– Моя мать любила коллекционировать, – пояснил он, проследив за направлением ее взгляда. – И после ее смерти было жаль расставаться со всеми этими вещами, которые при жизни доставляли ей столько радости.
– Они очаровательны! – выдохнула Джонти, взяв с полки медную жаровню и с интересом рассматривая ее. Затем осторожно поставила на место. – Было бы преступлением не пополнить эту коллекцию! Ведь она, наверное, с таким трудом выискивала эти вещи...
Нэт Макморран ухмыльнулся.
– Сомневаюсь, что Изабель поймет вас. – В его низком голосе слышались шутливые нотки. – Боюсь, ей надоело вытирать с них пыль и полировать: это отнимает массу времени. Пройдемте туда, прямо. Очевидно, обитатели дома еще не заметили нашего приезда.
Джонти послушно пошла дальше, через комнату поменьше, в заднюю часть дома.
Откуда-то доносился звук сердитых голосов, кто-то разговаривал явно на повышенных тонах, что подтверждало: их приезд пока остался незамеченным.
– Но почему нельзя, Изабель? Я не понимаю! – Они услышали чистый детский голос, который громко протестовал против чего-то.
– Разговор окончен, Силла. – В голосе женщины слышалась явная непреклонность, но она лучше контролировала себя и ее слова звучали мягче, хотя в них сквозило нетерпение.
– И все же, что ты имеешь против него?
– Лично против него – ничего, Силла. Мне казалось, что ты поняла это. Но, я считаю, ты еще слишком молода, чтобы вступать в такие отношения, и я не уверена, что тебе удастся выйти из них без потерь.
– Слишком молода? – послышалось бормотание. – Иногда я чувствую себя такой старой, как будто вся моя жизнь уже прошла, и нечего вспомнить, никаких событий...
– Не надо впадать в цинизм.
– Неужели? Что делать – я так чувствую; значит, я – цинична. Странно, я достаточно взрослая, чтобы делать всю скучную работу по дому, например, застилать кровати, убираться, гладить все эти рубашки для Стэна, Рика, дяди Нэта, штопать носки... Забавно, не правда ли? Мне кажется, я вечно все это делала, по крайней мере, с тех пор как умерли отец и мать. Задолго до того, как ты появилась в этом доме, Изабель, может, даже до того, как дядя Нэт встретил тебя, я уже выполняла все эти дела, больше их некому было делать. Я никогда не была слишком молода для всех этих ужасных повседневных обязанностей! И вот теперь, когда я... О, привет, дядя Нэт!
Когда они вошли в комнату, которая явно служила столовой, им навстречу удивленно обернулась девушка. У нее были длинные темные прямые волосы, которые, расходясь от прямого пробора, обрамляли узкое, живое лицо с заостренным подбородком и носом с небольшой горбинкой. Это лицо могло бы быть очень привлекательным, подумала Джонти, отметив широко расставленные карие глаза, более крупные и вдумчивые, чем любопытные глаза-бусинки Деборы, и выразительный хорошенький ротик. Но в данную минуту глаза ее горели от обиды, которую невозможно было скрыть, а уголки рта были печально опущены вниз, что портило ее ротик.
– О, Нэт, ты уже вернулся! Мы не слышали, как ты вошел!
Женщина, которая шла к нему через комнату, была лет на шесть-семь старше Джонти. В ней чувствовалось самообладание и зрелая уверенность, которые Джонти уже и не чаяла приобрести. Изабель Роше была высокой, поразительно красивой блондинкой. Она прекрасно знала, как лучше преподнести свои женские прелести, и гордо несла себя, сознавая, что выглядит великолепно. Именно ее потрясающее умение так держаться сразу поразило Джонти. Если у нее и были какие-то недостатки в лице или фигуре, то они были умело скрыты удачно выбранным платьем.
Охватив взглядом красиво подстриженные и уложенные волосы золотистого оттенка, дуги выщипанных бровей над безмятежными, как будто фарфоровыми голубыми глазами, тщательно накрашенные губы, ногти с маникюром, классическую, без единой морщинки, простую и элегантную юбку, которая хорошо сочеталась с белоснежной блузкой тоже без единой морщинки, Джонти вдруг остро ощутила неряшливость своей одежды. Ее хлопчатобумажное платье измялось, пропылилось и запачкалось, пока она пыталась открыть железные запоры на воротах.
Она механически улыбнулась сначала женщине, а потом девушке.
Изабель не улыбнулась в ответ, но в глазах Силлы промелькнул ответный лучик теплоты, когда она прошла мимо Джонти, чтобы сделать совершенно непредсказуемый, импульсивный жест – поцеловать дядю в его загорелую, чисто выбритую щеку.
– О, дядя Нэт, я так рада, что ты вернулся!
Нэт Макморран похлопал девочку по худенькому плечу с мимолетной нежностью.
– Если ты действительно рада меня видеть, Силла, ты могла бы доказать это более внимательным отношением к Изабель, а не затевать с ней споры во время моего отсутствия, – заметил он сдержанно.
Эти слова тут же свели на нет мимолетную нежность девушки, и Джонти тут же почувствовала симпатию к Силле, у которой покраснели щеки и которая, почувствовав укоризну в словах дяди, тут же опустила глаза вниз.
Нет-нет, ты не должна так делать, хотелось закричать Джонти, но, разумеется, она не могла себе позволить вмешиваться в явно семейное дело.
Ей с трудом удалось подавить раздражение. Если он всегда так бестактно разговаривает с детьми брата, то должен винить только себя в домашних неурядицах, сказала она себе, явно задетая за живое.
Тут послышался спокойный голос Изабель:
– Спасибо, Нэт, но не стоит бросаться мне на помощь. Ты же знаешь, я вполне могу справиться сама. – И она улыбнулась своему жениху слегка капризной улыбкой. – Я контролирую ситуацию.
– Да, я не сомневаюсь в этом, Изабель. – Широкие плечи тут же поднялись вверх. – Я просто хотел подчеркнуть, как мы благодарны тебе за все, что ты делаешь для нас, и в то же время пресечь непослушание. Ты знаешь, что я никогда не хотел «вешать» на тебя такие заботы. Я понимаю, как тебе нелегко.
– Бедный Нэт! Ты слишком беспокоишься о нас, особенно обо мне. Не стоит, дорогой. Я никогда не увиливала от ответственности и уверена, что сейчас Силла понимает, хотя, может, это и не прибавляет мне популярности, что я действительно беспокоюсь о благополучии детей. – Последние слова сопровождались холодным взглядом в сторону Силлы. Затем Изабель вежливо протянула руку Джонти. – Это та девушка, которую ты нанял мне в помощники? Здравствуйте, мисс?.. Эшберн, не так ли?
– Джонти Эшберн. Здравствуйте.
Отвечая на холодное сдержанное рукопожатие, Джонти улыбнулась, глядя в лицо другой женщины с надеждой увидеть ответную теплую улыбку, но лицо Изабель было как маска, лишенная всякого выражения.
– Ах да, теперь припоминаю. Мне что-то говорили насчет вашего необычного имени. Я вас буду звать Джонквил. Наемных работников совсем не обязательно величать уменьшительными именами.
