Наконец, Максим пошёл к машине, а Соня помахала ему на прощание ручкой и скрылась в доме. Он обошёл машину, достал из кармана ключи и только тогда заметил меня. Я сидела на корточках, привалившись спиной к дверце машины. Резко остановился, словно споткнулся и окинул меня тяжёлым взглядом.
— Удобно? — поинтересовался он, а я кивнула, не глядя на него. — Жаль, но придётся тебя побеспокоить. Мне ехать надо.
Я подняла на него несчастные глаза.
— Максим…
— Что?! — тут же разозлился он, но быстро взял себя в руки. — Мне, правда, ехать надо. Вставай.
Я упрямо покачала головой.
— Поговори со мной…
На него было страшно смотреть. Бледный, глаза злые, смотрит на меня, как на врага, почти с ненавистью.
— Поговорить с тобой? — сорвался он на крик, но потом оглянулся на дом и сбавил тон. — Что же ты со мной не поговорила, прежде чем в Москву сбежать? А то: "Максим, я устала, давай не сегодня!". Дрянь!
Я сжалась в комок и закрыла глаза, безмолвно принимая все его упрёки. Вот именно этих слов я и боялась. Знала, как он отреагирует…
По моим щекам текли слезы, но его уже было не остановить.
— Хоть бы об отце подумала! Ладно я, а он чуть с ума не сошёл от беспокойства! Всю Москву перевернули!
Я всхлипнула и вытерла слёзы.
— Но ты же меня нашёл…
— Нашёл! Но как, я тебе рассказывать не буду, ладно? И как посмотрю, с тобой всё в порядке. Руки-ноги целы, и голова на месте. Хоть она тебе и без надобности!
— Я просто хотела попробовать! Как она!
— Мне это неинтересно. Вставай, сказал!
Я опять всхлипнула и протянула ему руки. Он даже не шелохнулся, просто стоял и смотрел на меня. Вот из-за этого я разозлилась, даже реветь перестала.
— Гад, — буркнула я себе под нос и поднялась сама.
Вот в этом весь Большаков.
Максим замечательный человек — добрый, нежный, ласковый, практически на руках меня носит. Сквозь пальцы смотрит на мои капризы и некоторую безответственность, готов выполнить любое желание, и я сама прекрасно понимаю, что лучшего мужа мне не найти. И, как оказалось, люблю я его намного больше, чем сама думала. Но характер у него… Если он злится и знает, что он прав — это всё, туши свет, сливай воду! Он становится очень жёстким. Не жестоким, нет, а именно жёстким. Он ничего не слышит, и понимать не хочет. И никогда от своего не отступится. Наверное, поэтому он всегда добивается того, что ему нужно. И я не раз ловила себя на мысли, что они с папой в этом очень похожи, поэтому, наверное, и души друг в друге не чают.
— Что, так и уедешь? — не поверила я.
— А что, нам есть, о чём говорить?
— Не разговаривай со мной так!
— А как, Саша? Ты хоть сама-то понимаешь, что натворила?
— Но ты же знаешь, как это для меня было важно! — в отчаянии выкрикнула я. — Я всю жизнь об этом мечтала!
— Да ты что? — насмешливо протянул он. — Наверное, твоя мечта сбылась? Поздравляю!
Я смотрела на него в полном бессилии и беспомощности. Как он открывает машину и садится за руль.
— А я с Луганской познакомилась.
Максим ещё не успел захлопнуть дверцу, замер и посмотрел на меня с удивлением.
— Познакомилась? Как?
— Случайно, — и нервно рассмеялась. — А знаешь, мы с ней характерами не сошлись!
Большаков смотрел на меня не меньше минуты, и в его взгляде я даже заметила растерянность.
— И что?
Я покачала головой.
— Ничего. Мне просто хотелось тебе это рассказать.
Максим отвернулся и вздохнул, побарабанил пальцами по рулю.
— Саша, я знаю все твои фокусы и прекрасно понимаю, чего ты сейчас добиваешься. Но я не могу простить тебя. И забыть всё так просто, тоже не могу. Ты перешла все границы, так нельзя было поступать!
Я покаянно кивнула.
— Я знаю. Но, Максим… Что у тебя с Соней? — вопрос вырвался сам собой.
Большаков нехорошо усмехнулся.
— А какое право ты имеешь спрашивать меня об этом?
— Как это? — опешила я. — Да я тебе почти жена, Большаков!
Максим потемнел лицом.
— Жена не сбегает ночью из дома! — рявкнул он и громко хлопнул дверцей машины. — Ты сама всё решила, Саша! Сама поставила точку в наших отношениях! Так что, все свои вопросы оставь при себе!
— Да как ты можешь! — в гневе воскликнула я и в порыве чувств даже пнула колесо его машины. — Ну и оставайся со своей Сонечкой! Будь счастлив, Большаков! Пошёл к чёрту!
И он уехал. Завёл машину и уехал. Я была просто в шоке.
Раньше он себе такого не позволял. Всегда оставался со мной, чтобы не случилось, а сейчас уехал…
Бросил меня!
Максим меня бросил.
У Большакова роман с другой.
Я топнула ногой и заревела.
Ревела долго и с чувством. Заперлась в своей комнате, уткнулась лицом в подушку и наревелась в волю. До икоты.
Когда слёз уже не осталось, я перевернулась на спину и уставилась в тёмный потолок. Собственные мысли не радовали.
Расставим всё по полочкам.
Большаков от меня отказался.
Ужасно, кошмарно, очень больно и обидно. И с этим нужно что-то делать. Конечно, можно побежать за ним и попытаться вымолить прощение, но из этого ничего хорошего не выйдет. Я Максима знаю, он только ещё больше удостоверится в своей правоте, упрётся рогом, и слушать меня не будет.
А он тоже хорош! Долго же он страдал, ничего не скажешь! Быстро нашёл себе утешение. И ведь не важно кто, Сорока или Соня, лишь бы пожалели его, маленького и несчастного!
Соне я, конечно, весёлую жизнь устрою, тут даже речи о другом быть не может. А Большаков… он сам пожалеет, что бросил меня, ещё локти будет кусать!
Я вскочила с кровати и вышла из комнаты.
Весь дом уже спал, я тенью прошмыгнула по коридору и осторожно постучала в дверь спальни Стаса. Он долго не открывал, я стучать замучилась. Потом дверь всё же приоткрылась, и я увидела его сонную физиономию. Волосы всклокочены, глаза с трудом открываются. Посмотрел на меня и зевнул.
— Ты чего?
Я глубоко вздохнула, как перед прыжком, и выдохнула:
— Стас, я согласна.
Он непонимающе смотрел на меня.
— На что согласна?
— Сниматься. Я согласна.
Стас потёр лицо и опять посмотрел на меня уже более осмысленно.
— Саш, что за разговор среди ночи? С чего вдруг?
— Я просто решила. Ещё не поздно?
— Нет, конечно. Если решила — хорошо. Молодец.
И мы оба замолчали.
Стас покосился за свою спину, потом с интересом на меня.
— Войдёшь?
Я смешалась. Прекрасно поняла, о чём он. И конечно его можно понять. Девушка приходит к тебе среди ночи, естественно, что ей что-то надо от тебя.
Вот я дура, а? Не могла до утра подождать!
