Эллен Чейз - Оправданный риск

Квентин склонился ближе.

— Это всегда помогает. — Его теплое дыхание ласкало кожу.

— Хм, — Стефи закрыла глаза, предаваясь сладостным ощущениям.

Его язык дразняще обследовал мягкую кожу за ухом и коснулся мочки. Хотя мешала ткань, он смог полностью оценить пропорциональные формы ее тела. Волшебный аромат ее духов возбуждал эмоции.

— Но самое главное, пожалуй, в том, что рядом с вами я не могу сидеть спокойно, — прошептал Квентин, его голова склонилась к ее шее.

Он обнял ее крепче и внимательно оглядывал прекрасные черты, чуть тронутые краской от волнения.

— Несмотря на все мои опасения по поводу Роберта, — его рука окончательно утвердилась на ее талии, — я безмерно благодарен ему за знакомство с вами.

При упоминании о его сыне она погрустнела.

— Мне действительно понравился Бобби. Боюсь, как бы все это не ударило бумерангом по нему и не причинило вреда. — Безукоризненно белые зубы закусили губу. — Как ужасно обнаружить, что человек, любивший вас, на самом деле лгал.

Он нежно гладил ее шею, лаская пальцем подбородок.

— Вы расскажете об этом мне? — низким голосом спросил он.

Какое-то мгновение она раздумывала, стоит ли делиться с ним своим прошлым, но поняла, что хочет узнать его реакцию.

— Вы не один познали горечь разочарования, — невесело заметила она. — Я была помолвлена с очень коварным человеком. Поль обманул не только меня, но и моих родителей.

Он был очаровательным, и таким заботливым, и даже романтичным. — Ее пальцы расправили воротник его рубашки, ощущая крепость сильной груди. — В свои двадцать три года я уже неплохо разбиралась в бизнесе, была серьезной и рассудительной, но в отношениях с мужчинами скорее напоминала ребенка.

Очень быстро поддалась его влиянию, вероятно по-девчоночьи больше привлеченная романтическими грезами, чем им самим. Я вовсю строила свадебные планы, а он нацеливался только на то, как бы побыстрее встать во главе компании отца. Какой же еще лучший способ возглавить фирму, как не жениться на дочери владельца.

Он водил за нос родителей, разыгрывая из себя чуть ли не родного сына Стивена Бранда. Но узнав, что отец собирается передать все в мои руки, пришел в неописуемую ярость, и все закончилось банальным скандалом.

Некоторое время она сохраняла молчание, внезапно поняв, что, несмотря на прошедшие годы, все еще чувствует обиду и горечь от обманутых надежд.

— Это научило меня уму-разуму, и я стала осторожнее, — добавила она, отстраняясь от него.

Квентин неохотно отпустил ее.

— Говоря с моей чисто эгоистической позиции, — он повернул ее лицо к себе, — я рад, что вы стали осторожнее, — губы их были совсем рядом, — безмерно рад.

Она радостно вздохнула.

— Похоже, я отбросила осторожность, если вас это беспокоит, мистер Уард, — игриво заметила она. — Теперь меня больше волнует Роб, его реакция и чувства и…

— Я уважаю ваше беспокойство, — перебил он, проводя ладонью по ее волосам, — но все-таки уверен, что все пройдет как надо.

Стефи взяла бокал, другой подала ему, и они чокнулись.

— Завтра мы узнаем об этом!

— Роб пришел домой насвистывая, — резким тоном проговорил Квентин. — Поднимаясь по лестнице, он постоянно улыбался. — Уард яростно хлопнул входной дверью.

Чувствуя, как зазвенело в голове, Стефи нахмурилась и тихо простонала:

— Не надо шума. — Затем сняла со лба полотенце и закрыла все лицо. — Только шепотом. У меня страшная головная боль.

Квентин снял полотенце и громко вздохнул, увидев ее бледные и измученные черты.

— Так должен был выглядеть Роб, а не вы. — Обнимая ее за талию, он спросил: — Что случилось, Стефи?

— Здоровая пища и адские коктейли, — последовало ее загадочное объяснение. Острый запах мужского одеколона, исходивший от его кожи, должен был послужить прекрасной панацеей для ее растрепанных нервов. — Что в наши дни произошло с подростками? Они что, перестали есть нормальную пищу и слушать игровые автоматы?

Он, обнимая за плечи, отвел ее в гостиную и усадил на диван.

— Устройте мне встряску.

— Как раз это сейчас и происходит в моем желудке.

Она застонала. Он положил ее голову к себе на колени и накрыл холодным полотенцем:

— Бедная девочка.

Стефи вздохнула от удовольствия, когда он начал делать успокаивающий массаж на лбу и висках.

— Вы могли бы гордиться мной, Квентин, — наконец выговорила она. — Я была нежной и обворожительной. Бобби трясся и заикался, когда пытался пригласить меня на обед, а стоило мне согласиться, он, выходя, оторвал корзину для почты.

В шесть часов я уселась к нему в «фольксваген», и мы поехали, — открыв один глаз, она сердито посмотрела на него. — Вы могли бы починить обогреватель и заменить стекло со стороны пассажира.

Его палец прикрыл ей веко.

— Почему, вы думаете, Робу потребовалась работа после занятий? Эта чертова машина требует постоянного внимания.

— Слабое утешение для женщины с простуженным ухом! — Она ощущала, как его волшебные пальцы уводили ее в другой мир.

— Где вы обедали?

— Роб привез меня в «Баунфил Харвест», — снова открылся ее глаз. — Я не осмелюсь назвать блюдо из салата, залитого майонезом, со странного вкуса бобами плюс стакан сока из папайи обедом.

Квентин хихикнул.

— А как бы вы его назвали?

— Издевательством, — резко заметила она. Открыв оба глаза, она подняла руку и показала на свой живот. — Сомневаюсь, что вы смогли бы прокормиться пищей кроликов, скорее всего вы предпочитаете отбивные и жареный картофель, я не права?

Квентин сделал гримасу.

— Отбивную толщиной сантиметра в три, отварную картошку с маслом и луком.

Она едва заметно прищелкнула языком.

— А это еще большее издевательство: могли бы и соврать. — Она снова закрыла глаза. — Мой привыкший к нормальной пище желудок не знает, что делать с этой здоровой пищей: он испорчен долголетним потреблением разнообразных лакомств, вроде пиццы, горячих пирожков с острыми приправами и жареной картошки.

Он обвел пальцем ее овальный подбородок, провел по горлу, оставляя на нем чувственную дорожку, затем спустился чуть ниже и остановился у заманчивой впадинки, уводящей к соблазнительной груди. Его большая ладонь переместилась на живот и погладила его.

— Так лучше?

Эротическое тепло от его руки быстро пронизало ее сквозь одежду. Ее тело расцветало под его прикосновениями открыто и безо всякого стыда. Неописуемые волны желания прокатывались по всему телу, заставляя чувственные бугорки груди упруго врезаться в ткань.