— Не надо сопротивляться, — продолжал он, с улыбкой наблюдая за ее мимикой. — Это экспедиция, а не война. Для вашей же безопасности я бы предпочел, чтобы у вас были свободны обе руки. К концу дня вы поймете, до чего утомительно это путешествие. Пусть Чак возьмет мешок. На него можно положиться.
— Хорошо. — Джеки вручила Крису лямки от мешка, встретив его загадочный взгляд со всем тем мужеством, которое ей удалось найти в себе. — Я постараюсь не воевать. Но, знаете ли, это моя вторая натура.
— Здесь это совсем не обязательно, — заверил ее Крис. — На вас никто не нападает. И помните, сеньорита, это я просил вас примкнуть к нам. Без вас экспедиция бы не состоялась.
Это было ошеломляющее признание, и Джаклин подозрительно посмотрела на него, но сеньор Рибейро был вполне серьезен, и она глубоко вздохнула, успокаиваясь.
— Спасибо за то, что сказали это, — тихо произнесла она. — Мне все еще кажется, что я сама добилась…
— О нет, — спокойно заверил Крис. Тонкие смуглые пальцы подняли ей подбородок, так что ее глаза встретили его бесстрастный взгляд. — Я бы этого не позволил. Никто ничего сам не добьется там, где я управляю. Просто вы мне понадобились, вот и все.
Он ушел, взяв медицинский мешок для Чака, а Джеки неуверенно посмотрела ему вслед. Когда его пальцы коснулись ее, она ощутила странное беспокойство. Не удовольствие, не отвращение, а беспокойство. Она уже испытала нечто подобное тогда, в саду отеля, и сейчас ее сердце гулко забилось. Наверное, это от разреженного воздуха, решила девушка, игнорируя тот факт, что все было в порядке, пока он не приблизился к ней.
— А что будет с «лендроверами»? — спросила Джеки у профессора, когда тот подошел поближе. — Их оставят здесь?
— Нет. Они были бы здесь в полной сохранности, но лучше их на время отогнать в деревню, позже придут мужчины из деревни Чака и займутся этим. А когда мы вернемся, они будут снова в нашем распоряжении. Индейцы приблизительно знают, когда мы придем, и будут терпеливо ждать. Терпение — одно из их характерных свойств.
Увы, оно не было в характере самого Криса. Ей стало любопытно — как бы он реагировал, если бы по возвращении не обнаружил здесь машин. Интересно было бы взглянуть тогда на него. Конечно, при условии, если ее это не коснется!
Поначалу восхождение было нетрудным, потому что между скалами вилась вверх тропа. Джеки решила не обращать внимания на горы. Когда она поднимала на них глаза, горы подавляли ее, их застывшая мощь расшатывала се самообладание, поэтому девушка старалась глядеть лишь себе под ноги.
Они шли гуськом. Перед ней — Брайен, следовавший за ее дядей, а во главе колонны, естественно, Крис, сразу за ним — Чак. Гарри Лоу шагал за Джеки, а затем двигались носильщики, один из которых вел мула. Дурацкие мысли, которые раньше приходили ей в голову, — что ее поставят в хвост и заставят тащиться сзади, — были позабыты. Крис сам расположил людей, и она знала, что помещена в безопасное место. Обычно такие вещи ее раздражали, но теперь Джеки лишь почувствовала себя увереннее.
Тропа оборвалась, они стали карабкаться по огромным валунам, неуклонно поднимаясь выше, к заснеженным пикам. Солнце все еще пригревало, но все надели свитера, и, хотя из-за разреженного воздуха ходьба требовала повышенных усилий, Джеки не было жарко. С заходом солнца неизбежно похолодает. Ветер, постоянно дувший на равнине, здесь, как ни странно, несколько стих, потому что они оказались под защитой скалистых гребней.
Через пару часов они вышли на большую ровную поляну, хорошо укрытую отрогами гор, где росла жесткая трава и попадались чахлые кустики. Крис объявил привал. Скоро солнце скроется за горами, и пора было разбивать лагерь. Джеки обрадовалась: она уже сомневалась, сможет ли идти дальше. Когда она увидела, что Брайен в таком же состоянии, ей стало спокойнее, потому что уж Морт отнюдь не был слабаком.
Джаклин огляделась в поисках дяди.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она, увидев, что он прислонился к скале.
— Как всегда в первый день, — с улыбкой успокоил ее он. — Завтра все будет по-другому. За ночь я акклиматизируюсь, и, надеюсь, ты тоже.
— А я, признаться, чувствую себя паршиво, — жалобно пробормотала Джеки, и дядя Джон, засмеявшись, ласково обнял ее за плечи, слегка прижимая к себе.
— Знаешь, пора бы тебе уже перестать беспокоиться за меня, — серьезно сказал он. — Я ведь довольно крепок, девочка.
— Знаю, — вздохнула она. — А я — довольно глупа и теперь поняла это.
— Не уверен, — лукаво сказал он. — Так приятно, когда о тебе кто-то заботится. Чувствуешь себя значительнее.
— Это могла бы делать жена, — ехидно сказала Джеки, и дядя скорчил гримасу.
— Жена заставила бы меня сидеть дома или читать скучные лекции. Вероятно, мне бы пришлось выйти в отставку и выращивать розы в загородном садике. Ты можешь меня представить в этой роли?
— Не очень. — Джеки покачала головой и засмеялась. — Надо признать, что здесь ты выглядишь более уместно.
— Вот именно! — весело отозвался он. — Это путешествие, возможно, поможет разрешить наши проблемы.
— Твои — может быть, а мои — вряд ли, — довольно мрачно заявила девушка, глядя на темнеющие горы. Из-за их вершин еще пробивались сверкающие золотом лучи, а тени, бегущие по скалистому ландшафту, были темно-синими, пурпурными и черными.
— Завтра ты проснешься полная энергии и с чувством завоевателя, — пообещал профессор, но глаза племянницы были устремлены на темную фигуру Кристофера Рибейро, и она поняла, что слово «завоеватель» к ней никак не подходит, когда этот человек поблизости.
Крис занимался разбивкой лагеря с такой энергией, как будто перед этим целый день отдыхал. Усталость, которую выказывали все остальные, словно и не коснулась его. Он был таким же сыном этой страны, как и индейцы, предки которых некогда подчинились завоевателям. Язык, на котором он отдавал распоряжения маленьким людям, был для Джеки таким же чужим и непонятным, как и темный загадочный взгляд Криса.
Прежде чем спустилась ночь, костер уже пылал в ограждении из камней. Палатки были натянуты, и Чак готовил ужин. Это, похоже, было жаркое. Джеки понятия не имела, что он побросал в огромную кастрюлю, но пахло вкусно. Правда, есть от усталости совсем не хотелось. Все, что она сумела сделать для поддержания сил, — это выпить кружку крепкого черного кофе. К тому времени, как стало совсем темно, лагерь уже имел такой обжитой вид, словно существовал здесь не первый день.
Джеки присела у скалы, опершись спиной на рюкзак, и глаза ее начали слипаться, но тут ее слуха неожиданно коснулись звуки печальной музыки. Конечно, она ее сразу узнала. У дяди было много записей такой музыки — музыки Анд, но она совершенно не ожидала услышать ее сейчас.
