Глава пятая
— Не знаю, мама, они ничего не сказали, — всхлипнула в трубку Джемма. Она звонила из автомата в коридоре больницы, прижав к одному уху трубку и закрыв другое ладонью, чтобы лучше слышать. — Антибиотики не помогут — это вирусная инфекция. Мы должны ждать, пока организм сам с ней справится. А это произойдет, только когда спадет температура. — Джемма заметила медсестру возле двери в палату Лайама. — Мне надо идти. Не хочу оставлять его надолго… Да, Маркус здесь, слава богу. — Ее голос задрожал. — Я скоро позвоню.
Она положила трубку и побежала назад в палату. Было девять вечера, лучи заходящего солнца окрашивали окна. В палате Лайама окна были зашторены, мальчик лежал в забытьи. Маркус и медсестра тихо разговаривали.
— Как он? Без изменений? — спросила Джемма.
— Нет, изменений нет, — ответила медсестра. — Я только что говорила вашему мужу, что на третьем этаже есть кафе. Может, вам стоит отлучаться по одному, чтобы подкрепиться, миссис Россини? Предстоит долгая ночь, и вам нужны силы.
Джемма собиралась было сказать, что Маркус ей не муж, но у нее не было сил для этого.
— Спасибо, может быть, попозже, — пробормотала Джемма. Последнее, о чем она думала сейчас, была еда. Она подошла к Лайаму и дотронулась до его лобика.
Медсестра вышла из комнаты, оставив их вдвоем. Маркус встал рядом.
— Что сказала мама?
— Хотела прийти, но я заверила ее, что в этом нет необходимости. Не хочу, чтобы она волновалась.
Маркус кивнул.
— Тебе надо присесть. — Он придвинул стул. — Ты выглядишь усталой.
— Да? Я чувствую себя нормально.
— Все равно присядь. Я принесу кофе из автомата.
— Ты не пойдешь в кафе?
— Как и ты. Боюсь, не смогу проглотить ни кусочка.
Джемма кивнула и подвинула стул ближе к кровати. Пока Маркус отсутствовал, она прислушивалась к жужжанию мониторов и старалась успокоиться.
— Пожалуйста, выздоравливай, Лайам, — прошептала она. — Только бы ты поправился, я все для тебя сделаю.
Сын лежал неподвижно. Даже ресницы ни разу не дрогнули.
Вернулся Маркус. Он протянул ей кофе и сел в кресло с другой стороны кровати. Джемма заметила, что Маркус снял пиджак и галстук и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Даже в эту ужасную минуту она не могла не отметить, как он красив. Лицо покрывала легкая щетина, черные волосы растрепались под нервными пальцами. На секунду Джемме захотелось оказаться с ним рядом, провести ладонью по его волосам, прикоснуться к нему.
Он словно почувствовал ее взгляд и поднял глаза. Джемма смутилась как девчонка.
— Не помню, когда мы последний раз вместе пили кофе, — сказал Маркус.
— Я тоже. — Она отвела взгляд.
Как сын похож на отца! Те же черные волосы, смуглая кожа.
Самое удивительное, что на самом деле она отчетливо помнила, когда они сидели вместе и пили кофе в последний раз. Это было за пару недель до свадьбы его сестры. Джемма как раз собиралась сказать Маркусу, что беременна.
— Когда Лайам поправится, мы поужинаем вместе.
— Чтобы обсудить твой переезд в Италию? — с бьющимся сердцем спросила она.
— Чтобы обсудить наше будущее.
— Не уезжай в Италию, Маркус. Прошу тебя. — Она не хотела умолять, но слова сами вырвались у нее. — Ты нужен Лайаму.
Джемме очень хотелось добавить, что ей он тоже нужен, но она промолчала. Все это из-за болезни Лайама. На самом деле ей не нужен Маркус Россини. До сих пор она прекрасно обходилась без него. С какой стати он понадобится ей в будущем?
— Только не говори мне, что забираешь его с собой в Италию. Этого не будет. Ему нужны оба родителя.
— Согласен. Но мне надо вернуться.
— Почему?
— Потому что я нужен фирме.
— Так это не имеет отношения к свадьбе?
Темные брови приподнялись от удивления.
— Лайам рассказал мне, — призналась она. — Он слышал, как ты говорил по телефону.
Маркус молчал.
— Он, видимо, слышал наш разговор с отцом.
— Так это правда?
— Я еще не сделал предложение, — ответил Маркус. — Позволь мне хотя бы сделать это, прежде чем газетчики растрезвонят о намечающейся свадьбе по всему миру.
— Я не собираюсь писать о тебе статью, Маркус, — успокоила Джемма. — Я спрашиваю только из-за Лайама. — Она перевела взгляд на сына.
— Тогда скажем так: если будут какие-то новости, ты первой о них узнаешь.
— Спасибо.
Джемма больше не смотрела на него, размышляя, решил ли он жениться на Софии Албани. Только бы он не подумал, что она ревнует. Это не ее дело.
— Как ты думаешь, он уже не такой бледный? — спросила она, касаясь горячего лобика.
— Может быть. Жар спал?
Она покачала головой. Потом посмотрела на экран монитора. Казалось, ритм ее сердца подстроился под мерное пиканье прибора.
— Не знаю, слышит он нас или нет, но я пообещала сделать все, если он только поправится.
— Это будет стоить дорого, — улыбнулся Маркус.
— Я сделаю все, только бы он выздоровел.
— Ты поехала бы в Италию со мной?
Ее сердце екнуло. Джемма в шоке уставилась на него.
— Что? Почему ты спрашиваешь? — выдохнула она.
— А как ты думаешь? — Его губы скривились. — Если то, что случилось, дало нам какой-то урок, то этот урок в том, что Лайаму нужны мы оба. Я видел, как ты держала его на коленях сегодня в машине, как целовала и утешала его и как Лайам тянулся к тебе. И я понял, что он не сможет жить без тебя.
Джемма ничего не ответила, но она знала, что он имеет в виду, потому что почувствовала то же самое, увидев Лайама с отцом.
— Если ты поедешь, мы смогли бы стать семьей. Подумай, как много это значит для Лайама.
Но о какой семье можно говорить, если Маркус собирается жениться на другой? Может, он думает, что они все подружатся… Она представила себя на свадьбе Маркуса и Софии. Может, для Лайама это и будет замечательно, но у нее не хватит сил пожелать им счастья. От одной мысли об этом ей становилось плохо.
— Не знаю, Маркус… Моя жизнь — в Англии. У меня большие планы на будущее.
— Может, Ричард и подходит тебе, но будет ли он хорошим отцом для Лайама?
Она имела в виду не Ричарда, а свою работу, которая ей очень нравилась, маму, друзей. Лондон ее дом.
— Не знаю, Маркус. Не могу думать сейчас об этом. — Она посмотрела на сына.
Пожалуйста, проснись, дорогой, взмолилась она про себя. Пожалуйста. Ей показалось, что ресницы сына дрогнули. Маркус вскочил и нажал кнопку вызова врача.
— Лайам? — Джемма погладила его по головке. — Лайам, милый, проснись.
К ее радости, глаза внезапно открылись, и сын посмотрел на нее.
