А желание какое будет, я не знаю.
Пока Володя добрался от подъезда Веденеевых до комнаты Жанны, Кудряшов успел раздать килограмм конфет.
Свадебная мода предлагала невестам платья-занавески с длинным рукавом, шляпы или "таблетки" на проволоке.
Стараниями Ленки Кудряшовой Жанна не была похожа ни на одну из невест. Немецкий модный каталог они за время перед свадьбой залистали до дыр.
Её пушистые волосы собрали в пучок, но не строгий, как на конкурсы. Оставили кудри вокруг лица. Тоненький белый венок на гребне. Невесомая фата. Закрытое платье с длинными рукавами-фонариками. Ленточные камни на талии, атласная юбка со шлейфом.
Хрупкая Жанна выглядела сказочно.
Володя забыл, как дышать, едва она появилась на пороге. Вокруг неё зарябило, фокус зрения работал только на лицо его будущей жены.
Их усадили рядом. Пришло время подарка и желания.
— Закрой глаза, вытяни руку, — тихо попросил Володя.
Жанна протянула ладонь. Володя вложил в неё цепочку с кулоном. Летящий ангел держал в руках жемчужину.
— Володя… Так красиво…
— Не плачь только, — шептал Володя, — застегивая цепочку поверх свадебного платья.
Довольно кивала бабушка Наиля, улыбался дядя Карим. Традиция соблюдена.
— А теперь ты можешь пожелать всё, что угодно. Я исполню. Что угодно.
Жанна растерялась. Надо было что-то говорить. Всё смотрели на неё.
— А можно я желание потом мужу на ухо озвучу? — нашлась вдруг она.
Гости заулыбались. Зашумели. Засуетились мамы и бабушки.
Ничего не забыть, всех разместить в машины.
Жаннина бабушка вспомнила, что куклу то на капот не прикрепили. Отправила Славика Морозова привязывать. Потом всю дорогу она ревностно следила, чтобы кукла не отвалилась.
Жанна и Володя с трудом осознавали, что происходит. Пришлось сесть в разные машины. Шофёр, который вёз Володю, пошутил, мол, последняя возможность передумать у тебя, парень. Давай, я в другую сторону поверну. Но поймал в зеркале взгляд жениха. Понял, что этот точно не передумает.
— Счастлив будь! Мы вот с женой тридцать лет уже вместе.
— Спасибо! Буду!
Во дворце бракосочетаний их пара привлекла всеобщее внимание. Кто-то даже решил, что иностранцы женятся.
Когда их объявили мужем и женой, Володя был готов терять сознание. Жанна смотрела на него глазами-изумрудами.
— Моя жена, — выдохнул ей в губы прежде, чем поцеловать.
Перед рестораном молодожёнов хлебом-солью встречали родители.
— Тётя Дуся каравай пекла, — шептал Володя жене.
У Жанны было чудесное настроение. Её свадьба казалось сказкой. А ещё мама с папой целовались возле ЗАГСа, ей Ника рассказала. Значит есть надежда, что и у родителей всё наладится.
13.4 Двое
13.4 Двое
Сколько раз Жанна застегивала Володе последнюю пуговицу на рубашке. И не сосчитать. Сколько раз видела его без рубашки. Много. И без брюк тоже видела. Когда на переодевание между программами полторы минуты, не до церемоний.
Но сейчас она видела Володю другим. Заново разглядывала руки, которые в танце всегда держали её крепко. Ладони с длинными красивыми пальцами.
Как же на его руке хорошо кольцо смотрится!
Узкие бедра и длинные ноги. Её муж. Звучит то как… И выглядит тоже.
Муж. Её воздух, её стена каменная.
Володя стоял рядом с окном с бокалом шампанского. На столе горели свечи. Без пиджака и галстука. За лёгкой улыбкой пытался спрятать волнение.
Сколько раз он застегивал крючки сзади на её платьях. Сколько раз видел её ноги. Сжимал эти узкие ладони. И слава богу, на правой теперь обручальное кольцо.
У Володи аж пальцы закололо, так хотелось почувствовать золотой ободок. Он покрутил свое кольцо. Непривычно. Но чувство необыкновенное. Тёплое.
Володя смотрел на жену новыми глазами.
Жена. Его свет. Его счастье.
Необыкновенная и единственная. Казалось, выученные наизусть черты поступали, как из тумана. Пушистое облако её волос, тонкие ключицы, красивая грудь. В горле пересохло. Он сделал глоток из бокала.
Невесомыми шагами подошла к нему Жанна, обвила руками, обняла, прижалась со спины всем телом. Он поставил бокал на стол. Накрыл её ладони своими. Блеснули в свете свечей жёлтые ободки обручальных колец.
Женщина доверяла себя своему мужчине. Дарила себя тому единственному, который был достоин такого дара.
Расстегивать рубашку, едва касаясь горячей смуглой кожи. Иметь право на ласку и прикосновения.
Справляться с крючками на платье. Дрожащими пальцами расстегивать молнию. Проводить ладонями по нежной коже.
Целовать, не сдерживаясь. Присваивать и отдаваться по праву любви.
Если бы Володю спросили, какой танец похож на секс, он еще вчера ответил бы по шаблону — румба, конечно.
Своим первым утром в роли мужа Володя думал, что каждый танец — это занятие любовью. И медленный фокстрот, пожалуй, ничуть не меньше, чем румба, пасодобль или романтичный венский вальс.
14.1 Отпуск
14.1 Отпуск
После сессии, отработав практики, Орловы наконец уехали вдвоём в отпуск.
Поехали в Адлер на турбазу. Жили в щитовом домике возле моря. И несмотря на то, что у них в Москве была своя квартира, только сейчас ощутили себя по-настоящему независимыми.
Жанна уже перестала удивляться, что они могут себе позволить фрукты, вино и даже шашлык на набережной.
Они съездили в горы и в Абхазию. Накупили подарков.
— Молодожёны? — спрашивал усатый пожилой продавец, у которого они покупали позднюю черешню.
Ребята кивали.
— Жена? — кивая на Жанну спрашивал шашлычник.
— Жена, — резковато отвечал Володя.
— Что ты, брат. Я с уважением. Красивая у тебя жена! Счастья вам!
— Муж? — завистливо соседка по лежаку на пляже. Володя как раз выходил из моря.
— Ага! Муж, — гордо отвечала Жанна, любуясь фигурой своего ненаглядного. И обручальным кольцом на его руке.
Володя купался в любую погоду. Жанна не очень любила воду, плавала так себе. Сидя на пляже, она пристально следила, как среди волн мелькает чёрная макушка. Володя прекрасно плавал.
Конечно она обгорела в первый же день. Володя мазал ей спину сметаной, попутно зацеловывая каждый позвонок.
Вернулись в Москву действительно отдохнувшими, загорелыми. Казалось, горы готовы свернуть.
14.2 Чужие дети
14.2 Чужие дети
В последний день лета Орловым позвонил Шурик. Ребята только-только обзавелись своим городским номером.
Кудряшов был пьян и радостен. Ночью у них с Леной родился сын. Срок стоял на начало сентября. Но мальчик родился здоровым. Лена родила сама.
Ребята тут же подхватились и помчались в двадцатую больницу к Лене. Кричали хором у окна её палаты. Ленка махала им в ответ. Потом привезли кормить малышей. Через окно да ещё и со второго этажа они конечно увидели только белый кулек и пятнышко вместо лица.
Но Шурик так настойчиво спрашивал, на кого похож сын, что пришлось в два голоса уверять, что копия он.
Через неделю Лену с сыном выписали. Орловы приехали встречать. Кудряшов был трезв, строг и сосредоточен ровно до момента, когда из-за двери сначала раздался плач, а потом появилась его благоверная в сопровождении детской сестры с его, Кудряшова, сыном на руках.
Шурик растерялся. Застыл столбом. Новоявленная бабушка сунула ему букет в одну руку, а коробку конфет в другую, подтолкнула в спину. Для мамы Шурика это был уже третий внук.
Ленка улыбалась растерянно. А Шура смотрел по очереди то на неё, то на крошечного сына. У него было лицо абсолютно счастливого человека.
Ленке пришлось перевестись на заочное отделение в институте. Справляться предстояло самой. Но они с Шурой не унывали.
У Лены после фестиваля образовалась обширная клиентская база. Она обшивала жён дипломатов. А после свадьбы Орловых на неё буквально обрушился поток заказов на свадебные платья.
