— Что-нибудь нашли?
— Да так, всякую ерунду. Зато воспоминаний об этом хватило надолго.
— Вы, видимо, прошли трудный путь к успеху, — сонно проговорила девушка.
— Да. — Брайан с нежностью смотрел на свою спутницу, уютно свернувшуюся калачиком на матраце; лишь усилием воли он отвел от нее взгляд. — Я рассказывал вам, как я стал интересоваться искусством?
— Нет…
— Я ломал голову над тем, что купить матери в подарок на Рождество. Мне было тогда пятнадцать лет. Денег у меня, естественно, было немного. Я хотел купить какую-нибудь фарфоровую статуэтку. Мать обожала такие вещицы. В одной из лавок я наткнулся на небольшую картину в старой, обшарпанной раме, написанную маслом. На ней был изображен мягкий, подернутый легкой дымкой пейзаж. Картина мне очень понравилась, но денег на ее покупку у меня не хватило.
Я купил матери фарфоровую кошку, но та картина не шла у меня из головы. Казалось, что она открывала мне совершенно другой мир. Может, это произошло оттого, что угольные разрезы Ипсвича были далеко не самым красивым местом на земле. Я часто наведывался в ту лавку, каждый раз переступая порог с бьющимся сердцем, боясь, что кто-то уже купил картину. В один прекрасный день так оно и случилось. И тогда я дал себе клятву — когда-нибудь у меня будут знаменитые картины.
— Как это… интересно, — промолвила Флора.
Брайан тихо засмеялся и снова посмотрел на свою собеседницу. Ее веки опустились, она заснула.
Флора сладко проспала часа три.
Наконец она проснулась и села, озираясь вокруг. Было совершенно темно. Дождь все шел и шел, не переставая. В их убежище горела газовая лампа, а Брайан возился у примуса, явно пытаясь что-то на нем приготовить.
— Это моя работа! — воскликнула она. — Извините.
— Не волнуйтесь. Я всего-навсего разогреваю консервированный гуляш. Есть хотите?
— Кажется, да, — ответила девушка, удивившись своим словам. — Нам крупно повезло, что у вас на яхте было все это хозяйство.
— Я захватил с собой, между прочим, и бутылку бренди. Нам, правда, придется пить его разбавленным водой.
— Не отказалась бы от одной порции, — с улыбкой сказала Флора. — Но я чувствую себя полной развалиной.
Он понимающе улыбнулся и протянул ей пластмассовый стаканчик с бренди.
— У меня из головы не выходит ваш рассказ о картине, пробудившей ваш интерес к искусству… Кто был тот художник, не помните? — Фло отхлебнула глоток бренди, пристально посмотрела на Брайана в ожидании ответа.
— Ах, это… — Брайан накрыл крышкой кастрюлю с гуляшом, выключил примус и занял свое любимое место — прислонился спиной к скале, согнув ноги в коленях. — Брэд Олдфилд. Это была одна из его ранних работ — он написал ее задолго до того, как снискал славу и нажил состояние. Как это ни странно, но я разыскал в конце концов ту картину.
— Как тесен мир! Но у вас, должно быть, уже тогда был хороший глаз на живопись.
Найтли скептически скривил губы.
— Многие, совсем не разбираясь в живописи, любят картины Брэда.
— Что вы подумали, когда впервые встретились с ним?
— Как тесен мир, — улыбнулся ее патрон.
— Сколько лет вы были женаты на его племяннице? — неожиданно для себя спросила Флора, густо покраснев.
— Семь лет…
Фло подняла глаза, забыв о неловкости, которую только что испытывала.
— Семь лет! Только не говорите, что все эти годы наслаждались семейной жизнью. Вы наверняка поняли задолго до развода, что не сможете жить с ней.
— Вы правы. Я осознал это гораздо раньше, — сухо сказал Брайан. — Если вы действительно хотите знать… — Он неопределенно пожал плечами.
— Да, мне это интересно, — ответила Флора после продолжительной паузы.
Найтли как-то странно посмотрел на нее и снова пожал плечами.
— Мы были молоды. Когда я встретил Сандру, мне было двадцать пять, ей — восемнадцать. Я только начал создавать «Найтли констракшн», к тому времени мой отец потерял работу, а здоровье матери катастрофически ухудшалось. Сандра… — он замолк на секунду, — появилась на моем пути в тот период моей жизни, когда я отчаянно нуждался — даже не знаю, как лучше сказать, — в участии и заботе, что ли. Я устал бегать от легкомысленных девиц, устал от бедности, устал…
Сандра была не такой. Хорошо воспитанная, придерживающаяся традиционных взглядов на жизнь. У нее были утонченные манеры, уравновешенность. Но я не осознавал, пока это не стало слишком поздно, что она боится физической любви и всегда будет относиться к ней со страхом. Боится, что я буду доминировать над ней, — что я и делал, ненавидя себя за это порой.
Она была не в состоянии воспринимать размах моих планов или мое видение перспективы. Она приходила в ужас, когда я рисковал, расширяя свое дело. Я помню день, когда купил «Сандру-Ли». Я был на седьмом небе, прыгал от счастья, но Сандра сказала, что боится моря.
Наконец я понял, что ей просто нужен совсем другой мужчина.
— Тогда, очевидно, развод был самым гуманным поступком с вашей стороны по отношению к ней. Она, конечно, понимает это сейчас? Сколько уже прошло лет с тех пор?
— Восемь. Иногда мне кажется, что она осознает это. Но чаще я теряюсь в догадках.
— Почему вы продолжаете поддерживать с ней отношения? — удивленно спросила Флора.
Он поморщился и вздохнул.
— Из-за чувства вины, думаю. Кроме того, она тоже имеет акции в моей компании. Мне хотелось сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась.
— Неужели она ни в кого не влюбилась за эти восемь лет? Ей ведь только… тридцать три?
— У нее было два совершенно нелепых романа, — сухо произнес Найтли.
— А вы?
— Были ли у меня романы, хотите вы спросить? — с иронией произнес он.
— В компании ходят слухи о ваших бесконечных любовницах, — прямо заявила Фло.
— Не следует верить всему тому, что вы слышите, дорогая. Девять десятых этих слухов — чистая выдумка. После Сандры у меня было только одно серьезное увлечение. Но моя подруга была замужем и скорее умерла бы, чем предала гласности наши отношения. Через несколько лет мы расстались.
— Я думала, что мужчины… — начала Флора и остановилась.
— Правильно, — понял ее мысли Брайан, — большинство мужчин не могут вести жизнь монахов. Ведь вы это хотели сказать?
— Ну…
— И я не являюсь исключением из этого правила. Но я не кидаюсь на всех женщин без разбора, можете мне поверить.
Она бросила на него сердитый взгляд.
— Вот когда вы говорите такие вещи, я вспоминаю, что вы действительно не нравитесь мне, — холодно произнесла Флора, помолчав немного.
— Ого, можно сказать, что вы продвинулись немного вперед в своем отношении ко мне, — протянул Найтли.
