– Рауль, я беременна. А любой мужчина мечтает о стройной, изящной любовнице.
Он глубоко вздохнул. Глаза Джулии выражали множество чувств, но он увидел лишь одно. Сомнение. Она сомневалась, что желанна.
– Ты думаешь, я не захочу тебя после рождения ребенка?
– Не удивлюсь, если ты не хочешь меня уже сейчас.
Глаза Рауля расширились. Неужели она сама верит в то, что говорит?
– Мы целовались вчера вечером, помнишь? И если бы ты позволила мне не останавливаться…
– Это было вчера вечером. – Джулия отвела взгляд и непроизвольно облизала губы.
– И что с тех пор изменилось?
– Во-первых, я беременна. К тому же я знаю, ты не испытываешь ко мне… – Она умолкла и закусила губу.
– Чего я не испытываю?
– Ничего.
Рауль знал это выражение лица. Когда его сестры так надували губки, это означало только одно. Он, Рауль Оман, только что пропустил нечто очень важное и совершенно не понимает женщин.
– Возможно, – прошептал Рауль, придвигаясь к Джулии, – нам следует проверить, осталось ли прежнее влечение.
– Рауль, не надо, – взмолилась Джулия. – Дело не только в моей беременности. Я никогда не вела себя так, как тогда, в Вашингтоне… И не уверена, что у меня снова получится.
Он улыбнулся. Оказывается, мисс Я-все-могу-сама чертовски не уверена в себе. Что ж, если ему суждено стать примерным семьянином, Джулия Паркер – не самый худший вариант спутницы жизни. С ней, по крайней мере, не соскучишься.
– Мы не станем заниматься любовью. – Рауль пропустил сквозь пальцы шелковистые пряди ее волос. – Нельзя рисковать здоровьем малышки. Просто сейчас мы проверим, насколько ты права относительно моего влечения.
Она с отчаянием заглянула в его глаза, но Рауля уже нельзя было остановить. Сама мысль о том, что он потерял к Джулии всякий интерес, казалась ему смехотворной.
– Первое, что ты должна понять, – продолжал Рауль, развязывая пояс ее халата, – мужчины моей страны ценят женщин с округлыми формами. Мы не разделяем увлечения твоих соотечественников худосочными моделями.
Джулия затаила дыхание и не проронила ни слова. Рауль спустил халат с ее плеч. При виде ее великолепного тела он почувствовал, как кровь закипает в жилах. Трусики плотно облегали округлившийся животик. Пышную грудь сдавливал прозрачный шелк бюстгальтера.
Воспоминания каскадом обрушились на него. Она стала единственной женщиной, с которой он занялся любовью без презерватива. И сейчас Рауль вновь хотел погрузиться в ее зовущую плоть.
– Джулия, – простонал он, накрывая ладонью набухшую грудь.
У нее перехватило дыхание. От прикосновений его пальцев к соскам по телу бежали электрические разряды.
– Ты такая красивая, – хрипло произнес Рауль. – Как я могу не желать тебя?
Джулия дрожала и боролась с искушением ответить лаской на ласку, поцелуем на поцелуй. Она не может, не должна поощрять это безумие. Ведь Рауль не любит ее и не хочет ребенка.
Иногда по ночам она мечтала о том, чтобы он оказался рядом, сжал ее в объятиях. Но утром мечта рассыпалась в прах, потому что шейх Оман олицетворял собой все то, что она не выносила в мужчинах. Он приказывал, а не просил, не знал, что такое компромисс. Выйти за него замуж означало для Джулии совершить самую большую ошибку в жизни.
Но как приятно снова чувствовать себя желанной. Беременность сделала ее невероятно чувствительной к ласкам. Джулия уже почти забыла, как великолепно ощущать себя в объятиях Рауля. Она запустила пальцы в его шевелюру, притягивая мужчину еще ближе.
– Милая, – простонал Рауль, прижимаясь к ней всем телом и покрывая ее грудь и плечи поцелуями. – Чувствуешь, как велико мое желание? Разве его можно скрыть?
Словно протестуя против материнской слабости, малышка сильно толкнула Джулию в живот. Чувственный туман мигом рассеялся. Рауль резко отпрянул и теперь удивленно взирал на Джулию.
– Что это?
Джулия откашлялась и перевела дыхание.
– Малышка… она пошевелилась.
– Это ребенок?
Ребенок.
Рауль желает ее тело, но дитя, которое она носит под сердцем, ему не нужно. Джулия хотелось бы думать, что Раулю помешало незнание языка, но не стоит обманывать себя. Ее девочка для него – всего лишь непредвиденное осложнение.
Сдерживая слезы, она тряхнула его за плечи со всей злостью, на которую была способна.
– Да, – выпалила Джулия. – Младенцы имеют обыкновение шевелиться в животе матери. А теперь, когда ты доказал нашу сексуальную совместимость, пожалуйста, уходи.
– Джулия…
– Оставь меня.
Рауль не двигался с места.
– Я не выйду за тебя замуж. А теперь уходи.
– Ты должна быть благоразумна.
– Это ты должен быть благоразумен. Подумай сам. Ты принц, твоей семье нужны наследники. – Ее голос сорвался на крик. – Я жду девочку, Рауль. И, возможно, других детей у меня уже не будет.
Она едва сдерживала слезы.
– Джулия, не говори так.
– Нет. – Она покачала головой. – Когда-нибудь ты захочешь сына, а я не смогу тебе его родить.
Рауль вздохнул и поднялся. Он жаждал убедить Джулию, что находит ее привлекательной. И ему это удалось. Но почему тогда он не может избавиться от ощущения, что, выиграв сражение, проиграл войну?
В течение следующих двух недель Рауль и Джулия едва ли сказали друг другу несколько слов.
Действительно, женщины полны загадок. Они словно существа с другой планеты. Рауль понимал, что упустил нечто очень важное. Но что?
Его не покидала тревожная мысль, что большую часть жизни он встречался не с теми женщинами.
Единственным утешением было то, что Джулия чувствовала себя гораздо лучше. Она быстро набирала вес. Новости в компании разлетались молниеносно, и от сотрудников Рауль узнал, что врач больше не беспокоится за жизнь ребенка. Ему также стало известно, что Шэрон Уотертон и Лорен Митчелл тайком от Джулии готовят вечеринку в ее честь. Вечеринку, которую он ни за что не пропустит.
В среду утром, выходя из кабинета Джулии с пустым пакетом в руках, Рауль столкнулся с ней в коридоре.
– Я так и знала, что ты делаешь это либо рано утром, либо после работы. Я же запретила тебе носить мне еду.
– Да, но мне доставляет удовольствие заботиться о тебе.
Она сердито вздохнула и кивнула.
– Хорошо, но о твоих маленьких вылазках никто не должен знать.
– Я очень осторожен, – заверил ее Рауль.
– Я знаю, – Джулия отвела взгляд. – Спасибо. Наберись терпения, велел себе Рауль.
Один раз он уже пытался надавить на Джулию.
И к чему это привело? Ему стоило дать ей время хорошенько обдумать его предложение. Но нежелание Джулии открыто признать его отцовство вывело Рауля из себя, и он потерял голову. На сей раз он будет вести себя более осторожно.
