– Тут нечему завидовать, Бигли. Как опекун я бы относился к мисс Бэроу весьма индифферентно. Вы это прекрасно знаете.
– Разумеется. – Адвокат прикрыл один глаз, изображая подмигивание, и Стив подумал, что коллега похож на кролика. – Но есть разные способы…
– Нет, – неожиданно сказал Стив с металлом в голосе. – Есть только один способ, если, конечно, вы не хотите предстать перед комитетом по этике и лишиться права на юридическую деятельность.
Даже не пожав Винсенту Бигли руку на прощание, Тревор покинул кабинет.
Начинался вечер. Холодный ветер разгонял дождевые облака, но в воздухе чувствовалась какая-то тягостная напряженность, которая обычно предшествует грозе. Стив находился на веранде своей роскошной квартиры, приходя в себя после тяжелого рабочего дня. Заходящее солнце отбрасывало длинные тени на парк.
Тревор снял костюм, дорогие туфли, рубашку из тончайшего хлопка и непременный галстук. Он переоделся в мягкие бледно-голубые джинсы, старые кроссовки и хлопчатобумажный свитер с длинными рукавами. Удобно расположившись в своем любимом плетеном кресле, мужчина положил ноги на специальную скамеечку и наконец сделал первый глоток холодного пива.
Но успокоение все не приходило. Весь день Стив чувствовал себя не в своей тарелке. Он находился в раздраженном и взвинченном состоянии с того самого момента, когда встретился с Винсентом Бигли.
И еще Джоан Бэроу.
Стив поставил бокал с пивом на столик и встал. Вздохнув, подошел к краю веранды и посмотрел на парк.
Сегодня утром он принял решение.
Я не собираюсь быть опекуном мисс Бэроу, сказал он адвокату, и точка.
Почему же тогда мысль об опекунстве все время крутится в голове и не дает покоя?
Да просто потому, что он чувствует себя виноватым. Начать с того, что подкатил к этой девушке в лифте и сделал все, что мог, разве только не изнасиловал ее. О господи! Лифт! – со стоном выдохнул Стив. Вел себя как последняя скотина.
И знал об этом. Джоан тоже знала. В результате он собирается еще больше усугубить ее положение – скинуть с себя ответственность и бросить девушку в пасть хищникам.
Или кроликам. Зависит от того, как посмотреть на Винсента Бигли.
Черт! Стив потянулся за бокалом с пивом, поднял его и запрокинул голову. Холодная жидкость приятно обжигала горло.
Но какое отношение он имеет к этому делу? Джоан Бэроу ему не нравилась, и он ничего ей не должен… Кроме того, у него было ощущение, что девица сама великолепно справится с пройдохой Бигли.
Стив прикрыл глаза. Перед ним внезапно возникла отвратительная масляная ухмылка адвоката и его крошечный, как бусинка, глаз, который противно подмигивал.
Дьявол! С грохотом поставив бокал на стол, Стивен вышел с веранды.
Его шофер пил кофе с яблочным пирогом на кухне вместе с домоправительницей. Завидев хозяина, женщина встала.
– Хотите поужинать сейчас, сэр?
– Нет, спасибо, миссис Брент. Я не голоден. Джим, ты скоро мне понадобишься. – Стив взял с полки телефонный справочник и открыл его. – Бэроу, – шептал он про себя, – Бэроу… Вот она. Мы поедем в Даунерс Гроув, Джим.
Брови шофера удивленно поднялись.
– На эту окраину, сэр?
– Именно туда. – Стив сосредоточенно смотрел в книгу. – На 55-ю авеню. Знаешь, где это?
– Да, сэр.
Лицо шофера оставалось невозмутимым, но Стив почувствовал настороженность в его голосе.
– Как я понимаю, эта улица не включена в список туристических объектов, – холодно заметил он.
– Можно и так сказать, сэр. – Джим едва подавил ухмылку.
– Заканчивай пить кофе, не торопись. Мне потребуется несколько минут, чтобы переодеться.
Надевая свежую белую сорочку и темный костюм, он думал над тем, что сказать Джоан Бэроу.
Может, так: ты уже достаточно взрослая, чтобы не находиться под опекой, и мне совсем не хочется указывать, какой образ жизни ты должна выбирать. Поэтому давай вести себя как взрослые люди в течение ближайших трех месяцев. Если ты будешь обращаться ко мне как к своему опекуну с разумными просьбами, касающимися наследства, я без всяких проволочек буду их выполнять. Нам даже не придется встречаться друг с другом. Все можно будет обговаривать по телефону.
Похоже, это выход, думал Стив, завязывая галстук. Девушка не будет мешать ему, а он не будет лезть в ее дела. А в день, когда Джоан исполнится двадцать один год, они встретятся, выпьют по коктейлю и разбегутся в разные стороны.
Слава богу, что он сумел взять себя в руки и спокойно обдумать сложившуюся ситуацию.
– Сколько денег, ты сказала, он тебе оставил?
Джоан вздохнула. Еще несколько минут назад Тони ничего не знал о ее прошлом. Но как только он вышел из ванной и с удивлением обнаружил ее дома в шесть часов вечера, девушка тут же ему рассказала о своем богатом дядюшке и наследстве. Увидев, что друг смотрит на нее так, будто она на глазах превратилась из сорняка в орхидею, Джоан пожалела, что выложила новость.
С другой стороны, разве можно винить Тони – все это настолько невероятно и фантастично. Девушка старалась не думать о свалившемся на нее наследстве, сосредоточив все внимание на работе. Но в конце концов она отбросила в сторону блокнот для заказов и сказала Дону, что плохо себя чувствует. Джоан не преувеличивала, если учесть, что ее голова сегодня весь день раскалывалась от боли. И вот теперь, стоя перед Тони, она пытается вести себя как ни в чем не бывало, рассказывая о том, что получила в наследство огромное состояние. А вместе с ним и опекуна в образе Стива Тревора. Но о последнем еще предстоит поведать другу.
Всего этого достаточно, чтобы заставить кого угодно смеяться или плакать – зависит лишь, с какой точки зрения на это смотреть. Как судьба могла сотворить с ней такое? Дать столько денег, что можно не беспокоиться ни о чем, и в то же время забрать свободу? А еще и отдать себя – свой ум и душу – человеку, которого презираешь?..
– Джоан?
Она встрепенулась. Тони сидел на краю полуразвалившейся тахты и смотрел на приятельницу.
– Сколько, ты сказала, дядя оставил тебе денег?
– Миллионы, – ответила девушка, вздыхая. – Миллионы!
– Да-а. – Тони засмеялся и потряс головой. – Именно это ты и сказала вначале. Почему тогда такой хмурый вид?
– Ну, – Джоан стягивала с себя сапоги, – во-первых, я не ожидала этого. Дядя четко мне заявил, что даже не посмотрит в мою сторону, если я уйду из его дома. – Девушка поднялась и прошлепала босиком в ванную. Тони двинулся следом. – Во-вторых, есть одно странное условие…
Молодой человек остановился в дверях, повернулся спиной к ванной и прислонился к косяку.
– Какое условие?
Джоан колебалась. Даже думать об этом нелепо… Тяжело вздохнув, она стянула майку и кожаную юбку. Затем сняла с крючка длинный махровый халат и надела его.
