Ознакомительная версия.
Мы пришли в милицейский пункт, расположенный в обычной квартире на первом этаже соседнего дома. Там было тепло и светло после темной холодной улицы, какие-то девушки-служащие сидели за столом вместе с милиционерами, пили кофе, смеялись. Звонивший нам милиционер оказался молодым человеком с круглым добрым лицом. Он пригласил нас в свой кабинет, предложил сесть, проверил наши документы, название нашей фирмы, адрес регистрации. Потом он спросил, отчего, как мы думаем, наш телефон мог оказаться в записной книжке убитого бизнесмена. Мой муж сказал, что мы широко рекламировали нашу продукцию по всей России и Украине, и неудивительно, что многие могли знать наш телефон. Милиционер спросил, можем ли мы сказать что-то определенное об этом человеке и его фирме. Мой муж покачал головой, и я тоже, мой муж сказал, что мы ничего ему не продавали, возможно, человек этот лишь звонил нам по телефону, не представившись, многие так делают, и только некоторые, и в самом деле, приезжают, чтобы что-то купить, так часто случается в бизнесе, так могло случиться и в этот раз.
Милиционер, кажется, был вполне удовлетворен, он написал в своем отчете все, что мы ему рассказали, попросил мужа прочитать и подписать, поблагодарил нас, и мы встали и пошли на выход.
— Сколько лет было тому человеку? — спросила я.
— Тридцать восемь, — сказал милиционер. Я вздохнула, мы попрощались и вышли.
Мы пошли обратно домой по улице, разговаривая, пытаясь все же вспомнить того человека, мне уже казалось, что у меня возникли какие-то ассоциации, связанные с этим именем и фирмой. Но, придя домой, я снова просмотрела все наши документы: такой клиент отсутствовал и в коротком списке в толстой пачке наших официальных отчетов, и в другом длинном списке в простой тетради, спрятанной глубоко в школьные тетрадки нашего сына.
— Что-то подобное и должно было когда-нибудь случиться, — сказала я, снова засовывая тетрадь в тетради сына. — Нам еще повезло, что он ничего не купил. Как ты думаешь, они сообщили бы в налоговую?
— Кто их знает? — пожал плечами мой муж, возвращаясь за рабочий стол настраивать макет нового электронного прибора. Я посмотрела, как он паяет посреди комнаты, и вздохнула. Я подумала, что человека, у которого была большая фирма где-то в Крыму, убили в прошлую пятницу, и я сказала мужу, что, может, все же безопаснее оставаться, как есть, а не стремиться расшириться, потому что безопаснее все же дрейфовать в маленькой лодочке вокруг монстра, оставаясь незамеченными.
— Разве монстр не может раздавить тебя, и не заметив? — усмехнулся мой муж.
— Да, тоже может, конечно, — ответила я, и, решив, что лучше об этом не думать, вернулась к незаконченному переводу письма американского клиента, полного романтики, мечтаний и поэзии при свечах.
Филолог из Финляндии просил меня однажды поместить его брачное объявление в молодежную литературную газету, которую читают интеллигентные девушки Санкт-Петербурга. В этих объявлениях допускалось писать адрес только по-русски, поэтому клиент просил меня подать объявление с моим петербургским адресом, а потом переслать пришедшие ответы от девушек ему в Финляндию.
Я сделала то, что он просил: подала объявление, получила письма, сложила их все в большой конверт, но, не найдя на одном из них обратного адреса, решила вскрыть и прочитать письмо.
Оно было такое:
"Привет, незнакомец! Как найти свою вторую половинку в этом мире? Я бы хотела, чтобы меня нашли. Понимаешь, я не хочу посылать тебе фотографию, это будет, будто выбор мебели или машины. Поэтому я предлагаю: давай встретимся в пять часов вечера в субботу у входа в метро "Невский проспект" и просто посмотрим друг на друга. Пожалуйста, я прошу тебя, приходи! Заранее спасибо. Меня зовут Валентина. До нашей встречи. Что-то подсказывает мне, что у нашей истории будет счастливый конец."
Ах!... Я вообразила девушку, напрасно ожидающую ни о чем не подозревающего в своем уютном финском доме филолога, и пообещала себе никогда больше не печатать в газетах объявления с несуществующими адресами. Я отложила это письмо без адреса и очень скоро о нем забыла. Но через десять дней я получила еще одно письмо с таким же почерком на конверте. Вот что было написано в нем:
"Здравствуй!
Спасибо за то, что ты пришел. Прости, я не осмелилась подойти к тебе. Я видела твои глаза, они искали кого-то необыкновенного. В них снова светился огонь надежды, которую ты давным-давно потерял. Не спорь со мной, я знаю. Я счастлива, что мое письмо помогло вновь зажечь этот огонь в твоих глазах. Как устал ты в этой жизни... Но, пожалуйста, сохрани этот огонь! Мы живем, пока надеемся. Может быть, мы никогда не встретимся... Понимаешь, я побоялась, что не понравлюсь тебе. Я очень сильная, но... Мне показалось, ты был таким одиноким... Я видела, ты уже готов был посмеяться над собой за то, что пришел на это свидание, получив мое письмо. Но ты не можешь вообразить, сколько нерастраченной нежности в моем сердце! Я бы мечтала обнять тебя так крепко... Если ты все же захочешь со мной встретиться (в чем я сомневаюсь), пожалуйста, пиши: до востребования..."
В этот раз в письме был адрес. И хотя я уже отослала письма в Финляндию, я послала эти два письма отдельно. Я так не получила ответа от филолога из финского городка, и так и не узнала, что он сделал (и сделал ли что-то вообще), прочитав эти два письма.
Но я часто думала о человеке, стоящем у входа в метро "Невский проспект" в тот субботний вечер. Почему она решила, что это был тот самый, кому она назначила свое воображаемое свидание? Кого он ждал? Жену, чтобы вместе пойти на рынок? Бизнес-партнера, чтобы обсудить новое предприятие? Маму, возвращающуюся из гостей?
И я думала еще, что людям часто хочется творить жизнь своими руками, а легче всего сотворить мечту. Эта странная Валентина, придя к метро, превратила обычного человека в принца, о котором, может быть, будет мечтать всю жизнь.
Может быть, это очень глупо.
Может быть, это лучше, чем ничего.
Прочитав некоторые из моих рассказов, один человек сказал, что он, кажется, понял, почему русские женщины уезжают на Запад: исключительно по экономическим причинам.
Да, конечно, экономические причины очень важны. Но есть и что-то еще. Русские любят Запад. Есть в нем что-то очень привлекательное для нас, особенно для тех, кто по-прежнему знаком с западной жизнью лишь по книгам и кино. Услышав английскую и немецкую речь, люди часто оборачиваются, чтобы посмотреть, кто говорит и проводить его взглядом.. Они пытаются получше разглядеть иностранца, потому что хотят понять, как живут люди, жизнь которых так отлична от нашей, каковы их мысли, намерения и желания.
Ознакомительная версия.
