В другом конце зала сидели владельцы магазинов города, беседуя друг с другом и потягивая пиво. Они по очереди оборачивались на Джейка, бросая на него быстрые, но внимательные взгляды.
— Когда я в форме, у них нет выхода, и неважно, как сильно они чувствуют, что кафе их личная территория во время ленча. — Она понизила голос. — Видишь ту группу самодовольных личностей за столом в углу? Им принадлежат местные магазины. Справа налево: Том — скобяные товары, Фрэд — наш аптекарь, Поль — владеет бакалеей, Ларри — химчисткой и электротоварами.
Джейку понадобилось несколько секунд, чтобы внимательно изучить каждого, фиксируя их имена и лица в памяти.
— А как насчет вашего уважаемого мэра? Чем он владеет?
— Помимо города? — Она тихо засмеялась. — У него страховое агентство, которое ему помогает тянуть двоюродный брат. Дальше: Дэррил — продукты, Леонард — президент банка. Доктор Миллер — у него прекрасно оснащенная медицинская клиника, и он сам делает операции, когда необходимо, особенно после аварий. Если он что-то не может, обращайся к доктору Карстону — ветеринару. У нас есть магазин для мужчин — Дональд. Сэм — парикмахер, но не вздумай просить его изменить прическу по своему усмотрению. У него всегда своя точка зрения. Себастьян — женский мастер, в его салоне постоянно есть одна-две клиентки. Ближайший крупный городок в 60-ти милях отсюда, некоторые по выходным ездят за покупками туда, если хотят, и если, конечно, есть деньги. Бар Рэда на окраине города — одна из горячих точек. Мы иногда имеем там неприятности с велосипедистами, когда они едут через город. Если посетители бара берут с собой детей, которые думают, что могут тягаться с местными парнями, потасовок не избежать.
Джейк усмехнулся.
— Наверное, они удивляются, когда встречаются с тобой.
— Конечно! Они ожидают увидеть какого угодно шерифа, но не женщину, — усмехнулась она в ответ.
— Ваш заказ, — сказала Николь беззаботно, ставя тарелки на стол и задерживая на Джейке взгляд. — Что-нибудь еще хотите?
Мужчина посмотрел на гигантские кольца лука, поджаренные до хрустящей корочки, как он любил, и улыбнулся.
— Может быть, потом.
Лицо официантки оживилось.
— Тогда позовите меня.
Тесс округлила глаза.
— Ты что, не можешь себя остановить?
Он прищурился, не понимая.
— Остановить что?
Она оглянулась, убеждаясь, что никто не смотрит на них. Некоторые бросали любопытные взгляды, но ничего, что бы угрожало им.
— Я говорю о сверхдозе тестостерона, который выделяется у тебя в организме, — зашептала она сквозь улыбку, беря свой гамбургер. — Если ты будешь продолжать смотреть на Николь со своей дьявольской улыбкой, она прыгнет тебе на колени.
Его глаза стрельнули в сторону молоденькой официантки, которая стояла около стойки, болтая и смеясь с парой девушек своего возраста. Они посмотрели на Джейка и засмеялись еще громче. Он вздохнул, вспомнив, как сам когда-то был молодым и беззаботным.
— Я бы хотел сначала убедиться, что она совершеннолетняя.
— Не беспокойся, я не привлеку тебя за развращение малолетних.
Вспышка ревности заставила ее сказать эту фразу. Пальцы Тесс вцепились в бутерброд, что позволило ей на какое-то время ослабить нервное напряжение.
— О, шериф, должно быть, это и есть тот молодой человек, о котором все говорят?
Они обернулись к мужчине, подходившему к их столику, Джейк мгновенно занес в память этого 50-летнего на вид человека с редкими седыми волосами и худым телом, одетого в брюки-хаки и голубую рубашку. Его улыбка говорила, что он добродушный весельчак, с которым приятно общаться, пока вы не заглядывали ему в глаза, которые были бледно-серые и холодные, как лед. Джейк сомневался, что такой слушал и хранил чьи-то секреты без выгоды для себя.
— Джейк, это Том Бестер — металлические изделия, — сказала Тесс с доброжелательной улыбкой гремучей змеи.
Бесстер протянул руку.
— Рад увидеть, что наша Тесси имеет прекрасного мужчину. Мы уже начали было беспокоиться за нее, — сказал он с добрым хорошим юмором, который Джейк не находил приятным. — Если вам будет нужно поговорить, приходите ко мне в магазин. У меня есть, что рассказать о Тесси. Это не просто женщина… — Он подмигнул Джейку.
— Благодарю.
Джейк бессознательно зафиксировал, что под этим предлогом он сможет выведать что-либо и для дела. Хотя послушать чье-то мнение о Тесс было ему тоже небезынтересно.
Том улыбнулся, похлопал Тесс по плечу и ушел за свой столик. Через несколько минут он и его соседи встали и вышли. Николь подошла убрать со стола, взяла несколько монет, подсчитала и посмотрела им вслед сердито. Джейк услышал, как она выругалась: «Дешевки! Сопляки!», прежде чем продолжила вытирать стол.
— Они, очевидно, не придают значения приличным чаевым, оставляя грязный стол, — Джейк резко повернулся в сторону Николь.
Тесс засмеялась.
— Ты смеешься?
— Что касается Николь, она работает здесь для развлечения, ходит в школу и живет с родителями. Ненси платит ей гроши, так как уверена, что ее официантки имеют хорошие чаевые. Она не осознает, что для этих мужчин монета в 10 центов значит очень много, а за 25 они устроят скандал.
— Тесс, мы все еще в 20 веке? — сказал он, доставая пачку сигарет из кармана и ставя рядом с тарелкой.
— Да, но с небольшими изменениями.
Тесс следила за хорошо знакомыми жестами. Он поставил пачку рядом, значит, уже готов выкурить послеленчевую сигарету. Она чувствовала, как никотиновые клубы начинают забивать ее ноздри. Она не заметила, как глубоко ее пальцы вонзились в бутерброд, и то, что ее рука слегка дрожала по пути ко рту. Ее любимый сэндвич имел привкус картона.
— Все нормально? Ты в порядке?
Она подняла голову.
— Почему ты спрашиваешь?
Он показал головой на ее руки.
— Ты дрожишь.
Она сжалась сильнее.
— Все дело в кофе.
Он не выглядел убежденным.
— Ты пила его 24 часа в сутки, и всегда все было нормально.
— Тогда я была моложе, — сказала она, дико кусая бутерброд и энергично жуя.
— Я тоже мог не спать по четыре дня и не чувствовать себя разбитым. А сейчас мне нужно восемь часов сна, и я сократил кофе.
— Интересно, почему ты не заказал молоко или чай?
Он взял луковое колечко и съел его жадно в одно мгновенье.
— Ты отказалась и от зелени?
— Почему? Зелень, мясо — без разницы. Но зато я не курю, по утрам у меня больше нет этого кашля, и я не беспокоюсь, что одежда пахнет, как пачка сигарет изнутри.
— Ничего нет хуже, чем бросать курить.
