Ознакомительная версия.
– Все прямо как в ту последнюю ночь, – прошептала она. – Тогда я тоже не могла бороться с твоим притяжением.
– Ты сама тогда свела меня с ума, – возразил Никос, подходя вплотную, но все еще не решаясь прикоснуться к ней.
– Это была наша последняя ночь, и нам следовало навсегда распрощаться.
Двери громко захлопнулись, и Серена вдруг резко обернулась, словно пробудилась ото сна и не могла понять, где находится, и Никос, почему-то вдруг разозлившись, нажал кнопку открывания дверей.
Может, и следовало, но что бы между ними ни произошло той ночью, концом оно явно не стало. Что бы она там себе ни напридумывыла, ему совершенно не нравилась та легкость, с которой она сумела завладеть его мыслями и желаниями, заставив забыть об элементарной контрацепции. Но сейчас все это не так уж и важно.
Наконец выйдя из лифта, Никос обернулся:
– Серена, я хочу тебя.
И зачем ему понадобилось это говорить? Не желая произносить слов, о которых потом придется жалеть, Никос плотно сжал губы. Да, он ее хочет, и в принципе это и так очевидно, но зачем впутывать сюда ненужные эмоции и чувства? В любом случае, они никогда не были его сильной стороной, а у Серены есть свои собственные мотивы. Не стоит давать ей оружие, которым она сможет против него воспользоваться.
Невольно засмотревшись на угадывающиеся под зеленым шелком длинные ноги, Никос судорожно сглотнул.
– Я тоже тебя хочу.
Увидев, как Никос поджал губы, Серена сразу же поняла, что ей не стоило ничего говорить. И зачем ей понадобилось добровольно вручать оружие, которое он наверняка не забудет против нее использовать?
Не в силах сделать ни шагу, Серена так и стояла в лифте.
Никос сделал ей предложение и купил восхитительное кольцо, но все это лишь притворство, за которым скрывается жестокий шантаж и безразличие. Но ради счастья сестры она на все готова. Только если бы не случайная беременность, всего этого вообще бы не было.
Задумчиво разглядывая все еще затянутого в смокинг Никоса, Серена сосредоточилась на невыносимо голубых глазах, в очередной раз сумев различить в них полюбившегося ей рыбака, которого, как ей когда-то казалось, она так хорошо знала. И пусть этот рыбак таился где-то глубоко-глубоко, но все же он никуда не исчез.
Серена почувствовала, как в ней вновь просыпается надежда.
Двери вновь начали закрываться, но Никос мгновенно отреагировал, остановив их ногой и протянув ей руку. И если она сейчас возьмет эту руку, она согласится на все, что он ей предлагает.
С замершим в груди сердцем Серена всматривалась в голубые глаза, надеясь найти в них ответы на те вопросы, что не осмеливалась задать. И пока у нее в голове бушевал целый ураган мыслей и желаний, Никос, все так же молча ее разглядывая, по-прежнему протягивал ей руку. Глубоко вдохнув и наконец-то решившись, Серена шагнула вперед и подала ему руку.
Вновь удержав попытавшиеся захлопнуться двери, Никос осторожно сжал ее запястье и повел к себе домой.
А стоило им только перешагнуть порог, как он сразу же прижал ее к стене, упершись руками по обе стороны от ее головы. Его губы снова приникли к ее губам в жадном требовательном поцелуе, и, закинув руки ему на шею, Серена выгнулась дугой, прижимаясь к нему всем телом.
Как же ей этого не хватало последние месяцы! Даже узнав о ребенке и не в силах решить, как быть дальше, Серена все равно не могла забыть о Никосе, о его ласках и прикосновениях… Даже его чудовищные требования не смогли остудить ее желание, и теперь она мечтала лишь о том, чтобы он вновь сделал ее своей. А ее любви хватит на всех.
– Серена… – прошептал он, слегка отстраняясь и запуская пальцы ей в волосы. – Пока между нами горит такой огонь, не так уж и важно, почему мы вместе. Брак будет работать.
Она почувствовала, как болезненно дрогнуло ее сердце. А чего она еще ждала? Признания в любви? И так же ясно, что ничего подобного не будет. Он не хочет любви, но про взрывной огонь, ярче салюта в Нью-Йорке, он прав.
– Да, будет работать, – выдохнула она, не в силах больше думать, изнывая от нехватки прикосновений.
И когда Никос наконец-то вновь приник губами к ее губам, она едва не закричала. Дорожка влажных поцелуев на шее, поцелуй в плечо… Застонав, Серена слегка склонила голову, как бы прося продолжения. Улыбнувшись, Никос высвободил пальцы из ее волос и легонько погладил по щеке, но она сразу же поймала его руку, заставляя остановиться. Нет, это слишком. Еще пара минут таких ласк, и она поверит, что он ее не просто хочет, а действительно любит.
– Ты будешь моей, – улыбка стала еще шире, – но не в прихожей, а в кровати.
Да не все ли равно? Лишь бы вновь почувствовать прикосновения умелых рук и ощутить, как он заполняет всю ее целиком, без остатка. Глупо сопротивляться, когда все ее существо мечтает лишь об одном.
– Тогда вперед.
Пробежавшись по ней взглядом, Никос на пару секунд задержался на груди, а потом вновь взял за руку и повел в единственную комнату, которую она в этом доме еще не видела. В хозяйскую спальню.
Огромная кровать, золотистый приглушенный свет…
Еще раз осмотрев Серену, Никос быстро развязал галстук, сбросил пиджак, взялся за пуговицы белоснежной на фоне смуглой кожи рубашки…
Сглотнув, Серена мгновенно вспомнила, как когда-то ласкала мускулистую грудь, и почувствовала нестерпимое желание вновь к нему прикоснуться. Не в силах больше сдерживаться, она подалась вперед, наконец-то притрагиваясь к желанному мужчине.
– Ты мне нужен, – выдохнула она еле слышно, не поднимая глаз, которые могли бы выдать ее любовь.
Не зная, куда девать руки, Серена взялась за пуговицы его рубашки. Одна, вторая… Расстегнув третью, она наконец-то смогла прикоснуться к обнаженной коже и, услышав стон наслаждения, продолжила бороться с пуговицами.
Но стоило Никосу только взяться за застежку ее платья, как она сразу же напряглась.
– Я хочу тебя видеть, – пояснил он хрипло. – Всю целиком.
Никос решительно потянул застежку вниз, и бледно-зеленый шелк послушно соскользнул на пол, так что Серена осталась в одних трусиках и туфлях на высоком каблуке, и ей сразу же захотелось прикрыться руками. Собственно, она вообще никогда не стояла перед ним полностью обнаженной, а, как и положено неопытной и невинной девушке, всегда пыталась чем-нибудь прикрыться. Но на этот раз она сдержалась и осталась гордо стоять на месте, смакуя буквально пожирающий ее взгляд голубых глаз.
Выдохнув что-то на греческом, Никос завороженно протянул руку, снова поймал ее за запястье, потянул к себе, осторожно один за другим поцеловал каждый палец, но при этом смотрел он ей прямо в глаза, заставляя с необычайной остротой ощутить переполнявшее ее желание.
Ознакомительная версия.
