— Пойми меня правильно, Валерий, я не могу видеть эти цветы! Ты отдай их, пожалуйста, кому-нибудь из тех женщин, кто ждет от тебя подарка.
Директор растерянно принял в свои руки тяжелую от налитой воды и огромного букета вазу.
— У меня есть одна на примете, — улыбнулся он и лукаво подмигнул Оксане, — но, по-моему, у нее аллергия на цветы.
— Ну что ж, у меня тоже аллергия на цветы, особенно, если они подарены моим мужем.
— Хорошо, Оксана, я подыщу им место, найду женщину, достойную их. Но все-таки подумай, стоит ли тебе вот так сразу расставаться с мужем?
— Ты говоришь так, словно ты мой отец.
— Насколько я понимаю — это не комплимент, — слегка обиделся Валерий и, взяв цветы, вернулся к себе за перегородку.
Тут он дал волю своим чувствам. Зло поставил вазу на стол. От резкого удара из зеленых листьев вывалилась плотная картонная карточка, исписанная фломастером. Валерий даже не заметил этого.
А вот длинноволосый плотник, резко нагнувшись, поднял ее и пробежал по ней глазами.
«Я не дам тебе просто так оставить меня».
Внизу не стояло ни имени, ни даты. Просто размашистая подпись.
Некоторое время повертев карточку в руках, Александр обратился к директору:
— Простите, Валерий Леонидович, но тут вот вылетела карточка…
Пока Дубровский читал слова, написанные Виктором, Александр отогнул одну из планок жалюзи и внимательно посмотрел на Оксану. Та сидела за столом, подперев голову руками, и готова была расплакаться.
— Да, женщины ведут себя иногда немного странно, — заметил Александр.
Дубровский повертел карточку в руках.
— И мужчины тоже.
— А что, собственно говоря, произошло? Это ее муж?
— Да. И насколько я понимаю, они недавно поссорились. Так вот, муж хочет вернуть свою жену обратно. Обычное дело. Вот, подарил цветы… Но к сожалению, они не принесли никому радости, кроме, наверное, продавщицы.
— Ей принесли радость деньги, — улыбнулся Александр.
— Красивые цветы, — склонив голову на бок проговорил Дубровский и коснулся рукой лепестков махровой розы.
— Странно, что они ей не понравились, вздохнул Александр, поднимаясь со стула.
— Да нет, ей цветы понравились. Ей не понравился мужчина, который ей их подарил.
— А-а, — протянул плотник и взялся за ручку двери.
Он даже не стал напоминать директору о цели своего визита. Да спроси тот у него о ней, Александр вряд ли бы ему ответил. Все его внимание было теперь приковано к Оксане. Он видел, как вздрагивают от плача плечи женщины, как она нервно теребит край чистого листа бумаги, и даже разглядел две крупные слезинки, упавшие на глянцевую поверхность листа.
— Ты что-то хотел узнать? — спохватился Дубровский, останавливая Александра.
Тот пожал плечами:
— Да нет, проходил мимо, думал узнать, нет ли чего нового. Ведь я уже целую неделю без заказа.
Директор виновато развел руками.
— Я обещаю тебе в следующем месяце обязательно что-нибудь найти. Но ты же сам понимаешь, сейчас время отпусков и работы не так много.
— Да ладно, я больше для порядка, — улыбнулся Александр, — сам найду себе какой-нибудь заказ и продержусь до конца месяца.
— Ну что ж, если так, то мне даже лучше, — обрадовался Дубровский, — а главное — с такого заработка не придется даже платить налоги.
Александр вышел в бюро и остановился в нерешительности. Ему хотелось подойти к Оксане, сказать ей пару слов. Но он видел, женщина сейчас не в том настроении, чтобы заводить разговоры с почти незнакомым ей человеком. И, немного поколебавшись, он покинул бюро.
Вся следующая неделя прошла у Оксаны Лозинской в хлопотах. Она твердо решила заняться обустройством собственной жизни. Первым делом она встретилась со своим мужем вечером в ресторане и как ни странно, пришла не с пустыми руками. Она тут же положила на стол большую тетрадь и достала ручку.
Виктор удивленно посмотрел на свою жену.
— Ты что-то задумала?
— Да, я хочу узнать, сколько денег ты сможешь мне дать после того, как мы расстанемся.
Тот явно не ожидал подобного поворота событий. Он-то надеялся помириться с женой и уже на следующей неделе вновь увидеть ее в квартире на Кабельном переулке.
— Я даже не знаю, — задумался он. — Я не думал, что дела пошли так круто.
— Мне нужна собственная квартира, — тоном, не терпящим возражений, сказала Оксана.
— Я должен подумать. Такие дела сразу не делаются.
— У нас было достаточно времени до этого и, пожалуйста, не ври мне. Ты наверняка обдумывал и такой вариант, ведь ты же человек дела.
— Да, — неохотно признался Виктор и смолк.
К столику как раз приблизился официант, чтобы принять заказ. Не желая выглядеть скрягой, Виктор Лозинский заказал самые дорогие блюда и бутылку шампанского.
— Ну вот, — улыбнулась Оксана, — а ты говоришь, у тебя нет денег.
— Одно дело — угостить красивую женщину, другое дело — выложить не один десяток тысяч долларов. К тому же вот так, в один момент.
— Будем реалистами, — предложила Оксана, — наша квартира тоже чего-то стоит. И в ней, как я понимаю, половина принадлежит мне.
— Я вынужден с тобой согласиться, — развел руками Виктор.
— Так вот. Я предлагаю тебе или разменять ее или же ты позволишь мне купить новую.
— На первый вариант я никак не могу согласиться, — заупрямился Виктор Лозинский, — потому что мой адрес известен уже многим. То же самое и о телефоне. Нашу квартиру можно разменять на две только в новых районах, а туда ни один из моих деловых партнеров добираться не станет.
— Ну вот и отлично. Другого ответа я от тебя и не ожидала. Так что, старая квартира остается тебе, а мне ты покупаешь новую.
— Ничего сногсшибательного я тебе предложить не смогу, не хватит денег.
— Интересно, почему? — с издевкой улыбнулась Оксана. — Почему я должна переезжать куда-нибудь подальше к кольцевой, а ты можешь жить только в центре?
— Уж не думаешь ли ты, что мои финансы позволят приобрести тебе квартиру в пределах Садового кольца?
— Я и не рассчитывала на такой вариант. Но думаю, где-нибудь возле метро…
— Об этом стоит подумать. Ты, если хочешь подыщи себе несколько вариантов, а я посмотрю, какой из них и каким образом смогу оплатить.
— Ну да, я знаю, ты остановишься на самом дешевом и наименее выгодном для меня. Лучше сразу назови сумму.
— Нет, все-таки я буду настаивать на своем: сперва вариант, потом деньги.
И тут Оксана поняла, что своего мужа ей переубедить не удастся. Когда дело касалось чувств, он мог быть сентиментальным, но если речь заходила о деньгах, он становился страшным прагматиком и человеком, не способным ни на какой компромисс.
