Ознакомительная версия.
К ее удивлению, после секундной паузы Чезаре резким движением склонил голову набок и ответил:
– Не приходите ко мне полуодетой.
Анна чувствовала, как пылают ее щеки, когда следовала за ним в комнату.
Чезаре уже склонился над кроваткой:
– Как твои дела, ангелочек?
– Я хочу к маме. – Жалобный голосок разбивал сердца, и Анна видела по лицу Чезаре, что на него это тоже действует.
– Я знаю, милая. Как ты себя чувствуешь? Лучше?
Малышка подумала и кивнула:
– Это волшебный платок Анны. Она вытерла мне лоб, и мне стало лучше. У тебя есть волшебный платок?
– Волшебство все кончилось.
– Спой тогда. Колыбельную! – Она похлопала по кровати рядом с собой. Матрас просел под Чезаре, который совсем неуместно смотрелся на фоне розовых кроликов. Он встретил взгляд Анны с выражением, требующим молчать; но она все равно заметила:
– Розовый вам к лицу.
В присутствии племянницы Чезаре был вынужден обойтись нейтральным:
– Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня искать.
Анна была только рада выполнить замаскированный приказ и уже направилась к двери. Но Жасмин надулась:
– Нет, Анна, ты тоже останься!
Со вздохом Анна вернулась.
– Мне не хватит места. Я пойду и…
– Тут! – Жасмин похлопала по участку кровати, не занятому ее дядей. Когда Анна не подчинилась снова, ее губки задрожали, и Анна сломалась.
– Хорошо, я полежу с тобой, пока ты не уснешь.
«Я делю кровать с Чезаре Урквартом!» Наверное, мало найдется девственниц за двадцать, которые могут этим похвастатся. Интересно, что бы он сказал? Ее бывший парень, Марк, очень удивился; Анна подозревала, что он не стал давить на нее, укладывая в постель, только ради необычности того, что его невеста девственница. А когда Марк ее бросил, то проехался по ее фригидности. Тогда Анна готова была с ним согласиться.
Но потом ее поцеловал Чезаре.
– Нет, не уходи, не бросай меня. Пожалуйста!
Анна вздохнула:
– Обещаю.
– Так весело, – довольно заявила Жасмин, переводя взгляд с одного на другую. Взрослые обменялись взглядами над ее головой. В ответ на иронический блеск в глазах Чезаре Анна не удержалась от неохотной полуулыбки; но поймав себя на этом, она отвела глаза и свела губы в линию. Она совершенно не хотела ощущать что-то общее с Чезаре. Он враг, и должен оставаться врагом. Особенно после сегодняшнего.
– Спой мне, дядя Чезаре! То, что ты поешь маме, когда она грустит.
Анна окончательно потеряла связь с реальностью, когда Чезаре начал петь. У него был хороший голос, богатый баритон. Она не понимала слова – он пел на итальянском, но мелодия была мягкой и успокаивающей.
Глаза Анны сами закрылись, а когда открылись – она была в постели одна, и часы показывали половину десятого утра.
Чезаре редко проводил с женщинами целую ночь, предпочитая спать один, и поэтому никогда раньше не наблюдал за спящей женщиной. Однако прошлой ночью ему ничего другого не оставалось. Он не мог ускользнуть, не разбудив Жасмин, которая свернулась у него на руках. Он не мог сдвинуться, не мог уснуть, и оставалось только смотреть на женщину, которая спала рядом.
Во сне настороженность сошла с ее лица, обрамленного медными локонами, и она выглядела как спящий ангел. Лицо старинной статуи, кожа белая, как алебастр, с россыпью веснушек на носу. Время от времени она вздрагивала, веки, пронизанные голубыми жилками, трепетали, дыхание учащалось. Что ей снилось, когда она металась по подушке?
Являлся ли ей Чезаре в ночных кошмарах?
Даже во сне ее губы были чудом чувственности, пыткой, искушением, приглашением для Чезаре.
Ночь была долгой. К тому времени как Жасмин проснулась, Чезаре мог нарисовать лицо Анны Хендерсон по памяти, до последней веснушки, если бы только обладал талантом художника. Но когда его память предложила вновь пережить поцелуй, Чезаре остановил себя. Некоторые мысли недопустимы рядом с ребенком. Прижав палец к губам, он заговорщицки подмигнул Жасмин и кивнул на спящую женщину. Жасмин, умница, сразу поняла, что он имеет в виду.
Она полностью оправилась, и после обильного завтрака потребовала, чтобы ее пустили в конюшню, посмотреть на нового жеребенка. Чезаре поручил ее заботе конюха, который учил его самого в детстве верховой езде, и вернулся в дом. В коридоре его внимание привлекли легкие шаги.
– Боюсь тебя разочаровать, милый, но это всего лишь я.
Он и сам не мог себя убедить, что не ожидал увидеть другое лицо.
– Я хотела спросить, как ты спал, но и так вижу, что ночь выдалась тяжелая.
Чезаре не собирался отвечать на ее расспросы, взамен уставившись на сумки, которые ждали Луизу у входной двери.
– О, милый, учитывая все обстоятельства, думаю, тебя не слишком огорчит мой отъезд. Меня пригласили на вечеринку в Крэхеме. Тебя, наверное, тоже?
Он кивнул.
– Я отказала им ради твоего общества, но, учитывая все… Я позвонила Майклу и сказала, что в моих планах неожиданно образовалось окно. – Она поцеловала Чезаре в губы и улыбнулась.
Чезаре, благодарный за то, что она не стала устраивать сцен, проводил ее к ожидающему такси.
В поисках Жасмин Анна добралась до кухни, когда зазвонил ее телефон. Увидев, кто звонит, она поднесла трубку к уху.
– Скотт?
– Мама и ребенок в порядке. Анни весит целых девять фунтов! Рози передает привет и поцелуи.
Анна счастливо рассмеялась:
– Это чудесно! Я все время о вас думаю.
– Мы очень ждем тебя к Рождеству.
– Я тоже! – Анна послала в трубку звонкий поцелуй.
Однако ее счастливая улыбка растаяла, как только она повернулась и оказалась лицом к лицу с Чезаре, который выглядел совсем не так, как прошлой ночью. Он уже был одет в стильный дизайнерский костюм с галстуком. Однако Анну пронзило возбуждением не из-за его костюма, а из-за ауры мужественности, которую он излучал. Примитивные инстинкты, скрывавшиеся под налетом цивилизации, заставили ее сердце стучать сильнее.
И воспоминание о поцелуе. Анна облизнула разом пересохшие губы, приказав себе не смотреть на рот Чезаре. Но конечно же, ее взгляд тут же оказался притянут к его чувственным очертаниям. И память предательски подкинула ей воспоминания о том, каково было ощущать эти губы на своих.
Господи, да что с ней не так? Они ни разу даже не разговаривали по-человечески, только обменивались колкостями. Откуда это влечение?
Чезаре тоже не понимал этого. После ночи в одной постели с этой женщиной его сексуальное напряжение было сильнее, чем все, что он испытывал в жизни. Но пока он лежал и страдал, ей, наверное, снился этот Скотт, с которым она говорила по телефону. Но почему его это удивляет? Конечно, у нее есть мужчина; не в монастыре же она научилась так целоваться!
Ознакомительная версия.
