Николя вытащил из кармана куртки кассету и протянул ее любимой.
— Что это? — удивилась та, вертя кассету в руках.
— Это наш последний альбом, — с гордостью пояснил Николя. — Как раз перед твоим приходом к нам заглянул Джон. Он и принес сведенную запись.
— Здорово, — обрадовалась Элен и положила кассету в сумочку. — Я с удовольствием послушаю. Тем более, что в последнее время я была больше занята собой.
— Только очень тебя прошу, не показывай запись Томасу, — предупредил Жозе, на мгновение оторвавшись от синтезатора.
Элен недоуменно посмотрела на него.
— Почему?
— Мы записывали этот альбом тайком от Фовы, — пояснил Кристоф. — Нам показалось, что так будет лучше.
— И мы не ошиблись, — поддержал друга Себастьян. — Чаще всего Томас сам руководит записью, и потому приходиться играть не то, что хочется...
Лишь сейчас Элен почувствовала, что смертельно устала. Она извинилась и отправилась в общежитие.
Девочек в комнате не было, и это обрадовало Элен. В последнее время ее очень утомляли женские разговоры перед сном. Лоли никак не могла уличить Себастьяна в измене и изводила своими предположениями всех вокруг. А Аделина следила, чтобы та не наделала глупостей, и давала всевозможные советы.
Элен разделась, юркнула под одеяло и мгновенно погрузилась в глубокий сон. Утром девушку разбудил телефонный звонок. Она подняла трубку и только потом, не без труда, открыла глаза.
— Я слушаю...
— Привет, это Томас.
— Привет.
— Через полчаса жду тебя в студии.
— К чему такая спешка?
— Фовьен написал гениальную песню, и мне не терпится показать ее тебе. Если ты одобришь, мы немедленно приступим к записи... — Томас немного замялся. — Ладно, не будем тратить время на разговоры. Пока.
— Пока, — Элен положила трубку и с удивлением заметила, что подруг уже нет в комнате.
«Сколько же я проспала? — подумала она и посмотрела на часы. — Ого, уже десять! Надо позвонить Николя и предупредить его, что я и сегодня буду занята».
Элен пододвинула к себе телефон и, набрав знакомый номер, принялась отсчитывать гудки. Когда она решила, что ей уже не ответят, трубку подняли.
— Алло?..
— Николя, это ты?
— Я, любимая. Как хорошо, что ты позвонила. Еще минута, и я ушел бы.
— Я хотела тебе сказать, что через полчаса у меня запись новой песни, и мы увидимся только вечером.
— Желаю удачи, — нежно произнес Николя.
Интонации любимого подействовали на Элен успокаивающее.
— Спасибо тебе, — поблагодарила она. — Сегодня мне будет легко работать. Я постараюсь освободиться как молено раньше. До вечера.
— До вечера, — попрощался Николя и повесил трубку.
Элен мгновенно вскочила с кровати и, приведя себя в порядок, выбежала из комнаты. Работа в студии приучила девушку экономить свое время, и если раньше на свои макияж она тратила полчаса, то сейчас на это уходило не больше пяти минут.
Элен поймала такси и, назвав адрес, откинулась на сиденье. Она попыталась настроиться на работу, чтобы, переступив порог студии, сразу же приступить к делу.
Однако, как только Элен открыла дверь, она поняла — серьезной работы сегодня не предвидится.
Томас сидел на диване, закинув ногу за ногу, и потягивал шампанское. Рядом с ним устроился Фовьен, который тоже держал в руке бокал.
— Привет, — поздоровалась Элен и тут же уточнила: — А что, записывать мы ничего не будем?
— Конечно, будем, — Томас вскочил с места и, подбежав к девушке, помог ей снять пальто. — Фовьен, налей нашей звездочке.
— Я не буду пить, — отказалась Элен и, осторожно присев на краешек дивана, огляделась. — А где Джон?
— Он занят, — буркнул Фова. — Но ты не волнуйся. Я пригласил другого, более модного режиссера. Помнишь, мы с ним однажды работали?..
— Кстати, а где он? — Фовьен повысил голос: — Франк, покажись!
Элен кивнула выглянувшему из подсобки режиссеру и, повернувшись к Томасу, произнесла:
— У меня к тебе серьезная просьба.
— Я слушаю.
— Помнишь наш недавний разговор насчет контракта Николя?
— Конечно, — Фова сразу стал серьезным. — Если ты об этом, то я принес его.
В душе Элен что-то дрогнуло. Она не могла поверить, что Томас сдержал свое слово.
Продюсер подошел к столу, взял папку и, достав из нее несколько листков, протянул их Элен.
— Возьми и передай своему жениху, что я желаю ему удачи.
Девушка пробежала глазами по строчкам и, удостоверившись, что это именно тот контракт, спрятала листки в свою сумочку. Томас с ехидной усмешкой наблюдал за действиями Элен и, когда та отложила сумочку в сторону, предложил:
— Ну что, начнем?
Фовьен лениво повернулся к синтезатору и несколькими кнопками задал программу. Из динамиков донесся рэповый ритм. Пока Элен внимательно слушала, Томас достал из дипломата несколько целлофановых пакетиков с белым порошком и положил из на пульт. Заметив предостерегающий жест Фовьена, он махнул рукой.
— Ты что, Элен стесняешься? — удивился Томас. — Мы теперь с ней одна семья. Поэтому нечего дергаться.
Лишь сейчас девушка догадалась, что белый порошок — ничто иное, как наркотики. Он с отвращением поморщилась и отодвинулась к дальнему углу дивана. Прямо на ее глазах Томас и Фовьен высыпали порошок на ладони и принялись с наслаждением вдыхать дурманящее вещество через тонкую трубочку. Через несколько минут к ним присоединился и Франк.
«Боже, куда я попала?» — ужаснулась Элен, но подняться и уйти так и не посмела.
Наркотик подействовал на каждого по разному: Томас начал суетливо метаться по студии, при этом выкрикивая разные гадости; звукорежиссер с головой окунулся в танцевальный ритм мелодии, а Фовьен попытался обнять девушку.
Элен резко отпрянула от него и с надеждой посмотрела на Томаса. Тот, уловив ее состояние, предложил:
— Попробуй и ты. Поверь, это самое лучшее в данной ситуации...
Неожиданно дверь распахнулась, и в студию вошел Джон. Томас моментально спрятал наркотик в карман пиджака и выжидательно посмотрел на непрошеного гостя. Джон осмотрелся, однако ничего подозрительного не заметил.
— Элен, как дела? — приветливо улыбнулся он и уточнил: — У тебя все в порядке?
Девушка, поддавшись минутному порыву, бросилась к Джону, намереваясь рассказать ему обо всем. Однако предостерегающий жест продюсера остановил ее.
— Все в порядке, — выдавила из себя Элен и возвратилась на прежнее место.
— Ну, тогда я пошел...
В студии воцарилось молчание. Чтобы как-то разрядить обстановку, Франк вновь включил музыку и вывел на первый план ударные.
