– Едкой иронией был пропитан голос Шерри. Она не верила, что Грег решится противостоять ей, и улыбалась, когда Грег размахнулся и швырнул прямо в центр зеркала обе фарфоровые куклы. Погребальным звоном зазвучал в комнате удар фарфора о зеркало. Оно треснуло и разлетелось по сторонам. Шерри и Грег отшатнулись и прикрыли головы, а осколки рассыпались по паркету.
***
Зеркало выпустило своего пленника. Мерли медленно вышел в образовавшийся проход, навстречу испуганной Шерри, и сделал несколько движений руками, останавливая время. Куклы еще не успели разбиться, ударившись о зеркало. Грег замер, вздрогнув от неожиданности. Он уже приготовился к смерти, когда старый маг остановил время, и сейчас медленно шел к Шерри. Ведьма заметалась по комнате, страшась возмездия ее учителя. Того, кто провел инициацию и раскрыл ее колдовские способности. Того, кто обучил ее всему, чему знал сам, по основам магии, и тому, как правильно этой магией управлять. Того, кого она заперла в зеркале, кого предала так вероломно. Шерри знала, после пребывания в Зеркале – портале, могущество Мерли только копилось и сейчас его магические силы многократно превышали ее собственные. Шерри чувствовала, ее магия на исходе, она практически выжата досуха.
- Ну, здравствуй, моя верная ученица. – Его голос был донельзя язвителен. – Придется мне подчищать то, что ты, моя красотка, наворотила.
Мерли подхватил зависших в воздухе кукол одной рукой, и повел второй рукой, притягивая к себе все еще клубящиеся над разбитым зеркалом серебристые молнии. Миг, и молнии, повинуясь мысленному приказу старого мага, ударили прямо в фарфоровых кукол.
Грег резко выдохнул и согнулся, чувствуя так, будто его сердце сейчас остановится. Воздуха не хватало, в глазах потемнело. Но через несколько секунд все прошло. И он выпрямился, чувствуя себя так, будто что-то изменилось. Будто он теперь – другой человек. Цельный, обновленный… Его душа в буквальном смысле встала на место.
Мишель с криком сорвалась с потолка и упала прямо ему на руки. Грег быстро подхватил жену и прижал ее к себе. Мишель дышала быстро и рвано, будто каждый вздох был для нее последним. Потом она закрыла глаза и на секунду затихла, и сердце Грега замерло от страха. Он еще крепче прижал жену к груди, но тут ее ресницы затрепетали, а щеки окрасились румянцем. Дыхание выровнялось, и Мишель открыла глаза.
- Ты жив, Грег! – Восторженно прошептала она. Грег покачал головой, едва сдерживая радость.
- И ты жива, милая. Мы снова вместе!
- Я чувствую свою душу… - На щеке Мишель заблестела слеза, и она слабо улыбнулась мужу. – Впервые за весь год, я чувствую свою душу.
- А я – свою. – Улыбнулся Грег, нежно обнимая Мишель. – Только знаешь, что я понял за последние мгновения, когда думал, что потеряю тебя навсегда?
- Что? – Тихо шепнула Мишель, проводя пальцем по щеке мужа.
- Что моя душа – это ты….
***
Мерли тактично закашлялся. Шерри закатила глаза, стоя в отдалении. Она не хотела делать резких движений, чтобы лишний раз не напоминать о себе. Шерри боялась гнева Мерли, поэтому мечтала, что воспользовавшись шумихой вокруг Грега и Мишель, она сможет исчезнуть. Но не тут-то было.
- Грег, Мишель, уходите! – Крикнул Мерли, но заметив, что Шерри медленно начала продвигаться в сторону к выходу, нахмурился.
- А ты куда, красавица? Стой! Тебе так просто не уйти. Придется ответить за то, что натворила! – И с этими словами Мерли начал колдовать. Он не собирался упускать ведьму из виду.
Шерри хотела сбежать, но ноги отказывались слушаться. Она хотела прокричать защитные заклинания, но голоса не было... Мерли казался воплощением возмездия. Шерри закрыла глаза, задыхаясь от гари, дыма и пепла, что витал в воздухе, провалилась в спасительную тьму, прошептав только:
- Я не хочу умирать…
Старый колдун знал свое дело. Он собирался уходить, на Земле ему больше делать было нечего. Поэтому Мерли призвал огонь… Пожар охватил магазин, уничтожая навсегда все воспоминания о темной ведьме и старом колдуне … Всего одну куклу Мерли забрал с собой, бережно спрятав у себя на груди. Точеные черты лица, длинные черные локоны, перепуганные глаза искусно нарисованные на бледном лице. Нарисованные ли? Кукла молчала. А Мерли отправлялся в долгую дорогу. Колдуна ждал его собственный мир Средиземье, и взрослый сын, которого он не видел уже больше года.
Черно-оранжевое пламя жадно пожирало деревянный магазинчик сувениров. В огне исчезло и разлетевшееся вдребезги огромное зеркало, так и не ставшее порталом в другие миры. Огонь уничтожил и целую армию фарфоровых кукол, которые, к счастью, так и не заключили в себе души живых людей – простых смертных.
Языки пламени все еще весело лизали свинцово-серое небо, сжигая память о былом, но рядом уже никого не было. Все, кто до этого находился в магазине, исчезли. Скоро и от бывшего оплота магии на земле – сувенирного магазина, осталось одно воспоминание.
…А где-то по дороге другого мира, под названием Средиземье, в одиночестве шагал, загребая пыль не по размеру большими сапогами, старик. Его лицо выражало крайнюю степень счастья – он наслаждался этим таким родным ему небом, солнцем, что ласково пригревало затылок, сквозь широкополую шляпу. Наслаждался и свежим ветром, что обнимал прозрачными, невесомыми крылами и звал его в путь... Мерли, что-то напевал, размахивая одной рукой в такт своим шагам, а другой бережно прижимал к груди бесценную для него фарфоровую куклу. Ее длинные черные кудри развевались на ветру, а темные, как маслины глаза, под нарисованными ресницами светились злостью.
- Тебе медведь на ухо наступил. – Вдруг проворчала кукла, и Мерли остановился, как вкопанный.
- О, ты говоришь, а не проглотила язык. Я рад, что ты столь высокого мнения о моем певческом таланте.
- Лучше помолчи. Я никогда не думала, что ты подложишь мне такую свинью. – Проговорила кукла. Глаза старика вдруг сверкнули таким гневом, что кукла сразу умолкла.
- Кто бы говорил... Шерри! Та, что предала меня! А я тебя еще учил всему, что знал. – Румянец не окрасил бледные фарфоровые щеки.
- Это не предательство, это была вынужденная необходимость. – Проговорила кукла, погруженная в свои невеселые размышления.
- У тебя на все ответ найдется. – Проворчал старик, ускоряя шаг. – Справедливость все-таки восторжествовала, неправда ли, Шерри?.. А теперь мы идем к Валентину.
