Женщина вздрогнула, увидев разбитые в кровь костяшки пальцев, но сдержала крик, только с силой прикусила губу. Мороз забирался под ее легкую одежду, тело все сильнее охватывал озноб.
— Вы не говорили, что у вас бешеная лошадь.
— Эспен? — удивилась она, тихонько потянув его за руку. — Да она обычно смирная, как…
— Как боксер-профессионал в финальном матче.
Увы, Мэган не сумела выдавить ответную улыбку.
— Простите, пожалуйста, — покаянно проговорила она. — Я должна была предупредить вас, что дверь плохо держится.
— Сам виноват. Я же заметил это. Как раз и пошел ее чинить.
Он уже стоял на ногах, но его бледность испугала ее.
— А ну-ка, закиньте руку мне на плечо.
Он сделал, как велено, и тут же застонал при первом ее осторожном шаге к дому. Следующий Мэган постаралась сделать еще короче, одновременно побуждая его сильнее опираться на ее плечо.
— Мой добрый ангел.
Она даже приостановилась от этих слов. Они ей понравились. Ангел… Но, не поэволяя себе отвлекаться, Мэган сказала:
— Мы с вами оба превратимся в небожителей, если не поспешим в дом.
Когда задняя дверь кухни наконец захлопнулась за ними, она усадила Кайла в кресло.
Сердце сильно билось, ее трясло не только от холода, но и от страха за Кайла. Мэган отчаянно надеялась, что ей по силам оказать ему необходимую помощь.
Вдобавок она вновь ощутила дурацкую неловкость. Закусив от смущения губу, наполнила водой стеклянную миску, затем вытащила из ящика полотенце. Опустившись на колени, помогла Кайлу снять насквозь промокшие сапоги. На таком близком расстоянии ее буквально сковывала неловкость и какое-то непонятное волнение.
— Уже гораздо лучше, — сказал он, когда второй сапог занял место на полу рядом с первым.
— Дайте я осмотрю ваши пальцы.
— Пустяки, — возразил он, пряча руку за спину.
— Ну… просто доставьте мне удовольствие.
— Это — мое самое заветное желание, леди.
Она подняла глаза, взгляды их встретились. Несколько мгновений оба, не отрываясь, смотрели друг на друга. Потом, нервно кашлянув, она отвернулась и принялась с преувеличенной деловитостью окунать полотенце в теплую воду. Отжала его и бережно уложила руку Кайла себе на ладонь.
Холод одного тела соприкоснулся с холодом другого. Но уже в следующий момент запульсировало тепло.
Мэган чувствовала, что происходящее имеет слабое отношение к медицинской помощи. Медсестры не реагируют — по крайней мере не должны — подобным образом на своих пациентов. А ее реакция была не только физической, но и эмоциональной, а значит, еще более неподобающей.
Мэган постаралась целиком сосредоточиться на разбитой руке Кайла и стала осторожно промокать костяшки пальцев намоченной в теплой воде тканью. Он чуть поморщился, и она тотчас ослабила давление.
— Так лучше?
— Замечательно, — кивнул он.
— Что-нибудь еще пострадало?
— Да. Моя гордость.
Она чуть улыбнулась и, возведя полный признательности взгляд к небесам, молчаливо поблагодарила своих заступников.
Потом достала из огромного буфета антисептическую мазь и снова опустилась на колени перед своим пациентом, изо всех сил стараясь сосредоточиться на деле. Отвинтила крышку тюбика и стала смазывать его пораненную руку.
Но даже такая, казалось бы, простая процедура неожиданно обернулась каким-то очень интимным действом, смутившим и растревожившим ее до глубины души.
— Спасибо, — проговорил он.
Мэган медленно подняла глаза.
Снова их взгляды скрестились.
Синие глаза Кайла сузились и потемнели, сделавшись почти черными, и своей женской интуицией она безошибочно поняла природу этого внезапного превращения.
Сигнал тревоги!
Он уже больше не был пациентом, нуждающимся в ее помощи. Перед ней был мужчина, готовый сам брать на себя ответственность.
— Мэган?
— Как ваша голова? — спросила она в замешательстве, надеясь ‘рассеять чары, разорвать вновь крепнущую между ними незримую связь, исполненную неловкости и невольного, так пугающего ее чувственного предвкушения.
— Ей не впервой.
И прежде чем она успела что-либо ответить, он уже перехватил у нее инициативу. Взяв обе ее руки в свои, осторожно привлек ее к себе, и Мэган оказалась зажата между его коленями.
Он глядел ей прямо в глаза, не мигая, и высочайшее напряжение чувств, возникшее между ними, было сродни электрическому.
Она ощущала, что страстно желает…
Желает не желать!
Но годы одиночества и тоски по человеческому теплу дали себя знать. Ей так неудсржимо захотелось самой обычной вещи — мужской ласки! Она так долго была лишена ее!
— Ты замерзла, — проговорил он.
— Потеряла много адреналина, — попыталась пошутитьона.
— Ты замерзла, — повторил он, — потому что спасала меня.
Но ей давно уже не было холодно. Напротив, всю ее теперь пронизывал жар.
— И мне очень дорога твоя забота, — продолжал он. — И ты сама дорога мне, Мэган. — Его губы легко коснулись ее губ.
Она не отпрянула, а лишь судорожно втянула в себя воздух. Молчаливо, не словами, а всем телом прося большего.
Его губы коснулись ее еще раз.
Но и этого показалось ей мало. Боже милосердный, помоги ей — до чего же мало!
Он подался чуть назад. По инерции Мэган качнулась вслед за ним.
На губах Кайл играла манящая, чуть загадочная улыбка, и в ответ на ее волшебную притягательность сопротивление Мэган — полусознательное-полуинстинктивное — начало ослабевать.
Он встал, увлекая ее за собой. Соски ее грудей набухли и затвердели. За всю свою жизнь не ощущала она себя до такой степени… женщиной. Когда он выпустил ее руки, она положила ладонь ему на грудь и почувствовала под ней быстрые удары его сердца.
Тело Кайла как бы говорило ей, что и оно так же неравнодушно, так же вовлечено в эту магию, как и ее собственное.
И Мэган это понравилось!
— Мэган… — Ее имя прошелестело легким дуновением — нежно и сладостно. Он произнес его еще раз.
Теперь оно прозвучало резче, и в нем слышалось что-то пугающее и безрассудное.
Она привстала на цыпочки, и ее вдруг осмелевшие руки бессознательно, повинуясь лишь инстинкту, скользнули по его груди, по синей фланели рубашки. Под мягкой тканью ощущались восхитительно твердые и сильные мускулы. Мэган позволила рукам обхватить его плечи. С жадным любопытством исследователя она трогала его волосы, перебирала их, изучала на ощупь.
Большая ладонь Кайла сжимала и мяла ей спину, охватывая ее почти целиком — от одной лопатки до другой. Она чувствовала себя так сладко, уютно и безопасно в его объятиях… Точь-в-точь как сегодня ночью — надежно укрытой, защищенной от всех бурь.
