Ознакомительная версия.
Когда они прибыли в «Гранд Вольф», вышколенный портье провел их в номер. Джейкоб сообщил Молли, что Себастьяна и его жены, Анис, нет в городе.
Молли заметила, с какой завистью смотрели на нее находившиеся в вестибюле женщины и с каким почтением персонал отеля относится к Джейкобу. А он шел, не замечая восхищенных взглядов, но принимая почтение как должное. Молодая женщина осознала, что Джейкоб — Вольф, глава благородного английского семейства, — и ощутила прилив гордости оттого, что идет под руку с ним.
В номере Молли восхитили элегантный интерьер, прекрасная ванная комната с огромной мраморной ванной, широкая терраса, где могло разместиться человек пятьдесят, гостиная с мягкими диванами и большим телевизором. Портье показал, как одним нажатием кнопки можно убрать скрывавшую экран ширму.
И, конечно, она оценила две спальни, расположенные в разных концах холла, так, чтобы их обитатели не беспокоили друг друга. Однако широкая кровать под шелковым покрывалом вызывала тревожное чувство, потому что все было не только роскошно, но и романтично.
Но оба они прибыли сюда не ради романтики.
— Вы можете переодеться, если хотите, — заметил Джейкоб, когда портье ушел. — А потом мы от правимся на выставку.
Молли кивнула:
— Я только освежусь немного.
И исчезла в ванной. Она провела щеткой по спутанным волосам, умылась, вымыла руки, слегка подкрасила губы и наконец прыснула на себя капельку духов.
Молли критически осмотрела свое отражение в зеркале. Щеки и нос покраснели от солнца, на лице столько веснушек, сколько было у нее в восемь лет. Тогда она все лето ходила босиком, с ободранными коленками.
Молли, вздохнув, отвернулась от зеркала, надела элегантный жакет, который был на ней в вечер первой встречи с Джейкобом, добавила к нему шарф цвета одуванчика, решила, что достаточно изменила облик, и вернулась в гостиную.
Джейкоб открывал бутылку шампанского.
— Подарок отеля, — пояснил он, чуть улыбнувшись, и взял два бокала. — Я решил, что нам стоит выпить за уик-энд.
Молли ощутила странный удар внутри. Она опасалась, что это сердце.
— Звучит заманчиво. — Она взяла протянутый бокал.
Джейкоб слегка дотронулся своим бокалом до ее бокала:
— За перемену обстановки.
— Да-да.
Молли поднесла бокал к губам и заметила, что Джейкоб пристально смотрит ей в глаза и что его взгляд темнеет. Как много тайных мыслей… воспоминаний…
Джейкоб поставил свой бокал на стол, не выпив ни глотка. Потом он, к облегчению Молли, улыбнулся, его глаза посветлели. Он протянул руку и вывел ее из номера.
Выставка была великолепна. Молли не видела ничего подобного, даже когда училась в университете. Множество планов и чертежей, макетов с садами, и все это — новшества, уникальные, восхитительные.
Она шла по выставочному залу с круглыми, как у ребенка, глазами, а Джейкоб шел рядом. Мозг женщины разрывался от множества новых идей, новых концепций ландшафтного дизайна, и ей необходимо было поделиться всем этим с Джейкобом.
— Я никогда раньше не видела такую планировку… Здесь столько фонтанов, искусственных прудов… Вы обратили внимание, как используются полевые цветы? А ведь многие дизайнеры считают их сорняками.
Джейкоб слушал ее, делал замечания и задавал вопросы, и Молли казалось, что ему действительно интересно. Действительно не все равно.
«Не стоит, — предупреждал голос разума, — не начинай думать, что ему интересна ты. Что он может любить тебя».
Любовь. Это слово никогда не ассоциировалось у нее с Джейкобом Вольфом.
Но, бродя с ним вдоль стендов и экспонатов, Молли спросила себя: какое слово могло бы ассоциироваться с ним? Что он за человек? Она многое придумала, а теперь чувствовала, что выдумки исчезают и на их место становится — что? Джейкоб никогда не говорил о себе, о своих вкусах и предпочтениях. Он держался замкнуто, постоянно контролировал себя и был для нее практически полной загадкой.
Пока он беседовал с коллегами, которые обращались к нему с глубоким уважением, Молли купила буклет выставки и обратила внимание на то, что в нем перечислены престижные премии, полученные его фирмой.
«Компания „Джей дизайн“ всегда обладала уникальной способностью проектировать пространство с учетом индивидуальных потребностей своих клиентов, так что их постройки характеризуют скорее заказчика, чем архитектора…»
Даже в бизнесе Джейкоб не проявляет свою индивидуальность. Преднамеренно, решила Молли.
Почему?
Он подошел к ней, когда она стояла у макета японского сада камней, восхищаясь гладким песком, аккуратно разложенными камешками и крошечным мостиком.
— И что вы об этом думаете? — спросил Джейкоб.
— Тут очень спокойно.
— Да, в восточных культурах сады считаются местом покоя и умиротворения. — Он указал на камни, разложенные на краю. — В японском саду все асимметрично, потому что, по их представлениям, это соответствует жизни.
— В жизни все асимметрично? — Молли слегка нахмурилась, обдумывая его слова.
— В жизни все несовершенно. — На губах Джейкоба мелькнула тень улыбки. — Чтобы обрести покой или счастье, надо принять несовершенство мира и несовершенство нас самих.
Молли повернулась к нему:
— Вы в это верите?
— Стараюсь, — сухо ответил Джейкоб. — Мне не трудно поверить в несовершенство мира, — добавил он, — или свое собственное несовершенство. Но принять их… — Он замолчал и хмуро взглянул на макет.
— Вы, похоже, много знаете о японских садах.
— Я некоторое время жил на Востоке. Свой первый дом я построил в Непале.
— Правда? — А она не знала, что он уезжал так далеко. Молли положила руку ему на руку. — Спасибо, что привели меня сюда, Джейкоб. Это было великолепно.
Он улыбнулся:
— Мне было очень приятно наблюдать, как вы все это воспринимаете. — Молли покраснела от удовольствия. — А теперь я хотел бы пригласить вас на обед, — продолжал Джейкоб, — чтобы достойно завершить удачный день. Вы захватили вечернее платье?
Молли покраснела еще сильнее и призналась:
— Да.
— Отлично. Давайте вернемся в отель, чтобы немного освежиться. Номер наш на всю ночь.
Джейкоб, ожидая, когда Молли оденется к обеду, метался по гостиной. Он был взбудоражен, взбешен. Его самоконтроль, которым он прикрывался, как броней, казалось, испарился.
Поездка в Лондон была скверной идеей. То есть, зло поправил он себя, скверной идеей было приглашение Молли.
Ему слишком хорошо с ней.
Джейкоб сердито посмотрел в окно. Уже темнело, но машины по-прежнему мчались сплошным потоком.
Ознакомительная версия.
