Джим похлопал ее по плечу, успокаивая.
— Не волнуйся, Шейла.
Только ли дружба между ними, подумал Слейд и тут же упрекнул себя: дурацкий момент он выбрал для ревности. Но это лишь доказывало, что он поступил правильно, сделав то, что сделал.
— Я не волнуюсь. — Вот только долго ли она сможет выдержать? — Слейд...
Ей необходимо было держаться за что-то, за кого-то. Только сейчас она поняла, какой одинокой чувствовала себя всю беременность. До сих пор она справлялась, но одиночество на последнем этапе казалось невыносимым. Не помогало и то, что она точно представляла себе этот этап. Знание не защищало от одиночества и страха.
Боль то и дело стеной преграждала путь.
Слейд прижал бы ее к себе, если бы смог.
— Я здесь, Шейла. Я здесь. — Он взглянул на врача, поднявшего простыню и оценивающего состояние Шейлы. — Что я должен делать?
Еще есть время, подумал Джим, опуская простыню. Но очень мало. Он дал знак медсестре начинать приготовления в родильной палате.
— Для начала можете сказать, кто вы такой.
Нашел время для знакомства.
— Мой муж, — задыхаясь, ответила Шейла.
Для коллеги это оказалось новостью.
— Господи, Шейла, ты умеешь хранить тайну.
Они подменяли друг друга уже три года, и Джим думал, что знает Шейлу не хуже остального персонала. Все решили, что она выбрала роль одинокой матери. Когда она успела выйти замуж?
Он внимательно оглядел мужчину рядом с Шейлой.
— Значит, так, вы муж Шейлы... Хирургические штаны и рубаху вы найдете в раздевалке. Сразу за родильной палатой. — Доктор Келли повернулся к Шейле: — Пора, Шейла. Ребенок вот-вот появится.
Тоже мне новости, подумала Шейла, будто она этого не знает.
— Поспешите.
— Мы постараемся. Остальное зависит от тебя, — крикнул Джим из коридора.
Шейла взглянула на Слейда.
— Веселенькое возвращение, а?
Слейд смахнул капли пота с ее лба. Его захлестнула нежность. Да, подумал он, я поступил правильно.
— Вряд ли когда-нибудь забудется. Я дома меньше суток, а уже получил жену и ребенка. Не думаю, что когда-либо смогу побить этот рекорд.
Он сжал ее руку и, наклонившись, легко коснулся губами ее губ. В глазах у Шейлы мелькнул вопрос.
— Так полагается, — прошептал он, вспомнив слова священника. — Вот теперь мы поженились.
Она не поняла.
— А если бы ты не поцеловал меня, мы бы не поженились?
Он улыбнулся, лаская ее взглядом.
— Не-а.
Странный, странный мужчина.
— А если бы я не ответила на поцелуй?
— Слишком поздно. Ты ответила. — Он подмигнул ей, снова сжав влажную ладонь. — Увидимся через пару минут, миссис Гарретт.
Он поспешно вышел, оставив ее в полной уверенности, что это случится гораздо раньше.
— Рейчел, — тихо позвала Шейла, не видя рядом медсестры. Ирония судьбы. Сколько раз Рейчел помогала ей принимать новорожденных! Теперь она снова будет помогать, но дело приняло другой оборот.
— Да, доктор Поллак.
Это не был вопрос. Рейчел поняла, о чем ее просят. Она вывезла каталку в коридор и, поняв, что приближается новая схватка, сочувственно подмигнула. Родильная палата была всего через две двери.
Я не буду кричать, поклялась себе Шейла. Что бы ни случилось, как бы ни хотелось, я не буду кричать.
— Если я оторву тебе руку, Рейчел, то не нарочно.
Рейчел втолкнула каталку в родильную палату.
— Я знаю. Все будет прекрасно.
Шейла попыталась улыбнуться, но лицо не хотело подчиняться.
— Забавно, я говорила эти же слова бессчетному числу рожениц. Интересно, они тоже мне не верили?
Рейчел рассмеялась.
— Держу пари, они все вам верили. Вы слишком хороший врач, чтобы лгать. — Пристроив каталку на место, она отошла. — Я сейчас вернусь.
Оставшись на мгновение одна, Шейла уставилась на огромную лампу прямо над головой. Сколько раз она была в этой самой комнате, но совсем в другой роли! Под новым углом зрения все казалось совсем иным. Не вела ли она себя слишком самоуверенно с пациентками? Не хотелось ли им ударить ее за бодрый вид?
Мысленно она извинилась перед каждой из них.
Слейд, одетый в зеленый хирургический костюм, вдруг оказался рядом и обхватил ладонью ее сжатый кулак.
— Все будет замечательно, — пообещал он.
Умом она это понимала, но трудно было сосредоточиться при такой боли.
— Тебе легко говорить.
— Да, — согласился он. — Но у меня расстройство желудка, если тебя это утешит.
Она не утешилась, но старание его оценила.
— Ты просто сожалеешь, что женился на мне.
В этом она была абсолютно не права.
— Нет, не могу сказать, что сожалею.
Вошли доктор, Рейчел и еще одна медсестра. Вчетвером они перенесли Шейлу с каталки на родильное кресло. Медсестра оттолкнула каталку, а Рейчел быстро натянула на Шейлу белые бумажные бахилы и подняла ее ноги на подставки.
— Ну вот, все в сборе. А вы двое так даже умножились и расплодились. — И Джим рассмеялся над своей шуткой. — Давай посмотрим на твою работу, Шейла. — Он взглянул на Слейда, вставшего за женой. — По моему счету поддерживайте ее плечи. Ты знаешь упражнение, Шейла. Раз, два, три. Тужься.
Шейла, уверенная, что уже стерла зубы до десен, сощурилась и напряглась изо всех сил.
И снова напряглась.
— Отдохни! — приказал Джим.
Но она не стала отдыхать. Просто не могла. Всем сердцем она чувствовала, что ребенок должен появиться сейчас. Сейчас или никогда. У нее кружилась голова, но она продолжала тужиться и выталкивать его.
Пока все не закончилось.
Упав на руки Слейда, она ловила ртом воздух. Шум ее дыхания смешался с громким криком, наполнившим палату.
Слейд наклонился к ее уху.
— Это девочка, — прошептал он, чувствуя, как перехватывает горло. — У нас чудесная розовая девочка.
Обнимая Шейлу за плечи, Слейд не мог припомнить, был ли когда-либо так счастлив.
Слейд вышел из лифта и тут же окунулся в царивший в редакции хаос, но впервые за последние годы не почувствовал себя его частью. Он был поглощен другими заботами и испытывал волнение совсем другой природы.
Никогда раньше не представлял он себя в какой-либо традиционной роли.
Никогда не думал о себе как чьем-то муже, не говоря уж о роли отца. Однако интуиция, на которую он всегда мог положиться, подсказывала, что все правильно. Так и должно быть.
