Эрик сидел и смотрел на дверь, в которую убежала Рокси. На какое-то мгновение ее предложение изумило его, но он тут же вспомнил, как дорог ей Джейми. Эрика, однако, больше удивила собственная реакция. Рокси ошибается — его это привлекает.
— Я ведь обещал Джейми помочь, чем смогу, — пробормотал он.
Но когда поднялся с места и пошел следом за ней, думал не о Джейми, а представлял ее в своей постели. Не кажется ли тебе, что жениться только для того, чтобы затащить женщину к себе в постель, — это немного чересчур? — осведомился внутренний голос. Ей нужен муж, а им вполне могу быть я, возразил себе Эрик и на том закрыл внутренние дебаты.
Рокси услыхала, как отворилась дверь, и постаралась принять независимый вид.
— Я говорил, что буду помогать тебе, — сказал Эрик, остановившись в нескольких шагах от нее. — Если тебе на какое-то время требуется муж, я могу за это взяться.
От легкой хрипотцы в его голосе у Рокси кровь быстрее побежала по жилам. Она неожиданно вспомнила вкус его губ, и внутри начал разгораться огонь желания. Очнись! — сухо приказала она себе, и огонь немедленно угас. Рокси повернулась к Эрику.
— Я имею в виду чисто формальный брак.
— Ну, это было бы слишком тяжело. — Эрик подошел поближе и провел пальцем по ее щеке. — И потом, за доброе дело полагается награда.
Рокси приказала своему телу не отзываться на его прикосновение, но не тут-то было. Кровь кипела, и медленно разгоралась страсть.
Эрик увидел это в ее глазах.
— Делу время, а потехе — час. — Он поцеловал ее в кончик носа, потом осторожно попробовал губы. — Почему бы заодно не получить удовольствие?
Она подняла руки, чтобы оттолкнуть его. Но вместо этого ее ладони так и остались на его груди, впитывая тепло сильного тела, а тлеющие угли страсти вспыхнули ярким пламенем. Она представила его без одежды, и пламя едва не испепелило ее.
Предчувствуя победу, Эрик приступил к медленному, нежному исследованию. Руки его двинулись по ее шее к плечам и стали потихоньку спускаться вниз по спине. Он не мог даже вспомнить, когда ему было так приятно прикасаться к женщине. С другой стороны, он уже очень давно вообще не касался женщины, напомнил он себе.
Рокси была совершенно уверена, что бывший муж так унизил ее, что больше ни одному мужчине не удастся снова пробудить в ней страсть. Оказывается, она ошибалась. Ее тело мучительно стремилось к завершению, которое обещали ласки Эрика. Но вдруг она оцепенела, ощутив мужские руки на бедрах. Мысленно Рокси снова увидела лицо своего бывшего мужа. Нельзя допустить, чтобы ее вот так отвергли! Она стала отчаянно вырываться.
Эрик почувствовал страшное разочарование. Он хотел ее; несомненно, и она его хочет, но чего-то боится. Отпустив ее, он отступил на шаг и сделал долгий вдох, чтобы немного успокоиться. Не так-то легко снова взять себя в руки: ему нужна женщина. Эрик нахмурился. Обычно он хорошо владел собой, но сейчас понял: если они поженятся, держаться в стороне от нее он не сможет. Видимо, он слишком долго хранил целомудрие.
— Я готов согласиться на этот кратковременный брак, но я нормальный, здоровый мужчина. Или прикажешь не вылезать из-под холодного душа?
Что ж, он высказался очень ясно. Если ей нужна его помощь, придется сказать ему правду. Ее подбородок начал предательски дрожать, но она собрала все свои силы и удержалась от слез.
— Я просто не хочу ставить вас и себя в неловкое положение. Ни один мужчина не польстится на мое тело.
Эрик нахмурился, пораженный ее заявлением. Она не производила впечатления женщины, которая стесняется своего тела.
— Сильно сказано...
Его взгляд прошелся по ее фигуре, на мгновение задержавшись на больном бедре, затем снова поднялся к лицу.
— Допустим, у тебя после той аварии остались шрамы. Ну и что? Скорее всего, тебе они кажутся гораздо страшнее, чем окружающим.
— Ошибаетесь. — Она гордо встретила его взгляд. — Во время той катастрофы, которая унесла жизнь моего ребенка, я получила сильные ожоги. Мне сделали несколько операций на бедре и полостную операцию. Когда я наконец вернулась домой из больницы, мой бывший муж не смог заставить себя даже прикоснуться ко мне. — В ее голосе звучала горечь. — Он говорил, что боится причинить мне боль. Я стала уверять его, что этого не случится, но увидела в его глазах отвращение. Я не потерплю больше такого унижения... такого позора!
Рокси почувствовала, что теряет контроль над собой. Боясь, что слезы, которые жгли ей глаза, вот-вот прольются, она гордо вскинула голову и захромала мимо него в дом.
Эрик хмуро глядел ей в спину.
— Ну что ж, теперь я хоть знаю, что гложет нашу леди, — проворчал он, когда дверь за ней захлопнулась.
Боль в ее глазах разрывала ему сердце. Пожалуй, он примет ее предложение, поймает ее на слове. Оставить ее и Джейми в одиночку бороться с социальной службой не в его стиле.
Он вошел в дом, запер дверь, выключил свет и поднялся наверх. В конце коридора был слышен шум включенного душа. Перед мысленным взором Эрика возникла Рокси под сверкающими струями воды, и кровь его снова забурлила. Эрик мысленно пририсовал шрамы, но это не помогло.
У двери в ванную он остановился и тронул ручку — дверь была не заперта. Эрик приоткрыл ее, вошел, решительно приблизился к душевой кабинке и отдернул занавеску. Рокси сказала правду: вся нижняя часть ее живота была покрыта шрамами.
Когда занавеска открылась, Рокси смывала с себя мыльную пену. Она ахнула и застыла, глядя, как Эрик рассматривает ее шрамы.
— Наверное, было жутко больно, — сказал наконец Эрик.
— Очень. — Словно очнувшись, Рокси попыталась прикрыться руками.
Взгляд Эрика двинулся вверх, остановившись на полной груди и гладких плечах, прежде чем подняться к лицу. Шрамы нисколько не умерили его желания, и это отразилось в глазах.
— Я обещал, что помогу тебе и Джейми, чем только смогу, а я всегда держу слово. Мы поженимся, но на моих условиях. Мы с тобой будем спать в одной постели.
Прежде чем Рокси успела ответить, он задернул занавеску и вышел из ванной.
Целую минуту, а может быть, даже дольше Рокси стояла совершенно неподвижно. Потом начала дрожать, и нервная улыбка заиграла в уголках рта. Эрик заставил ее почувствовать себя желанной. Этого так давно не случалось с ней, что она не знала, смеяться или плакать.
Не очень-то радуйся, предупредил внутренний голос. У этого мужчины несколько лет не было женщины. Вероятно, он решил, что сможет перетерпеть второстепенные детали во время их недолговечного союза. Ну и пусть, ей все равно. Она тоже долго была лишена мужского общества.
