Питер невольно содрогнулся. Эрика никогда бы не позволила себе так вырядиться, ведь его невеста – воплощенная элегантность и чувство меры. Хотя можно было поспорить на пару сотен фунтов, что диковинный наряд создан именно ее безудержной фантазией.
Так всегда, Эрика воплощает свои самые безумные идеи в платьях, а Рози потом носит их с неподражаемым изяществом. С устрашающим изяществом, если можно так выразиться.
Хотя, если присмотреться, в зале присутствовало достаточно много чудовищно одетых людей. Питер никогда не переставал удивляться, почему в мире моды так мало подлинного вкуса. Наметанный глаз истинного художника не мог ни на ком остановиться, скользил по лицам и фигурам приглашенных с большим неудовольствием.
Лица, лица, лица, удушливый запах духов, громкая болтовня – и ничего хотя бы мало-мальски интересного. А ведь свет сейчас самый подходящий для того, чтобы сделать пару снимков.
Неудачно или вычурно одетые и накрашенные женщины, нелепо подобранные украшения… Мужчины или слишком скучны, или просто непривлекательны.
Рози, конечно, великолепна, а самое главное, неузнаваема. Так нечего ей мешать оставаться таковой. Эрика одета чудесно и изысканно, но он уже столько ее фотографировал… Где бы отыскать истинно живописное пятно?
Питер совсем забыл, что не захватил с собой фотоаппарат, и обводил толпу гостей пристальным взором охотника за хорошим кадром, даже не заметив, что Сэм давно отошел от него и вернулся к своей спутнице.
Ага, вот оно! Прелестные очертания фигуры, нежный овал лица, темные блестящие локоны, а главное – платье, такое же вызывающее, как платье Рози, но густого винно-красного оттенка. Интересно, означает ли это, что в следующем сезоне большая часть женщин будет в той или иной степени похожа на ведьм?
Питер по собственному опыту знал, что если на летнем показе, где присутствуют в основном профессионалы, промелькнула пара нечеловечески выглядящих платьев, то зимой в чем-то подобном уже таскается половина женского населения земного шара.
Однако как хороша!
Питер не считал себя ветреником, но пройти мимо такой прелестницы оказался не в состоянии. Он решительно протолкался сквозь плотную толпу неумолчно гомонящих гостей и подошел к женщине в красном.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что особа, привлекшая его внимание, судя по всему итальянка, и приехала на вечеринку вместе с мужем или деловым партнером.
По крайней мере, рядом с ней возвышался неприятного вида смуглый темноволосый тип в неброском костюме, заставляющий вспомнить об итальянской мафии и отчаянных перестрелках. Он портил все впечатление от встречи с нежным и прелестным созданием.
Питер учтиво поздоровался и завязал знакомство. Красотку звали Джулия, она оказалась владелицей магазина модной одежды в самом Риме. Сюда же приехала специально, чтобы ознакомиться с новой коллекцией Эрики Брайтон.
– О, мы уже побывали в Лондоне, посмотрели кое-что. Но тамошние дизайнеры работают смело, слишком смело… Итальянки такое не станут носить, уверяю вас. Вот работы мисс Брайтон – совсем другое дело. Изящество, простота и прелестный вкус. Прелестный!
Питер живо припомнил творения одного своего знакомого из лондонской плеяды молодых модельеров – пластик, резина, полиэтилен, полное отсутствие чего-либо похожего на выкройку и так далее… Пожалуй, действительно слишком смело.
Эрика же всегда соотносила свои фантазии с требованиями действительности. Ее вещи, к примеру, удобно было носить, даже самые экстравагантные с виду модели. Большая редкость в мире моды, надо сказать…
– А вы тот самый молодой фотограф, про которого писали в «Даблин ньюс»? – продолжала щебетать на чистейшем английском Джулия, говорливая, как все итальянки. – Мы с Энрике читали, о да! Тот самый джентльмен…
– Ну что вы… – пробормотал Питер, с удивлением ощущая, как у него начинает кружиться голова от сладковатых духов обворожительной иностранки.
– Обожаю ваши работы, видела их все! Даже была на выставке молодых художников в Неаполе! – Джулия захлопала длиннющими темными ресницами и подошла ближе.
– Премного благодарен…
Да что это, черт побери! – поразился Питер. Что со мной происходит? Несу какую-то чушь! Может быть, от Сэма заразился, тот всегда был сущим увальнем в общении с женщинами.
– Энрике, не стой, принеси мне и мистеру О'Нейлу по коктейлю, – распорядилась темноволосая красавица, адресуя недовольному и молчаливому спутнику нетерпеливый взгляд. – Ну, ступай!
Плечистый и на вид довольно крепкий Энрике беспрекословно, хотя и с видимой неохотой, повиновался и отошел к столикам, где надолго застрял. Иногда он поглядывал на воркующую парочку и его выразительное смуглое лицо искажалось презрительной гримасой. Презрение у него вызывал конечно же новый собеседник Джулии.
– Кто это, Энрике? – поинтересовался молодой ирландец, размышляя, не пристрелит ли его суровый тип сразу после окончания приема. Или непосредственно во время.
– Ах, Энрике. О, это управляющий… и надсмотрщик по совместительству. На самом деле он мой двоюродный брат. Следит за нравственностью и финансовым благополучием. Жуткий зануда.
Итальянка вздохнула и выразительно пожала округлыми плечами, так соблазнительно выступающими из тесного корсета, что Питер совершенно против своей воли сделал еще шаг по направлению к владелице всего этого великолепия. Полностью одурманенный эротическими флюидами, исходящими от прекрасной Джулии, он уже горько жалел, что вообще подошел к ней, что отправился на эту вечеринку, что принадлежит к мужскому полу, что помолвлен с одной из самых очаровательных и светских женщин Ирландии…
– Ваш коктейль, – буркнул здоровенный Энрике, неслышно появляясь из-за спины Питера и меряя беднягу взглядом, недвусмысленно гласящим: будь моя воля, я бы сломал тебе шею…
Впрочем, Питер воспринял его появление едва ли не с восторгом. Все-таки малоприятное общество третьего лишнего помешало ему наброситься на недвусмысленно кокетничающую пышную красотку прямо здесь, посреди большого скопления народа. То-то была бы радость многочисленным репортерам, шныряющим по всему залу…
– Энрике, принеси мне тарталеток с икрой. Что ты стоишь? Я хочу икры! Сейчас же! Немедленно! – капризно топнула ножкой Джулия.
О боже, я пропал! – мелькнуло в голове Питера. Он уже не замечал ни встревоженного лица Эрики, понявшей наконец, что происходит что-то неладное, ни перешептывания гостей, ни обеспокоенных взглядов, которыми обменялись Сэм и Рози, до того момента мирно пившие шампанское в укромном уголке и весело болтавшие о всякой ерунде.
