— Не успеешь оглянуться, как все уже закончится, — присоединилась к разговору Джейн.
— Да, и это еще цветочки, — заявила Кэролайн, протягивая Келли стакан вишневого сока. — Сейчас, по крайней мере, твой ребенок всегда с тобой. Как только он начнет жить сам по себе, ты с ног собьешься, ища, куда этот неугомонный плут мог залезть.
— В нем тоже будет течь кровь неугомонных Сайзмуров, — усмехнулась Трейси.
Келли поежилась. Ну уж нет! Что же, ей придется целыми днями ходить по пятам за своим чадом?
— А раньше вы меня не могли предупредить?
Кэролайн подмигнула остальным.
— Товарищи по несчастью любят, когда в их полку прибывает. Согласна, Гейл? — попробовала она включить в разговор подошедшую хозяйку дома.
Та лишь усмехнулась.
— Нет, не любят. Наоборот, каждый сам только и мечтает поскорее покинуть этот так называемый «полк».
Услышав подобное, Келли округлила глаза.
Впредь нужно следить за собой и не допускать нелепых оговорок обругала себя Гейл. Она посмотрела на Келли, которая действительно выглядела несчастной. Беременная женщина пыталась найти удобное положение в кресле, которое оккупировала.
— Не хочу показаться негостеприимной, но не лучше ли тебе было остаться дома?
— И упустить такой шанс поныть? — Келли протянула руки и обняла Гейл. Хотя объятие и длилось долю секунды, зато подругам стало очевидно, что искренняя теплота между ними сохранилась. — Ни за что. Страдальцы любят сочувствующую им компанию.
Она с надеждой посмотрела в сторону стола.
— У тебя случайно не найдется мороженого?
Единственное, что Гейл вчера упросила сделать доставщиков мебели, так это подключить холодильник.
— У меня же двое детей, — ответила она. — Естественно, у меня всегда в запасе есть мороженое. Сколько тебе принести, одно или два?
— Неси, сколько есть. Джастин тебе сегодня же все компенсирует.
Гейл сурово взглянула на подругу. Она понимала, что та не хотела ее обидеть, но последняя реплика все равно немного задела ее гордость.
— Даже слышать об этом не хочу.
— Не надо обижаться, Гейл. Ты ведь начинаешь все с нуля, да еще с двумя детьми. — Их взгляды встретились, и годы, что женщины не виделись друг с другом, растаяли окончательно. — В дружбе нет места гордости, помнишь?
Гейл была так тронута, что чуть не расплакалась.
— Ну что ж, если в дружбе нет места гордости, тогда я хочу попросить тебя поговорить со своими друзьями и знакомыми и ненавязчиво поинтересоваться, не захотят ли они приводить своих детей в мой детский сад?
— Сюда?
Келли оглядела все вокруг и закусила губу. Она не хотела, чтобы замечание прозвучало критично.
— Да, конечно, здесь еще придется поработать, чтобы привести все в божеский вид, — согласилась Гейл. — Но к тому времени, когда я получу лицензию на открытие, ты тут ничего не узнаешь.
— Но одной тебе будет трудно привести здесь все в порядок. Перефразируя поговорку, одна пара рук — хорошо, две — лучше, а пять — совсем хорошо.
— Я не могу просить вас об этом, — запротестовала Гейл.
— А тебе и не придется, — заявила Кэролайн. — Это моя идея.
— Ты как раз украла ее у меня, — фыркнула Келли.
— Не могу дождаться, когда же ты наконец родишь этого ребенка, перестанешь ворчать и снова станешь милой. — Джастин подошел к жене сзади и чмокнул ее в макушку.
Услышав это, Кевин крикнул:
— Ты, по-моему, слишком много пыли надышался, Джастин. Это ее обычное поведение. Келли никогда не бывает милой. Сколько ее помню, она всегда ворчит.
— Ты не прав, Кевин. Иногда она бывает.
Гейл заметила, как муж и жена лукаво переглянулись, и почувствовала легкую зависть. Она тоже мечтала о таких отношениях. Отношениях, основанных на глубоком взаимоуважении, любви и привязанности, а не на чем-то мелочном, как их связь с Роджером.
Но ей теперь глупо было бы рассчитывать на нечто подобное. Ни один мужчина в здравом уме не влюбится в женщину, у которой два суперэнергичных ребенка.
Вымыв руки, Гейл понесла мужчинам бутерброды.
Надвигались сумерки. Это был тяжелый день для всех, кроме детей и Келли, усилия которой сводились к тому, чтобы руководить всеми, а также пробовать угощения, расставленные на столе. Но она со всем прекрасно справилась. Остальные расставляли мебель по комнатам, мыли, скребли, оттирали грязь, которая, казалось, накапливалась здесь веками. Именно по этой причине и еще из-за легенды о приведении Гейл удалось снять этот дом практически за бесценок. Она поведала Стану, что если цена была бы такой же, как и за все остальные дома в этом районе, жилье здесь ей оказалось бы не по карману.
Когда же в конце концов щетки, губки и пылесосы были отложены в сторону, усталый, но довольный собой Кевин шутливо сказал Гейл:
— Ну вот, теперь любое уважающее себя приведение посчитает ниже своего достоинства появляться в таком ухоженном доме. — Затем, поставив руки в боки, он по-деловому оглядел прихожую. — Совсем не похоже на то место, куда мы вошли сегодня утром.
Джейн с укоризной посмотрела на мужа и, кивая на близнецов, заметила:
— Вовсе не обязательно при детях, которым жить в этом доме, упоминать о свободно перемещающихся в пространстве прозрачных объектах.
Она намеренно избежала слова «привидение». Кевин извинился, но Гейл заверила его, что ничего страшного. В комнате, где играли малыши, было столько шума и радостных восклицаний, что вряд ли они могли услышать, о чем разговаривают взрослые.
Но насчет дома, Кевин был прав. Если еще покрасить стены, то он будет выглядеть совсем как новый. А все остальное сегодня тут отремонтировали, починили, заменили две дверные ручки и вставили новое окно в детской.
Бена Сайзмура распирало от гордости. Он всегда любил похвастаться тем, что у него самые умелые руки из всего семейства. С ним никто и не спорил, так как это убеждение подталкивало старика к активному труду, которого он был лишен с тех пор, как врач запретил ему ездить верхом из-за болезни спины.
И вот все уже разъехались по своим домам. Остался только Стэн. Он глубоко вздохнул, убеждая себя, что это вечерний воздух, а не присутствие Гейл, так пьяняще действует на него.
Молодой человек остался, чтобы помочь Гейл уложить детей спать. Он даже позволил, чтобы его увлекли в драматическое представление сказки о Красной Шапочке, в которой он сыграл по очереди все роли. Его выступление было встречено восторженным смехом, криками и вызовом на бис. И конечно же Стэн не смог устоять перед просьбами белокурых ангелочков.
