— Пройдись, — предложила Камилла мужу. — Развейся, что-то ты не в духе. А я посижу одна.
— Нет, — возразил Ник. — Что мне там одному делать?
— Зайди за Эмили.
— Она, кажется, собиралась поработать.
— Позвони и узнай.
Ник заколебался. Рассказ Кайса не требовал лучшего подтверждения. В глазах Ника заметались, борясь друг с другом, желание и долг. Он знал, что как муж должен остаться, но… Эмили манила, звала. И он решился.
— Ладно, позвоню. Если ты не против.
— Нет.
У Эмили, естественно, нашлась свободная минутка. Камилла больше не сомневалась. Но странное равнодушие поселилось в ее сердце. Никогда еще ей не приходилось испытывать ничего подобного к человеку. Даже просто к живому существу. Еще страннее, что этот человек ее муж.
Она сидела и машинально вязала, то и дело пропуская петли. Ее бросили, ей изменили… И что? Пускай тешатся, мне-то какое дело? Да. Камилла была полностью равнодушна. Абсолютно. И к мужу, и к Эмили, и к его измене. По приезде в Англию — развод. Это слово тоже прозвучало в сознании совершенно спокойно. Остается только дождаться, когда Ник не выдержит и сознается. Чувствуя себя виноватым, он постарается ей угождать. Но, с другой стороны, Камилла станет все больше раздражать его. А такие вещи, как раздражение, ненависть, чувство неудовлетворенности и обремененности долгом, вынести который не представляется возможным, лучшая и вечная почва для скандалов.
— О чем думаешь? — спросил Кайс.
Камилла ожидала его появления и даже не прервала своего занятия. Но зато она поняла, зачем выпроводила Ника к его ненаглядной. Чтобы встретиться с Кайсом. Вот чего жаждала ее душа.
— Зачем пожаловал?
— Играешь? — осведомился Кайс. — Могу подыграть, если хочешь, но не лучше ли сразу перейти к делу?
Как этот человек умеет проникнуть в заветные мысли Камиллы! В одном взгляде он прочел все, что совершалось сейчас в ее сердце. Она не могла не оценить его проницательности.
— Ты снова о своем эксперименте. Хочу тебя огорчить. Я только что убедилась, что мой муж изменяет мне с Эмили. Представь, меня это ничуть не тронуло и не задело. Значит, ты был прав. Я не люблю Ника, как и он меня. Проверять нечего. Может, он подлец и мерзавец, но мне до этого нет никакого дела.
Кайс попытался перебить ее, но Камилла не позволила ему сделать это.
— Я еще не закончила. Скоро наш брак закончится разводом. Ник уже чувствует, что жена для него обуза. Ведь он упустил, прозевал куда более выгодную партию. Я же только что поняла одну истину: любви между нами нет и никогда не было. Я обманывала себя, а за Ника вышла из-за денег. И это факт. Свое будущее я представляю так: развод, свобода, жизнь в одиночестве, а дизайн-студия — мечта идиотки — отодвигается в своей реализации лет на десять. Пока в мои планы не входит замужество. Хватит. Хочу пожить для себя. Я запуталась, и мне никто не нужен. Поэтому эксперимент теряет смысл. Я хочу остаться одна.
Кайс расхохотался.
— Какая еще женщина на Востоке может похвастаться подобным красноречием! — сказал он, захлебываясь собственным смехом. — А потом еще отец спрашивает меня, почему мои соотечественницы меня не удовлетворяют. Ответ прост: я люблю Камиллу Мэтьюз. А еще я люблю спорить и продолжу тебя убеждать. Итак, эксперимент не теряет смысла, поскольку я и раньше предлагал проверить не верность вашего супруга, мэм, а его жалкую душонку. Мужчина обязан спасти жену из рук насильника, даже если уже давно не любит ее. На то и существуют брачные обязательства. Предполагаю, что ты наговорила все это, чтобы скрыть свое желание ответить «да» на мое предложение. Я прав?
Камилла кивнула.
— Доля правды в твоих словах действительно есть.
Кайс опустился на одно колено рядом с Камиллой, которая во время разговора внимательно рассматривала ужасные дыры на вязаном полотне, которые, собственно, сама же произвела на свет, охваченная волнением.
— Итак, — улыбнулся Кайс, — напоминаю условия. Мы перебираемся в «Арабскую башню». Живем там и наблюдаем за действиями новых влюбленных. В вашем номере камер больше, чем где бы то ни было в отеле. Узнав, что ты приезжаешь ко мне в Дубай, я хорошо подготовился к встрече. И поверь, не пойми я по твоим глазам, по походке, по движениям, что вы далеко не счастливая пара, я бы не позволил себе вторгаться в вашу жизнь. Просто твое одиночество в обществе этого низкого, малодушного человека бросается в глаза.
— Может, он и не любит меня, — одернула собеседника Камилла, — но я не позволю тебе называть его малодушным и низким. За полтора года нашего знакомства он не сделал мне ничего дурного.
Кайс усмехнулся.
— Сотни людей каждый день проходят мимо нас на улицах. И ни один не делает ничего дурного. Я всегда думал, что в обязанности мужа входит нечто больше, чем индифферентное «неделание ничего дурного».
Камилла не смогла возразить ему.
— И еще, — добавил Кайс. — Ты его не знаешь, а я вижу его насквозь. Согласись на мой эксперимент, и ты поймешь, что это за человек. Я по-прежнему гарантирую тебе полную неприкосновенность.
Камилла еще колебалась. Кайс взял из ее рук вязанье и положил на пол.
— Посмотри, — сказал он, указав на вязанье. — Женщина и мужчина — это спицы в руках бога. А их любовь — нитки. Из них они ткут полотно совместной жизни. И если любви нет, ничто не связывает спицы. Они лежат на месте неподвижные и немые. Не издавая ни единого звука и не создавая полотна. Я хочу стать для тебя второй спицей.
Камилла глядела на вязанье задумчиво, будто оценивая смысл сказанных слов.
— Я согласна на эксперимент, — почти шепотом проговорила она, не веря собственным словам. Где-то внутри нее еще жила надежда. Надежда, что Ник… Нет, хватит обманывать себя.
Получив согласие, Кайс сразу переменился.
— Собирайся, но… — Он замялся.
— Какое еще «но»? — спросила Камилла. — Пожалуйста, подробнее.
— Я хочу предложить тебе пари, — улыбнулся Кайс, отметив заинтересованность собеседницы. — Предупреждаю: если оно тебе не по вкусу, можешь не соглашаться.
— Ну и? — потребовала Камилла.
— Ты утверждаешь, что Ник Спенсер все же, хоть и не любит тебя, хороший человек и приличный мужчина. Так?
— Да, — подтвердила Камилла.
— Хорошо, — продолжил Кайс. — Предлагаю пари. Если выйдет по-твоему, ты сможешь жить в «Арабской башне» на правах моей гостьи столько, сколько пожелаешь. Полная свобода, ни забот, ни хлопот. Если мои предположения верны, то в тот день, когда Николас Спенсер покинет Эмираты, напуганный и затравленный, в тот день, точнее в ту ночь, ты должна будешь стать моею.
