Но все попытки были бесполезными.
Глядя на свои растопыренные пальцы на мраморном столике, она сказала себе, что все наладится. По крайней мере, она вспомнила, что у нее была бабушка, и, судя по всему, благоразумная и заботливая.
Алли заволновалась, получив первое доказательство того, что ее воспоминания могут вернуться. Она с облегчением вздохнула. Несколько дней она боялась, что доктор ошибся и она до конца жизни не вспомнит своего прошлого.
Зажмурившись, подумала о тех фрагментах своего прошлого, о которых знала. О том, что рассказал ей Анджело.
Наверняка где‑нибудь в другом месте она бы выздоровела быстрее. Алли повернулась и посмотрела на красивые террасированные сады, кобальтовое море и лазурное небо. Погода налаживалась. Может быть, пора найти себе другое жилье?
Анджело пытался сосредоточиться на электронных письмах, но постоянно отвлекался.
Было абсолютно неправильно хотеть свою бывшую жену. И все же Анджело не мог лгать самому себе. Он едва не перешел запретную линию с женщиной, которой не доверял и которую старался ненавидеть. В ее поцелуе не было даже намека на прошлую ложь. Наоборот, казалось, что между ними все начинается заново.
Анджело снова пообщался с доктором, который настаивал на том, что его бывшая жена потеряла память после черепно‑мозговой травмы.
Он утверждал, что ей нужны отдых и покой.
Анджело мучила совесть, когда думал о том, как вчера разоблачал Алексу. Всякий раз, когда имел с ней дело, он шел на поводу у эмоций, забывая о логике. За каждым общением скрывались воспоминания о ее наглой лжи и эгоистичной алчности.
Она навредила не только Анджело, но и его семье, а это было непростительно. Он пообещал отцу, что позаботится о матери и сестре, но именно он познакомил их с Алексой и ее коварством. И они пострадали из‑за него. Анджело подвел их, нарушив обещание, данное на смертном одре человеку, которым восхищался больше всех.
Его мать была в восторге от того, что у него родится ребенок. Она буквально ожила после смерти своего мужа и начала думать о будущем, а не о прошлом. Потом, когда правда всплыла наружу, Анджело наблюдал, как его любимая мать замыкается в себе.
А его сестра стала почти параноиком. Джулия была прекрасным человеком, уникальной красавицей, но боялась попасться в ту же ловушку, что и Анджело. Она редко ходила на свидания, подозревая, что мужчин привлекает только ее богатство, и Анджело боялся, как бы она не стала затворницей.
А он продолжал соблазняться Алексой. Несмотря на негативные воспоминания и подозрения, его настойчиво тянуло к ней. Он разрывался между стремлением защитить и рассмешить ее и желанием отправить ее восвояси.
Анджело пригладил рукой волосы, ругаясь себе под нос, поднял глаза и увидел, что он не один. Алли стояла в дверях, подняв руку, явно собираясь постучать.
Как и вчера вечером, она была в просторном махровом халате, и Анджело с легкостью представил ее обнаженной. Тяжело вздохнув, он вскочил.
Чем раньше у нее будет новая одежда, тем лучше. Он взглянул на часы. Сегодня хорошая погода, поэтому Розетта рано уехала на материк — в магазины.
— Я не задержу тебя, я уверена, ты занят.
Голос Алли был отчетливым и почти деловитым. Анджело насторожился.
— Входи! — Он жестом пригласил ее сесть напротив его стола.
— Я постою. — Она стиснула зубы и сложила перед собой руки, напоминая девчонку, которую вызвали к директору школы. Посмотрев ей в глаза, он прочел в них решимость. — Я хочу уйти отсюда.
— Уйти? — Анджело нахмурился, потому что меньше всего этого ожидал.
— Да, пожалуйста. — Ее взгляд дрогнул, и Анджело понял, что она не так уверена в себе, как пытается показать. — Погода наладилась, и я смогу добраться до материка, да?
Он опешил:
— Ты что‑то затеяла?
Она покачала головой и поджала губы.
— Нет. Но я подумала, что в данных обстоятельствах… — Она обвела рукой его кабинет. — Ты не хочешь, чтобы я была здесь, и я тебя понимаю. Особенно после того, что ты мне рассказал. — Ее голос слегка дрожал, она сглотнула. — Хотелось бы верить, что у меня была причина, чтобы так себя вести. Но я ничего не помню. Мне противно вспоминать все, что ты мне сказал, и мне неловко здесь оставаться.
Анджело стало ужасно стыдно. Он переступил с ноги на ногу. У него было полное право не доверять ей, но Алекса ранена и нуждается в уходе. Слова доктора звенели у него в голове: забота, отдых и покой, никаких волнений.
И все же она просится уйти, потому что чувствует себя неуютно в его доме. Но так и должно быть после того, как та себя вела. И все же Анджело должен быть выше обид.
— Мне жаль, что тебе неловко. Но ты вряд ли понимаешь, какой ущерб нанес шторм, — наконец сказал он. — Пострадали многие прибрежные города. Больницы переполнены, службы экстренной помощи перегружены. Если у кого‑то на материке есть жилье, они принимают у себя соседей, чьи дома разрушены.
— Я понимаю. — Она повернула голову и посмотрела на сад, потом наморщила нос.
— Слушай, Алли. — С каждым разом ему было легче называть ее этим именем. Наверное, все потому, что воспоминания об Алексе его отравляли. — Ты можешь оставаться здесь.
— Ты разрешаешь? — Она подняла брови.
— Да. — Он выдержал ее взгляд, не обращая внимания на пульсирующее напряжение между ними. — В доме много места, и, каким бы ни было наше прошлое, ты в безопасности. И будет лучше, если тебя станет наблюдать один и тот же врач.
Он помолчал, чтобы она обдумала его слова.
— Признаюсь, я резко отреагировал, когда ты появилась. Но прошлого не изменить. Наверное, ты помогла мне. Мне нужно было встретиться с тобой.
Анджело не мог расслабиться рядом с Алли, хотя понимал: нельзя годами лелеять ненависть. Он считал, что его мать и сестра пострадали после того, как он развелся. Но он тоже стал подозрительным и торопился всех осуждать. Возможно, пришло время измениться.
— Ты ранена, тебе нужна помощь. Я могу обеспечить тебе уход. Потом, когда тебе станет лучше, ты сможешь уйти.
Она смотрела на него как на незнакомца, и Анджело молча признал, что теперь они не враги, а союзники. Он обязан заботиться о ней, пока та не выздоровеет и не вернется к нормальной жизни. Не надо упрекать ее прошлым. Ей нужен покой, а не его насмешки.
— А если… — Пауза. — Ко мне не вернется память?
Али вздернула подбородок и выпрямилась, словно готовясь к такой возможности. Анджело заметил страх в ее глазах и почувствовал, как смягчается. Она старается быть сильной,
