— Я никогда не чувствую себя там одиноко, — протянул он в ответ. — Но это Рождество было особенным. Я спас девушку, попавшую в отчаянное положение. Она была красива… восхитительна. А самое главное — ни с кем не связана словом. По крайней мере, — он доверительно улыбнулся Тони, — так она мне сказала. А кто я такой, чтобы назвать ее лгуньей?
Стефани, превозмогая себя, допила шампанское, хотя сгорала от желания швырнуть бокал в лицо Макаллистеру. Как он посмел назвать ее лгуньей?
Да, она тогда сказала ему, что в ее жизни нет мужчины. И все же… ей так хотелось отомстить ему за дерзость.
Возможность представилась через секунду. К Тони подошел официант с картой вин, и они начали что-то обсуждать.
Стефани повернулась и прямо посмотрела в эти потрясающие сине-стальные глаза.
— Мистер Макаллистер… — начала она приторно-сладким голосом, но Деймиан Макаллистер тут же прервал ее:
— Прошу вас — Деймиан. — Он явно издевался.
Она надула губы и продолжила высокомерным тоном:
— Было очень приятно познакомиться с вами, мистер Макаллистер, но не позволяйте нам вас задерживать. Я знаю, вы наверняка спешите за свой столик, и официант охотно проводит вас туда.
Деймиан растерянно уставился на нее. Потом его взгляд засветился каким-то мрачным удовольствием, а из груди вырвался смешок, и, откинувшись на стуле, он посмотрел на нее с такой вызывающей улыбкой, что захотелось дать ему пощечину.
— Что, черт возьми, в этом смешного? — прошипела Стефани.
Карта вин была унесена, и ни о чем не догадывающийся Тони благодушно предложил:
— А теперь давайте-ка взглянем на меню.
— Гулд, — Макаллистер глядел саркастически, — твоя невеста полагает, что я — непрошеный гость. Будь добр, внеси ясность.
— Непрошеный гость? Господи, Стеф, и как ты только могла такое подумать! Я решил, что ты догадалась…
— О чем? — Стефани смущенно моргала.
— Деймиан — президент ГАМ, дорогая… Группы архитекторов Макаллистера. Он — архитектор. Он будет проектировать наш новый дом.
— Архитектор?
— Угу. И когда я буду слишком занят, чтобы встречаться с ним, ты вместо меня будешь посвящать его во все планы, которые мы с тобой так детально обсуждали в течение последних месяцев. К счастью, офис ГАМ находится прямо напротив твоего магазина, так что ваши встречи будет легко организовать.
Было почти одиннадцать, когда Тони довез ее домой. Уже на пороге она напряженным голосом сказала:
— Прости, что я была такой занудой сегодня вечером. У меня голова просто раскалывалась.
— Дорогая, я, конечно, разочарован тем, что ты не захотела поехать ко мне, но я понимаю. Я сам заметил, что ты смертельно побледнела вскоре после того, как к нам присоединился Макаллистер.
Стефани открыла сумочку и достала ключ. Головная боль — не предлог. От мигрени она чувствовала себя разбитой и больной. Все, чего ей хотелось, так это лечь и лежать в темноте. Но надо было прежде кое-что сделать.
Она знала, что момент выбран неудачно, но разве бывает подходящий момент для разрыва помолвки?
— Тони, — ее голос дрожал, — мне надо кое-что тебе сказать…
— По поводу дома? Дорогая, если есть что-то, что ты…
— Нет, это не про дом, — блузка липла к спине, ноги подгибались, — это по поводу наших чувств друг к другу.
— Стеф, я знаю, я пренебрегал твоим обществом с самого Рождества, но давай оставим все разговоры до моего возвращения.
— Какого возвращения? — Стефани уставилась на него, совсем сбитая с толку.
— Завтра ранним утром мне придется вылететь на восточное побережье. Боюсь, меня не будет две-три недели.
— Тони, — Стефани чувствовала, что вот-вот упадет в обморок, — то, о чем я должна поговорить с тобой, не может ждать две-три неде…
— Конечно, может! — Тони взял у нее ключ, открыл входную дверь, положил ключ обратно в ее сумочку. И провел Стефани внутрь. — Мы все обсудим, когда я ве…
— Тони, — теперь она перебила его, — пожалуйста, выслушай меня.
Он взял ее лицо в обе руки и поцеловал так, что она чуть не задохнулась.
— А сейчас отправляйся в кровать, — распорядился он, — и выздоравливай. То, как Макаллистер выполнит наш заказ, будет зависеть от твоих объяснений. Если возникнут какие-то проблемы, звони мне в офис, тебя соединят.
И пока Стефани хватала ртом воздух, Тони скользнул в темноту и исчез.
Стефани без сил прислонилась к стене в холле.
Это провал. Она все еще обручена. И останется обрученной, пока Тони не вернется.
Она вздохнула. Значит, придется играть в игры. Но это всего лишь недели две. Она справится. Особенно теперь, убедившись, что ее решение отменить свадьбу — верное. Тщательно все обдумав, она поняла, что не сможет забыть обиду, которую нанес ей Тони. Она больше не влюблена в него… если то, что она когда-то к нему чувствовала, и было любовью.
И все же она ощутила вину. Он расстроится, когда его друзья и коллеги узнают, что она его бросила. Но Стефани не могла поступить иначе. Так уж вышло…
Впрочем, он расстроится еще больше, если, вернувшись, обнаружит, что над проектом его дома работа не начата.
А вот по этому поводу она действительно могла кое-что предпринять.
Стефани оттолкнулась от стены и направилась к лифту. Конечно, это ее не убьет, если она разок-другой встретится с Макаллистером и сообщит ему о планах Тони. Это самое меньшее, что она могла сделать при данных обстоятельствах.
* * *
На следующий день она работала в магазине, то есть снимала с витрины новогоднее поздравление, когда внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд.
Сегодня Стефани пришла на работу пораньше и первым делом уточнила, где находятся окна офиса ГАМ. Судя по золотистым буковкам на стеклах, эта фирма занимала весь второй этаж противоположного здания. И вот теперь краем глаза она уловила какое-то движение в одном из окон. Несмотря на солнечные блики, она заметила высокий силуэт. Мужчина. Конечно, Стефани догадалась, кто это, хотя мужчина сразу же отошел от окна. Макаллистер!
Внутри у нее что-то екнуло. Стефани быстренько закончила разбирать гирлянды в витрине и спрыгнула на пол. Ее помощница уже распаковывала огромную коробку с украшениями ко Дню Святого Валентина.
Джойс Пим была ростом под шесть футов. У нее были коротко остриженные волосы, щедрая душа и неистощимый запас энергии. Джойс работала у Стефани уже целый год, и между ними завязалась дружба.
— Джойс, это здание напротив… — начала Стефани нарочито небрежным тоном.
— Которое? — Джойс оторвалась от коробки, держа в руках большое блестящее пластиковое сердце.
