— Спасибо, что спас меня.
Трэй запустил руку в ее пушистые волосы, такие мягкие и шелковистые.
— Да меня едва удар не хватил, Мэдди, — прошептал он. — Так что ты еще не так должна меня благодарить.
Мэдди скользнула рукой под его рубашку, расстегнув пуговицу, и нежно погладила. Потом подняла на него свои изумрудного цвета глаза и поцеловала долго и страстно.
— Так лучше?
— Лучше, — хрипло сказал он, задержав дыхание.
Мэдди снова заглянула ему в глаза. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы не сгореть от желания. Возбуждение достигло предела. Трэй не знал, что делать.
— Черт, Мэдди, — прошептал он ей на ухо, — как мне теперь быть? Что делать с тобой? С этим желанием? Как мне теперь держаться подальше?
Победная улыбка появилась на ее лице. Она медленно произнесла:
— Ну знаешь… может, этого делать и не надо, Трэй? Вдруг мы как раз предназначены друг другу? И эта ситуация, в которой мы сейчас оказались, нам только на руку? Так мы лучше поймем друг друга.
— Возможно, — согласился Трэй, устало закрывая глаза. Ему нужна была эта женщина, не только физически. Кажется, он успел полюбить ее. Как долго он отрицал свои чувства, и все напрасно.
Довольно! Он сражался с самим собой слишком долго.
Трэй вытянулся в кресле и положил голову Мэдди себе на колени. Как хорошо быть вместе. Небывалое ощущение. Как приятно было обнимать ее, ворошить пальцами волосы… Мэдди стонала от удовольствия и целовала его в ответ.
Ему хотелось эту женщину, об этом громко заявляло его возбуждение, и джинсы казались ему тесны. До сих пор он не испытывал такого желания. Он целовал ее лоб, щеки, нос. Девушка шла ему навстречу, и они целовались снова и снова, завороженные моментом. Им было жарко, несмотря на бурю и ливень снаружи.
— Кажется, одежда лишняя, — прошептал он. Без колебаний Мэдди выпрямилась в кресле и стала медленно расстегивать кофточку, давая ему шанс полюбоваться зрелищем. Желание взыграло в нем с новой силой, когда перед его взглядом мелькнула белая кружевная ткань бюстгальтера.
— Какая ты красавица…
— Спасибо, — улыбнулась и она и наклонилась вперед. — А теперь твоя очередь разоблачаться, — проговорила она и помогла ему расстегнуть рубашку. Трэй присоединился к ней. Завершив этот незатейливый процесс, он прижал девушку к груди, ощущая мягкость и тепло ее кожи. Поделившись с ней страстным поцелуем, он стал опускаться все ниже, целуя и лаская ее.
Мэдди простонала, когда он добрался до двух твердых розовых сосков.
Их обоих охватило небывалое чувство.
Они потерялись в нем, как теряются люди в дикой буре.
— Мальчик мой, — повторяла она, прося его о большем.
Эта просьба почти свела его с ума.
Мальчик мой…
Сердце Трэя стучало с небывалой силой. Все его тело отзывалось на просьбу этой женщины. Она была ему нужна, эта златовласка. Не только ее тело, но и ее душа.
— Держись, дорогая.
И он начал действовать более смело, опускаясь ниже, к ремню ее джинсов. Девушка дрожала, ощущая под своей рукой гранитную твердость в его джинсах.
Прижавшись губами к его груди, она проговорила:
— Разденемся?
В мгновение ока они избавились от одежды. Трэй вынул бумажник из кармана джинсов и нашел там маленький пакетик. Облегченно выдохнул. Вот уж не надеялся…
Мэдди взяла пакетик из его рук.
— Рада я или нет, что ты носишь это в бумажнике? — проговорила она, и Трэй понял, что девушка вовсе не шутит.
— Они старые, Мэдди. Просто древние. Эту марку уже давно не выпускают.
Мэдди улыбнулась:
— Старые, зато надежные.
— Вот уж верно.
Буря снаружи закончилась, и теперь лунный свет заливал кабину, мерцая на светлой коже Мэдди. Движения девушки были грациозными, словно бы она скакала на быстром жеребце. Трэю оставалось лишь впитывать ощущения и запоминать их. Судьба подарила ему эту женщину, эту восхитительную ночь в буре. Почему бы не принять их? Глаза девушки были закрыты — самый лучший для него подарок. Сердца бились в унисон.
— Ты прекрасна.
— Трэй, я никогда… — но девушка так и не закончила фразу. И не надо было. Трэй все знал без слов.
Он снова обнял ее, крепко прижав к себе, подтянул, коснулся груди. Пушистые волосы щекотали его, навевая эротические видения, полные соблазна.
— Держись, милая, — сказал он, завершая начатое. Как бы он хотел продлить это блаженство.
И Мэдди ответила ему стоном, исполненным неги.
Удивительно, но после бурной ночи Трэй не чувствовал себя опустошенным. Напротив, эта женщина возбуждала его все больше и больше.
— Ах, Мэдди, — простонал он. Боль удовольствия пронзила его.
— Мальчик мой, — прошептала она.
Все было кончено. Но Трэй продолжал двигаться в ней, с ней. И это было похоже на вспышку молнии, этот неожиданный всплеск новой энергии. И девушка помогала ему, двигаясь в такт с ним.
Наконец он прижался к ней и поцеловал так, словно желал проникнуть в нее весь. Потом он замер.
— Эй, малыш, все в порядке? — вдруг спросил Трэй.
Мэдди кивнула.
— Да. Только немного неожиданно… Это было…
— Невероятно?
Она заглянула ему в глаза: в них плескалось тихое счастье.
— Более чем, Трэй. Это было как нельзя лучше.
Трэй полулежал в кресле, дыхание постепенно выравнивалось, а мысли возвращались. Неожиданная мысль пришла ему в голову. И он вздрогнул. Так значит, он поддался своему желанию.
Все же взял Мэдди.
И теперь она смотрит на него глазами, полными надежды и ожидания.
А этого Трэй не готов был ей предложить.
Мэдди сидела в машине, ожидая, пока Трэй заглушит мотор. Одевались и ехали домой быстро и молча. Выражение лица Трэя с каждой минутой становилось все более и более хмурым.
Для девушки эта ночь стала незабываемой по силе ощущений. Сначала падение с лошади, шок, потом неожиданное спасение и… ночь любви с Трэем. Мэдди не с чем было сравнить чувства, охватившие ее, потому что до сих пор с ней такого не случалось. И вдруг — это отчуждение и холодность Трэя.
— Трэй! — наконец окликнула она. Он не двинулся. Просто сидел, держа руки на руле. Казалось, невысказанные вопросы и фразы повисли в воздухе. — Что случилось?
Трэй повернулся к ней, тяжело вздохнул. Лицо наконец-то чуть-чуть просветлело. Но молчание пугало девушку, это было невыносимо после того, что между ними только что произошло.
— Ничего. Совершенно ничего. И ничего после этого.
Тут уже пришла очередь Мэдди замереть на месте. Слова застряли где-то внутри. Нет, такого просто не может быть. Это был только… секс? И больше ничего не будет? Это же….
