Дженнифер подняла на Ноя влажные глаза и отчеканила:
— Коди Джеймс Макбрайд.
— Кто это? — спросил Ной.
— Так звали моего сына. Марку не понравилась идея назвать его Коди, и он дал сыну второе имя — Джеймс. А я называла крошку Коди, — силясь не заплакать, проговорила Дженнифер.
— Сколько ему было? — прошептал Ной.
— Три года. Врожденная патология легких. Мы знали, что он умрет, — тихо вздохнула Дженнифер. — Можно сказать, что мы жили в больнице. Марк не выдержал этого мучительного медленного угасания. И его можно понять… Марк винил неудачное сочетание генов. Он сказал, что нам не следует больше пытаться. Хотя доктора его опасения не подтверждали, ведь это достаточно редкая патология, но Марк был убежден, что наши с ним дети обречены.
— Если бы я знал, Дженни…
— Два года прошло… Ты даже не представляешь, какой ты счастливчик, Ной.
— Но у тебя ведь могут быть и другие дети, — проговорил Ной и тут же осекся, виновато посмотрев на женщину.
— Не думаю, — сухо произнесла она. — Марк ушел, поскольку доктора, выясняя причину заболевания Коди, провели генетические тесты. Оказалось, что проблема была во мне. Это я передала своему ребенку смертельно опасное наследство.
— Но при другом сочетании генов это может не повториться.
— Никаких гарантий нет. А если еще один несчастный ребенок умрет по моей вине, из-за моего женского эгоизма? — взволнованно вопрошала она. — Нет, Ной. Марк был прав. Детей нужно рождать для того, чтобы они жили, а не умирали… Я уже смирилась и научилась быть счастлива с тем, что есть у меня теперь, а о большем даже не смею мечтать.
Решив воздержаться от возможных высказываний, Ной сострадательно посмотрел на женщину напротив.
— Перестань, — проговорила она, смутившись. — Это не греческая трагедия. Это простая человеческая жизнь. Мы обязаны принимать ее такой, какая она есть.
— Поллианна, — сказал Ной и рассмеялся. — Ты можешь усыновить или удочерить ребенка, и даже не одного. Можешь выйти замуж за мужчину с ребенком…
— Я всегда хотела иметь большую семью, Ной. Троих, четверых детей… Но замуж я выходила по любви, а не ради приплода, — сухо проговорила Дженнифер.
— Прости, если своими глупыми разговорами обидел тебя, — отозвался Ной.
— Все существа на свете заслуживают любви и трепетного отношения. И не следует подменять одно другим. Я всегда была убеждена, что женой нужно становиться ради любви к мужу, матерью — ради любви к детям. Сейчас же я стала воспитателем из-за любви к профессии. Я не стремлюсь выклянчивать любовное отношение своих воспитанников, поскольку сознаю, что никогда не заменю им родителей даже на время, и не пытаюсь делать это.
— Тебе невозможно противоречить, Дженни. И все же я постараюсь, — решительно проговорил Ной. — Что, если ты ошибаешься? Господь создал тебя матерью. Это очевидно. Но ты не позволяешь себе реализоваться. Ты ограничиваешь свою истинную миссию суррогатным служением. Я догадываюсь, что смирение потребовало от тебя огромных усилий. Но борьба требует еще большей силы воли. Я уверен, эта сила в тебе есть.
Дженнифер Марч снисходительно улыбнулась, решив оставить без комментариев это эмоциональное высказывание своего друга. Тем более что официант принес их заказ.
— Далеко не все в жизни происходит так, как нам хочется, — проговорила она, ковыряя вилкой в тарелке с салатом. — Рано или поздно, но однажды каждому приходится это признать. Я надеюсь, что поняла это вовремя, поэтому и сумела перенаправить свою энергию в то русло, где она сможет принести больше пользы окружающим меня людям.
— Забудь про окружающих тебя людей! — вспылил Ной.
— Тогда мне придется забыть и о тебе и твоих детях, — шутливо заметила она.
— Мы это переживем, — парировал мужчина.
— Вот как? — внимательно посмотрела на него Дженнифер.
— Прости, я не это имел в виду. Просто твой личный интерес должен иметь для тебя большее значение. Люди с их бытовыми проблемами не могут составлять смысл твоей жизни. Я верю в позитивный настрой и восхищаюсь твоим самообладанием, но может настать день, когда ты почувствуешь себя очень одинокой и опустошенной, лишенной личных привязанностей, и тогда…
— Такой день не настанет, Ной, — перебила его Дженнифер.
— Откуда ты знаешь, Дженни? Даже семейные люди не застрахованы от такого. Я говорю это не ради того, чтобы нагнать на тебя страху, — осторожно заверил ее сосед.
— Слушай, Ной, ответь откровенно. Что ты инкриминируешь мне? — полушутя-полусерьезно спросила его Дженнифер Марч.
— Я не понимаю тебя, Дженни, — промямлил Ной, опустив глаза в тарелку.
— Позволь не поверить. Ты отлично понял, о чем я тебя спросила, — уверенно проговорила Дженнифер.
— Только то, что ты недооцениваешь себя, зарываешь собственный дар, наплевав на свою женскую судьбу. Только это, — доверительно произнес Ной.
— Восхитительно! — иронически отозвалась она. — Давай я буду платить тебе по доллару за каждое такое обвинение.
— Люди всегда стремятся обратить в шутку особо мучающие их темы, — заметил Ной.
— Извини, что не приветствую это аутодафе, — холодно парировала женщина, не глядя на своего собеседника.
— Нет, — категорически ответил на ее звонок дядя Джо. — Ни в коем случае не приезжайте сейчас. Мы с Тимоти очень заняты. Освободимся не ранее шести вечера. Тогда и созвонимся.
Покачав головой, Дженнифер усмехнулась. Дядя Джо умел нагнать мистического тумана. Интриговать людей и втихаря подготавливать всяческие неожиданности было его хобби. Если он вовлек в это еще и Тимоти Бреннигана, стоило ожидать чего-то сногсшибательного.
Дженнифер могла бы передать все услышанное Ною, но с этим были сложности. Она не знала, куда отправился Ной, оставив у нее Сциллу и Роуди, но он все еще не появлялся. Так долго Ной еще никогда не отсутствовал.
В последние дни Тима постоянно забирал к себе дядя Джо, от которого мальчишка возвращался с загадочным свечением в глазах, а о своих занятиях почти не распространялся ни с отцом, ни с Дженнифер.
Со времени их последнего серьезного разговора в кафе Дженнифер и Ной от силы перебросились десятком ничего не значащих фраз. И неудивительно, ведь каждому из них было о чем задуматься. Дженни по-прежнему была очень ласкова с его детьми, что для Ноя оставалось определяющим в общении с этой женщиной. Однако он в очередной раз утвердился в мысли, что чем меньше знаешь о человеке, тем проще с ним контактировать; правда, результаты такого общения не всегда можно предсказать заранее, что и было красноречиво доказано на примере его брака с Белиндой.
