Ознакомительная версия.
— И сегодня ты воспользовался своим фирменным одеколоном «Бергамот Фреш»?
— Это ты тоже прочла в Интернете?
— Нет. Я заметила это вчера. — Она слегка покраснела, и Гай понял, когда именно она это заметила. И его тело напряглось. — Джина говорила, что «Жизнь знаменитостей» восторгалась твоим цитрусовым гелем для душа. — Она закатила глаза. — Это была их едва ли не единственная правда за целый год. А Элли сказала, что этот гель — продолжение серии, что это был первый твой продукт для «Джи Эль Перфьюмс».
Да. А теперь он, возможно, больше ничего не создаст. Но Гай сумел не показать уныния и проговорил только:
— Ты выучила свои уроки. — И тут осознал, что она только что сказала. — Что ты имела в виду — едва ли не единственная правда за целый год?
Она пренебрежительно махнула рукой:
— Ничего.
— Они сплетничали о тебе?
— Я не обращаю на них внимания.
— Ты можешь подать на них в суд!
— Если я это сделаю, они и об этом напишут, причем с восторгом, — вздохнула Эмбер. — Кроме того, они никогда не пишут явной лжи, так что я вряд ли могу с ними судиться. Все дело в том, как они подают факты. — Она пожала плечами. — Хотя я никогда не читаю этот журнал, их сплетни доходят до меня. Из других источников. Думаю, придется это пережить.
— И это тебя не заботит?
— Сперва я злилась. А потом подумала: когда люди приходят домой после трудного рабочего дня, они для отдыха читают в таких журналах о красивых вещах, которые носят их любимые знаменитости, и гадают, где бы достать что-то подобное за четверть цены? Так зачем мне лишать их удовольствия?
Гай никогда не смотрел на вещи с такой точки зрения. Он считал, что журналисты вторгаются в его личную жизнь, а Вера была в ярости, когда ее сфотографировали на какой-то вечеринке и поместили это фото в журнале. Она всегда носила очень элегантные наряды, которые ей предоставляли дизайнеры.
— Папарацци не надоедают тебе? — спросил Гай, вспомнив, как эти акулы прессы, узнав о его разрыве с Верой, дежурили у дверей его дома днями и ночами.
— Иногда. На этой неделе они собираются выдать роскошную историю обо мне, — сказала она. — На прошлой неделе я поехала в Венецию купить свадебный подарок Хэву и Элли — какой-нибудь из этих замечательных наборов бокалов венецианского стекла. И кто-то сфотографировал меня, когда я, садясь в водное такси, споткнулась и упала прямо лицом вниз. Я видела отсвет вспышки. — Она вздрогнула. — Ну да ладно… Думаю, мои туфли получились на снимке особенно хорошо. Если они поместят это фото, я позвоню в издание «Что нового?» — а это главный конкурент «Жизни знаменитостей», — и скажу, где приобрела свои туфли. Джина училась в школе искусств вместе с девушкой, которая стала дизайнером обуви, и ее работы просто прекрасны. А после такой публикации вообще пойдут нарасхват.
— И она подарит тебе свои туфли? — Он помнил, что именно так действует эта система.
Эмбер посмотрела на него с упреком:
— Конечно нет. Если бы Заза дарила мне свои туфли, она пошла бы по миру. Я уже говорила, Гай, что сама за себя плачу.
— Я не хотел тебя обидеть. — Но его заинтересовало, что она настолько по-иному смотрит на вещи. — Тебя не очень трогает пресса. — А про себя подумал: «Даже перспектива появления в прессе отнюдь не лестной фотографии. Вера бы несколько дней горела яростью по этому поводу. Или Эмбер просто делает хорошую мину при плохой игре?»
— Раньше я сердилась на такие вещи, но мама объяснила мне, что побеждает тот, кто всегда улыбается. — Она отпила глоток воды. — Так я и поступаю. Улыбаюсь. И чем сильнее стресс, тем шире моя улыбка!
Оказывается, с Эмбер очень легко разговаривать! Они побеседовали о самых разных вещах: о книгах, которые нравились Гаю больше всего, и о том, как бы он хотел иметь собаку, но у него никак не получается. Оказалось, что Эмбер тоже любит собак, но не может завести себе собаку, потому что приходилось бы постоянно оставлять ее одну в лондонской квартире. Выяснилось, что им обоим нравятся одни и те же фильмы и блюда…
Но Гай все равно никак не мог понять ее. Едва ему казалось, что он начинает понимать, Эмбер делала или говорила что-то такое, что опровергало все его идеи. Только что она казалась любимой прессой светской львицей, и вот уже в ней открывается какая-то неожиданная глубина. И как раз в тот момент, когда Гай начинал думать, что в Эмбер что-то есть, она говорила или делала что-то настолько в духе его бывшей жены, что он просто скрипел зубами от досады.
— Элли упоминала, что пыталась уговорить тебя организовывать мероприятия для нее. Почему ты отказалась?
— Потому что я не хочу жить по чужому расписанию. Мне нравится организовывать благотворительные вечера, помогать моим друзьям устраивать праздники. Я могу сидеть с друзьями в кафе, не думая о том, что опоздаю на работу. Могу поехать к маме в Лос-Анджелес, ни с кем не оговаривая заранее эту поездку, и не должна спешить вернуться в Лондон. Мне нравится жизнь, которую я веду. — Она посмотрела на остатки шоколада на блюде. — Поскольку ты — мой гость на этом обеде, мне следовало бы быть любезной и предложить это тебе.
— Да, я твой гость. Поэтому буду настолько любезен, что откажусь от твоего предложения. — Он не мог удержаться и не поддразнить ее. — А ты уверена, что шоколад стоит только на четвертом месте в твоем списке порочных слабостей?
Эмбер густо покраснела:
— Не вредничай!
Но ей удалось отомстить. Она ела шоколад очень медленно, точь-в-точь как та девушка из рекламного ролика, которая потрясла его, когда он еще был подростком. Ее губы словно занимались с шоколадом любовью, и Гай не мог оторвать от них взгляд…
И он понял, что Эмбер прекрасно знала, что делает, потому что она одарила его самой коварной улыбкой, когда сказала, вставая:
— Пойду расплачусь.
— Нет, я заплачу!
— Мы договаривались, — произнесла она чопорно, — что я приглашу тебя обедать в благодарность за то, что ты позволил мне остановиться в твоем замке. Но мне может потребоваться твоя помощь, если не хватит знания языка. Тогда я позову тебя.
«Нет, — подумал он, — ей не потребуется моя помощь. Она сможет объясниться жестами и улыбками, и весь ресторан будет улыбаться вместе с ней. Она очаровывает всех, с кем встречается. Официанту понравилось, как она попыталась говорить с ним по-французски и сделала ему комплимент относительно блюд и обслуживания, хотя ее грамматика и произношение были не идеальны и ей пришлось спрашивать кое-какие слова».
И его она тоже очаровала. Он знал, что не должен связываться с ее миром, но ее солнечный, веселый, оптимистический взгляд на вещи был так заразителен!..
Ознакомительная версия.
