Четыре часа спустя Кирстен устало прислонилась к стене в теперь уже пустом коридоре и провела рукой по лбу. Она была обессилена. Всех девятерых подростков осмотрели и оказали помощь. Из Грейнджвилла приехали врач и медсестра, но и с ними все работали без остановки и даже не помышляли об отдыхе.
Внутренних повреждений, к счастью, ни у кого не было, хотя одного мальчика со сломанными ребрами все же надо будет утром отправить на обследование. Двое других тоже еще оставались в больнице: девочка с переломами и мальчик с сотрясением мозга, еще не пришедший в сознание.
Сейчас отделение пустовало, весь персонал уже ушел приводить себя в порядок – то же собиралась сделать и Кирстен, как только ей удастся заставить дрожащие колени и отекшие ноги донести ее до комнаты медсестер в основной части больницы.
Наконец ей удалось найти в себе силы оторваться от стены, но тут она услышала, как за ее спиной открылась дверь.
Сэм подошел к Кирстен, обнял ее за плечи и привлек к себе.
– Вы выглядите так, словно вот-вот упадете, – обеспокоенно заметил он. – Не надо было мне разрешать вам так много работать.
– Не говорите глупостей, – сказала она, прислоняясь к его груди и радуясь поддержке. – Вам необходима была помощь.
– Это верно, – согласился он, – и вы были великолепны. Даже не знаю, как мне вас отблагодарить, но я прослежу, чтобы вам заплатили за работу.
Кирстен подняла голову и посмотрела ему в глаза:
– Нет, Сэм, не надо, пожалуйста. Я сама вызвалась помочь и не хочу никаких денег. Хотя бы потому, что у меня нет лицензии на работу в Айдахо.
Сэм открыл рот, чтобы что-то сказать, но она продолжала:
– Нет, конечно, это простительно, потому что ситуация была экстремальной, но хочу сказать вам, доктор, что работа с вами была для меня таким опытом, которого я не забуду. Вы замечательный врач, я это поняла. Я работала со многими докторами, но из всех, кого я знаю, вы – самый лучший. И для меня было честью помогать вам.
Сэм крепко обнял ее и прижал к себе.
– Спасибо, – негромко сказал он, и она уткнулась лицом в его грудь. – Ваше мнение очень много для меня значит. Надеюсь, я его оправдаю.
Несколько минут они стояли так, обнявшись, но кто-то вышел в коридор, и Сэм отпустил ее.
– Наверное, единственному доктору в городе не надо стоять посреди холла, обнявшись с медсестрой, – засмеялся он, – поэтому давайте пойдем и переоденемся, да и пора убираться отсюда.
Через пятнадцать минут они уже ехали на ферму Бакли в машине Сэма. Кирстен, расслабившись, откинулась на спинку сиденья, измученная, но счастливая. Счастливая оттого, что, как она уже говорила Сэму, работа с ним много ей дала. Когда они бок о бок стояли у операционного стола, Кирстен нетрудно было убедиться, какой он внимательный и самоотверженный врач. И почему только он не стал работать в большом городе, ведь там и гонорары больше, и отдых в выходные? Он стал бы очень известным в медицинских кругах.
– Сэм, я знаю, что ваш отец практиковал здесь много лет. Но почему вы-то вернулись в такой маленький городок, как Купер-Каньон, вместо того чтобы с вашими знаниями работать в большом городе на высокооплачиваемой должности?
Он взял ее руку и сжал в своей ладони.
– Спасибо за выражение доверия, дорогая, но медицину я изучал не ради известности и денег. Я просто делаю то, для чего родился. Мечтой моего отца… и моей, – с заминкой добавил он, – всегда было работать с ним до того, как он уйдет на пенсию и оставит практику мне. В провинции, в отличие от городов, всегда не хватает врачей, и потому я остался здесь, где я нужнее.
– Очень благородное решение, – мягко сказала она.
– Благородное! – прорычал он, выдергивая свою руку из ее и берясь за руль. – Ничего в этом нет благородного. В этом смысл клятвы Гиппократа, которую я давал. Врачом надо становиться, чтобы спасать жизни, а не делать деньги. Некоторые люди, которых я здесь лечил, умерли бы, если бы им вовремя не оказали помощь, и знать, что я нужен им, значит для меня гораздо больше самых высоких гонораров в городе, где и без меня много врачей.
О проклятье! Она снова ляпнула не то. Ну почему она не может и минуты поговорить с Сэмом, чтобы не разозлить его? Она ведь просто хотела сказать, как высоко его ценит, а вышло так, словно она упрекает его в чем-то.
Сэм проехал мимо построек и остановил машину напротив коттеджа. Он выключил мотор и протянул к ней руку.
– Идите сюда, Кирстен, – мягко сказал он, и без всяких колебаний она прильнула к нему.
Глубокие сиденья не позволяли им полностью прижаться друг к другу, но Кирстен положила голову ему на плечо, а Сэм прижался щекой к ее волосам.
– Вы меня огорчаете с того самого момента, как мы впервые увиделись, – прошептал он, – но извиняюсь я. Я не должен был так на вас накидываться. Вы просто хотели сделать мне приятное.
Он притянул ее к себе еще ближе.
– Вы не могли знать, насколько больным вопросом для меня является нехватка врачей в провинции. Такое впечатление, что лишь очень немногие едут туда, где в них отчаянно нуждаются, а большинство сражаются друг с другом за престижные места в больших городах.
Кирстен обняла его за шею и начала поглаживать волосы на затылке. Как она могла не простить его после такого извинения?
– Я понимаю, – ответила она, прижимаясь щекой к его скуле, – но, рискуя снова вас рассердить, должна вам сказать, что для меня вы все равно остаетесь самоотверженным героем, нравится вам это или нет.
– Очень нравится, – признался он, – и я обещаю, что никогда больше на вас не рассержусь! Так я прощен?
– Мне нечего вам прощать, – ответила Кирстен, – Разве вы не знаете, что герои никогда не ошибаются?
Он отвел ее волосы назад и поцеловал в висок.
– Примерно знаю, – хрипло сказал он, – но наступил предел моей сдержанности, и, несмотря на ваше сопротивление, я поцелую вас на прощание.
– Не ждите, что я буду вас останавливать, – прошептала она ему на ухо. – Наоборот, я намерена активно участвовать…
– О, Кирстен, – простонал Сэм. – Ты знаешь, что ты творишь со мной?..
Сэм нашел губами ее рот, но она не успела даже ответить на его поцелуй, а он уже отодвинулся. Прикосновение было слишком осторожным для поцелуя, но от этого Кирстен стало так легко и хорошо; словно она нырнула в облако мягкого пуха.
Она сильнее прижала пальцы к его волосам и томно сказала:
– Ты можешь повторить?
Его карие глаза потемнели, и он, поцеловав сначала один уголок ее рта, потом другой, прижался к ее губам. Но вместо глубокого поцелуя он захватил ее нижнюю губу и начал нежно посасывать, отчего по всему ее телу побежали мелкие искры.
