— Доброе утро, — произнесла она тихим и немного хриплым спросонья голосом.
— Уже день, — ответил Клинт, ругая себя в душе последними словами за то, что попался.
— Который час?
— Около пяти.
Тара резко села в кровати.
— Я столько проспала?
— Вот и хорошо.
— Я же целый день потеряла!
Она выглядела такой нежной и сексуальной, что Клинту отчаянно захотелось сорвать одеяло и наброситься на нее.
— Это все из-за ванны. — Тара наконец спохватилась и стала лихорадочно приглаживать волосы. — Она на меня так расслабляюще подействовала…
Это было выше его сил. Клинт наклонился и прошептал ей в самое ухо:
— Странно. А на меня она подействовала совсем наоборот.
— Что-то не похоже.
Клинт с трудом оторвался от ее уха, но теперь ее губы оказались в опасной близости от его рта.
— Это не потому, что я не хотел тебя, Тара.
— Вот как?
— Это потому, что я слишком тебя хотел.
Она судорожно перевела дыхание.
— Ага… И… А в остальном все в порядке? Джейн звонила?
Клинт выпрямился и кивнул головой.
— Все в порядке. Джейн звонила. Они с Мариссой украшают елку. Она очень не хотела уезжать, и я разрешил ей остаться у Сорренсонов под присмотром Гарри. Дэвид дома, так что я там не нужен.
— Значит…
Он кивнул.
— Я остаюсь здесь.
— Ладно. — Тара опустила глаза, но тут же вскинула их снова. — Но подожди, Эндовер. Если Джейн в порядке, почему ты…
— Почему я сижу у твой постели?
Она кивнула.
— Думаю, если я скажу, что охраняю тебя, ты мне не поверишь?
— Не поверю.
— Ну и правильно. Просто мне пришла в голову одна мысль.
Тара удивленно подняла брови.
— Какая?
— Тебе нужно одеться.
Тара подождала секунд десять.
— Это все, что ты хотел мне сказать?
— Пока да.
— Тебе не кажется, что все это слишком таинственно?
— Такая работа, любимая.
Напряжение, которое он чувствовал внизу живота, пока смотрел на спящую Тару, теперь поднялось вверх и заставляло его язык выдавать совершенно неразумные вещи, которые он вовсе не собирался говорить.
Клинт пристально смотрел на нее, пытаясь уловить хоть какую-нибудь реакцию на свое полупризнание.
Но Тара и бровью не повела, лишь махнула рукой в сторону двери:
— Дай мне пару минут.
Клинт послушно пошел к дверям. Он и сам не мог сказать, обрадовала его такая реакция на его шальное слово или разочаровала.
Снег, в точности такой, как на рождественских открытках, падал на дорожки парка. Но Тара не чувствовала его мягких, влажных прикосновений. Они сидела, прижавшись к Клинту, на самом верху смотровой вышки и любовалась красотой первого настоящего снегопада.
В ней переплетались странные, но удивительно прекрасные ощущения. Теплота мужского плеча. Запах снега и земли. Желание дотронуться до не защищенной перчаткой руки Клинта.
Много лет назад этот парк приютил юную парочку, скрыв в своей тени их первый поцелуй. Сегодня вечером они вернулись.
Но для чего?
Тара решила: что бы ни предложил ей Клинт, она поступит так, как велит ей сердце, без раздумий и вечного самоконтроля. И ни о чем не станет жалеть впоследствии. Рано или поздно весь этот детективный роман с Джейн закончится, и Тара вернется к своей нормальной жизни. Но до тех пор она свободна.
Теперь от Клинта зависит, примет ли он мой нежданный дар или нет.
— В последний раз я был здесь летом, — сказал Клинт, подставляя лицо огромным снежинкам.
— Я помню, — улыбнулась Тара, теснее прижимаясь к нему. — Ты так и не забредал сюда с тех пор?
— Нет. А ты?
Девушка покачала головой.
— Но я все время мечтала прийти сюда с семьей… Когда она у меня будет.
— Понимаю.
— У тебя тоже были такие фантазии? — спросила Тара и тут же прикусила язык. Она отдала бы все на свете, чтобы вернуть обратно неосторожные слова. Почему она всегда говорит, не подумав? — Прости, Клинт. Я…
— Неважно.
— Это было ужасно неделикатно с моей стороны.
— Забудь.
Ей до боли хотелось выпросить прощение, успокоить, утешить его в его потере.
С того самого дня, как Техасский клуб привез Джейн в городскую больницу и Тара впервые со школы снова увидела Клинта, она постоянно ощущала темное облако скорби, окружавшее его. Он глубоко спрятал свою тоску, но Тара чувствовала ее каждой клеточкой своего тела.
Разумеется, она не позволила себе ни одного вопроса или совета. Прежде она убеждала себя — прошлое Клинта не ее дело, он наверняка сам знает, как справиться со своей депрессией, и вряд ли хочет, чтобы к нему лезли с утешениями.
Но теперь, когда они провели несколько недель бок о бок, она уже не была настолько уверена, что дела Клинта ее не касаются.
— Знаешь, — сказала Тара, — на самом деле, еще один раз я все-таки приходила сюда. Почти.
Клинт бросил на нее быстрый взгляд.
— Правда?
— Да.
— И?
— С другим парнем.
Теперь Клинт прямо-таки впился в нее глазами.
— Я думал, это только наше место.
— Так и есть, — тихо согласилась Тара.
— Тогда как же вы могли, сестра Робертс?
Ее смех растворился в снежной тишине.
— Я же сказала «почти».
— Ааа… — Клинт все еще хмурился. — Так кто это был?
— Ронни Пембертон. Парень из колледжа.
— Что-то серьезное?
Тара вздохнула, вспомнив тщеславного красавца и его неутолимую потребность в женском внимании.
— Мне казалось, да.
— А ему?
— Он просто развлекался.
— Идиот.
— Просто мы оба были совсем детьми.
— Даже ребенок должен был понять, какая удивительная девушка ему досталась.
— Ты это серьезно?
Тяжело вздохнув, Клинт взял Тару за плечи и повернул к себе.
— Да. Я серьезно.
Тара изо всех сил старалась не выдать своих чувств, но, когда Клинт был так близко, она совсем не владела собой.
— Тогда мне очень жаль, что тебя не оказалось рядом.
— Почему? — спросил он сдавленно.
Тара задрожала, но не от холода, а от того, что Клинт стал тихо гладить ее плечи.
— Ты мог дать Ронни хороший совет.
— Я скорее дал бы ему хорошую затрещину.
Его ладонь скользила по ключице, по шее, пока пальцы не зарылись в волосы.
— У него был черный пояс. — Губы Тары едва шевелились под его пристальным взглядом.
— И все равно он идиот, — прошептал Клинт и поцеловал ее.
Глаза Тары закрылись, сердце поплыло вверх, как воздушный шарик. Ей казалось, она рождена именно для этих губ, этих прикосновений.
