– А здесь стало… ну, пока интересно. И метель здесь ни при чем.
– В каком смысле «интересно»?
– Ну… – Мак принялся рассказывать о том, как у него оказался ребенок, о помощи Мии. Он умолчал о поцелуе, но об остальном рассказал подробно, не забыв упомянуть, что должен найти Кэти семью. Миссис Зумигалас молча слушала.
Келли Зумигалас была превосходной слушательницей.
– Что ж, я бы сказала, ты был очень занят, – со смехом ответила она.
– Как, по-твоему, ты сможешь помочь мне?
Мак терпеть не мог обращаться за помощью. Он был вынужден обратиться к Мии. Просить же миссис Зумигалас было несколько легче. Он знал, что она согласится, что ради него она сделает все, что в ее силах.
– Что тебе нужно, милый?
– Может быть, когда я найду для Кэти несколько подходящих семей, ты мне выскажешь свое мнение?
– Ты знаешь, у меня на каждый случай есть мнение и я с удовольствием его высказываю, как бы ни возражали Чет и Сэл.
Он рассмеялся.
Время от времени всем им становилось не по себе от мнений миссис Зумигалас, но, честно говоря, насколько помнил Мак, она всегда оказывалась права.
– Спасибо, я знал, что смогу на тебя рассчитывать.
– Так, а что ты говорил об этой Мии? – Ее тон стал несколько заговорщическим. Она всегда пыталась найти ему девушку.
– Нет уж! Если бы ты увидела нас вместе, то поняла бы: у нас с Мией никогда и ни при каких обстоятельствах не может быть романа.
Он не собирался рассказывать ей о поцелуе. Это ничего не значило.
Он целовался с женщинами и раньше и будет целоваться снова. Хотя сейчас ему хотелось целоваться только с Мией. Чистое безумие.
– Я ни слова не сказала о романе, – заметила миссис Зумигалас. – Ни слова.
А Мак решил, что ни словом не обмолвится о поцелуе с Мией. Не станет о нем думать, не станет о нем говорить. Он просто на минуту потерял голову после всех этих событий.
И все было кончено.
Теперь он станет беспокоиться о малышке. Да уже завтра он, наверное, и думать забудет о поцелуе.
– Я позвоню тебе на будущей неделе, – сказал он.
– Конечно. Мне не терпится услышать, что еще ты скажешь об этой Мии.
Ничего, подумал Мак, вешая трубку. Ему больше нечего будет о ней сказать. Он больше не станет о ней думать… о ней и о поцелуе.
– Мия! – завопил Мак, врываясь в офис в понедельник утром.
Он снова не стряхнул снег с ботинок, но на этот раз Мия почти не обратила на это внимания. Она не сводила глаз с детского сиденья в его руках.
Вчера Мия скучала по малышке и тревожилась, как там Мак без посторонней помощи. Ей хотелось позвонить и проверить, как они оба поживают… она принималась звонить по меньшей мере дюжину раз, но каждый раз вешала трубку, так и не набрав номер. Ей было неловко… она чувствовала чуть ли не робость.
Мак всегда вызывал у Мии немало чувств. Гнев, раздражение, разочарование… но не робость. Их отношения изменились всего за один уик-энд. Не только потому, что она провела время в его обществе.
Их отношения стали иными, потому что Мак поцеловал ее.
Все воскресенье Мия пыталась занять себя работой по дому: стирала, убирала квартиру, разговаривала по телефону с братьями… Но что бы она ни делала, с кем бы ни говорила, мыслями неизменно возвращалась к одному и тому же: Мак поцеловал ее.
А она ответила на его поцелуй.
Вот что волновало ее сильнее всего: то, что она ответила на его поцелуй. О чем она только думала? Она вовсе не думала, в том-то и проблема.
Мия провела в обществе с Маком около двадцати четырех часов подряд, и, очевидно, у нее расплавились мозги. Других объяснений ей придумать не удалось. Иначе она никогда бы не ответила на его поцелуй.
Никогда!
Мия провела без Мака целый день, теперь ее мозги работали нормально, и она поняла, что их поцелуй ничего не значит. Но ей все-таки стало не по себе, когда Мак вбежал в офис, держа детское сиденье с Кэти.
Такое чувство Мии не понравилось, и она решила не обращать на это внимания. Да, она не станет обращать внимания на собственную робость. И постарается забыть о том, что он ее поцеловал. А также обязательно забыть о том, что она ответила на его поцелуй.
Мия растянула губы в улыбке – улыбке, в которой не было и тени робости, – и сказала:
– Привет, Мак. – Потом мысленно выбранила себя за то, что не назвала его Ларри.
Казалось, Мак ничего не заметил. Он поспешно сказал:
– Я договорился с дочкой Лиланда Бриджитт, что она сегодня позаботится о Кэти, пока я буду в суде. Но она позвонила сегодня утром и сказала, что все ее дети заболели гриппом, а я не хочу рисковать здоровьем Кэти, поэтому…
Он помолчал. Невысказанный вопрос повис в воздухе.
Конечно, Мия могла заставить Мака попросить ее о помощи вслух, но вместо этого она сказала:
– Я присмотрю за ней. Вчера я по ней соскучилась.
– Ты не против? – удивленно спросил он.
– Конечно, нет. Мы с Кэтти подружились. Я согласилась только ради нее, – добавила она, подумав. Ей совершенно не хотелось, чтобы Мак решил, будто она согласилась ради него.
– И ты же знаешь мистера Вагнера, – продолжала она, – он замечательный семьянин. Учитывая особые обстоятельства, он не станет возражать, если она сегодня побудет в офисе.
– Против чего я не стану возражать? – спросил Лиланд Вагнер, выходя из своего офиса. Этого немолодого человека года не старили, а лишь придавали достоинства. Благодаря Лиланду юридическая фирма скорее напоминала большую семью, а не деловое предприятие. Лиланд Вагнер был сердцем фирмы «Вагнер, Макдаффи, Чемберс и Донован».
– Вы не станете возражать, если я присмотрю за ребенком Мака, пока он будет в суде, верно? – спросила Мия.
– Не за моим ребенком, – уточнил Мак. Подобная мысль привела его в ужас.
– Не волнуйся, Мак, – со смехом ответил Лиланд. – Сегодня утром я разговаривал с Бриджитт, и она мне все рассказала. Очень жалеет, что тебя подвела. Кроме того, она мне рассказала о твоих планах насчет малышки. Конечно, я не возражаю. Ты знаешь, что для всех наших коллег очень важны семьи. А ребенок – это и есть семья. Малышка может побыть в офисе, пока ты не найдешь для нее другой вариант.
– Спасибо, – поблагодарил Мак мистера Вагнера и повернулся к Мии. – Послушай, все ее вещи в сумке. Ты не хуже меня знаешь, как надо действовать.
Он взглянул на часы.
– Мне действительно пора бежать, а не то опоздаю.
– Иди, – сказала Мия, забирая у него детское сиденье с ребенком. – По-моему, после этого уик-энда я смогу справиться с чем угодно.
– Спасибо, ты – потрясающая женщина! – С этими словами он выскочил из офиса.
– После этого уик-энда? – спросил мистер Вагнер, после того как Мак выбежал за дверь. – Бриджитт ничего не сказала о том, что у вас с Маком был совместный уик-энд.
