более Миллс. Поэтому Эмма решила оставить все как есть. Остаться работать на Реджину и жить в ее доме. Тем более Ли это по душе. Главным остается вопрос с прошлым, но это уже никак не зависит от Свон и надеяться, что это прошлое не заявится в этот город через эти два месяца.
– Хорошо, – обреченно и уже спокойно сказала блондинка, – я разрешаю тебе общаться с моей дочерью, так как считаешь нужным и достойным. И я остаюсь на фирме до тех пор, пока тебе не придет в голову уволить меня за несоответствие занимаемой должности или пока я не совершу ошибку, как ты сказала утром, – Эмму уже нисколько не заботило, что она разговаривает с Миллс на «ты».
