Она запнулась и припала к стакану.
Хью сидел и терпеливо ждал.
— Нет, конечно, в какой-то мере имеет, — сказала она наконец. — Я не люблю, когда меня жалеют. Или говорят обо мне. Я не люблю, когда все смотрят на меня и шепчутся за моей спиной.
— Выходит, такой ты себя считаешь? Брошенной?
— Н-нет. Нет, конечно.
— Но ты не любишь, когда о тебе говорят?
Эми отломила кусочек багета и принялась за еду, скорее, как подумалось Хью, чтобы не отвечать на вопрос. Он отодвинул свою пустую тарелку и задумался.
— То есть, тебя волнует, что будут говорить, когда узнают, что мы больше не вместе?
Ее карие глаза взглянули на него всего лишь на миг. Но этого было достаточно.
— Ну, это не проблема. Ты сама можешь бросить меня. — Хью допил воду. — Заявишь, что я и в самом деле оказался хамом, как ты и думала. А я, если хочешь, с неделю буду ходить с опущенной головой и разбитым сердцем. Как думаешь, сойдет?
Эми слабо улыбнулась. Он протянул руку.
— Договорились?
— Три недели с разбитым сердцем, не меньше.
— Две.
— Две, — согласилась Эми, кладя руку на его ладонь. — И еще расскажешь обо всем своей матери.
Хью прыснул от смеха.
— Согласен. Ты закончила или хочешь еще багета?
— Не хочу.
— Ну, тогда пошли работать. — Он подождал, пока она встанет, и тронул ее за плечо. — Знай, я никому не дам тебя в обиду.
Ее нежные глаза наполнились слезами, и это тронуло его.
— Я знаю, ты все сделаешь как надо. Но мне все-таки кажется, ты должен больше думать о других.
— Из моего «черненького блокнотика»?
Слезы мгновенно высохли, сменившись смехом.
— Угадал. Ладно, пошли.
Хью кивнул, и они вернулись в «Харпер-Лейтвейт». Эми поглядывала на Хью и улыбалась про себя. В общем-то она согласилась на все, что ему было нужно. По идее, это должно было бы злить ее, но почему-то не злило. После представления, устроенного Соней нынешним утром, она больше не сомневалась, что Хью нуждается в ней. К тому же, вот будет потеха, когда их знакомые узнают, что она его бросила. Ее стало заранее весело.
В холле, куда они вошли, Хью предостерегающе коснулся ее руки.
— Ричард, — сказал он тихо.
— Где?
— У стойки.
Эми повернулась в тот самый момент, когда Ричард Лейтвейт поднял глаза и увидел их. Лицо его расплылось в широкой улыбке.
— А я только что был у тебя в офисе, — заговорил он, дружески глядя на Хью. — Хочется увидеть Эми, посмотреть, как там у вас в первое утро. У вас все в порядке, мои дорогие?
— Все хорошо, — ответила Эми, и Ричард поцеловал ее в щеку. — Выглядите здоровым.
— И таким себя чувствую. — Ричард в самом деле выглядел хорошо, если бы Эми не знала о его ангине, ни за что не догадалась бы.
Крестный взял ее под руку и повел к лестнице.
— Пошли выпьем кофейку в офисе у Хью. Я не видел тебя с самой Пасхи. Мы тогда заезжали ненадолго, Соня чувствовала себя не очень хорошо, ты помнишь…
Пока они пересекали просторный холл, Эми постоянно ловила на себе внимательные взгляды, чувствуя себя неловко. Странно, еще никогда она не ощущала такого, будучи со своим крестным.
— Я на прошлой неделе встретил Сэба за ланчем, — продолжал Ричард, не замечая ее смятения. — По-моему, его компания идет вверх. Документальные отчеты у него очень даже ничего.
Эми оглянулась, с радостью заметив, что Хью идет следом.
— Согласна. Здания, которые он строит, смотрятся неплохо.
— А Люк?
— Тоже занят. Его двухгодичный контракт в Африке скоро кончается. Насколько я знаю, он планирует приехать домой.
Ричард кивнул.
— Это замечательно. Хорошие педиатры нам самим нужны. Не понимаю, что его туда понесло.
— Я сварю кофе, — послышался сзади голос Хью.
Глаза Ричарда блеснули.
— Только обязательно подай то шоколадное печенье, которое Барбара покупает специально для тебя. — Он повернулся к Эми. — А вот от моей секретарши ничего вкусного не дождешься, она следит за моим холестерином. — Ричард провел Эми по коридору и вошел в офис Хью. — А сейчас присаживайся и расскажи мне, как тебе понравился Лондон.
— Да я пока мало что видела, — ответила Эми, с нетерпением ожидая, когда появится Хью с кофе. Как Хью выносит это изо дня в день? Больше всего она боялась, что речь зайдет о Соне.
— Хью сказал, ты ищешь квартиру.
— Думаю, найду что-нибудь. Из того, что буду получать здесь, постараюсь как можно больше откладывать.
— Не беспокойся об этом, — сказал Ричард, сжимая руку Эми. — Я о тебе позабочусь. Просто как-то в голову не пришло, что твой отец выпустил это из вида. Наверное, очень занят другим.
— Да.
Проницательные глаза Ричарда видели больше, чем хотелось бы Эми.
— Линда не из тех, кто любит делиться. Я должен был подумать об этом. По-моему, тебе пора бы уже уехать из дома твоей матери. С ним связано столько воспоминаний, не всегда приятных.
В дверях появился Хью.
— Кто-то успел постараться за меня, сварил целую кофеварку.
— Я тут как раз говорю, — продолжал Ричард, подавая девушке красивых очертаний китайскую чашечку, — что Эми пора бы продать коттедж. — Он потянулся за печеньем. — Уехать из Хенли. Там из старожилов мало кто остался, по-моему.
— Мама Хью пока что там.
— Ах, да, Мойра, — согласился Ричард, — я как-то о ней забыл. А ты что думаешь на этот счет, Хью?
Тот покачал головой.
— Я против.
— После кончины твоего отца я пытался убедить ее переехать в Лондон, но она и слушать об этом не хотела. — Ричард тряхнул головой. — У меня выпало из памяти, что у вас сегодня первый день совместной работы, иначе привел бы сюда Соню. Поздравить вас. Но она занята ужасно. Куча дел. Готовит прием.
Он улыбнулся, а у Эми по спине пробежал холодок. Она не посмела взглянуть на Хью.
— Может, мы как-нибудь соберемся вместе пообедать? Вчетвером.
Хью поставил свою чашку на кофейный столик.
— А будет время до приема?
— Вряд ли, — качнул головой Ричард. — Но вот когда мы с Соней вернемся из Флориды…
— Это было бы очень мило, — торопливо сказала Эми. К тому времени это будет уже неважно. Хью поговорит с Соней, а сама она купит себе квартиру. Таковы по крайней мере планы.
Ричард бросил взгляд на свои часы.
— Ты будешь на приеме?
— Да…
Это было трусостью, но Эми не осмелилась сказать крестному, что поедет на прием в качестве подружки Хью. Хью тоже, судя по всему, не очень-то хотелось об этом говорить, потому что он промолчал.
Ричард ничего не заметил.
— Соня так закрутилась, уже две недели только об этом и говорит. — Он поставил чашку на столик. — Жалуется на одиночество. Вот выйду в отставку, станет получше.
