Маргарет Уэй - Бароны и баронессы

– Мой отец всегда контролировал все мои отношения с людьми. Мальчиков мне не разрешалось приводить домой. Только девочек. И когда я подросла, никто не был достоин меня. Я была сияющей звездой для моего отца, так он называл меня. А когда обнаружилось, что я беременна, он выгнал меня из дома.

Мередит и Стив были потрясены, это затмило их собственные огорчения.

– Какой ужас, Джинна, никогда бы не подумала! – воскликнула Мередит.

– Я никому об этом не говорю. Мама тайком дала мне немного денег, и я выжила. Как-то я сумела завершить образование, потому что до семи месяцев умудрялась скрывать беременность. Знала только Роза. Она меня поддерживала всегда. Без нее я бы пропала. Не позволяй отцу испортить твою жизнь. Не думай, пожалуйста, что я вмешиваюсь в твои личные дела. Я пережила этот ужас, хочется уберечь тебя.

– Понимаю. А Кэл знает?

– Когда-нибудь расскажу, – грустно улыбнулась Джинна.

– Господи, что же ты думаешь о нас?

– Ваша мать откровенно показывает, как я ей не нравлюсь. Сомневаюсь, что это изменится, даже если ваш отец постарается ее переубедить. Я не уверена, что смогу жить под одной крышей с матерью мужа, которая так явно меня не любит.

– Что ты, Джинна, – встревожилась Мередит.

– А Кэлу ты говорила, каково тебе? – спросил Стив.

Он все не мог успокоиться после скандала. Ему с трудом удалось сдержаться и не ударить Эвена' Маккендрика.

– Нет, но скажу, если будет необходимо.

В отличие от Мередит и Стива она знала, что Кэл не даст ей уехать, неважно по какой причине. Он постарается образумить свою мать. Взглянув на расстроенные лица влюбленных, которые, переживая ее проблемы, забыли о своих неприятностях, она почувствовала теплую благодарность.

– Спасибо вам за то, что так по-доброму нас с Робби встретили. Знаешь, Мередит, можно понять твою мать. Она же хотела, чтобы Ким стала женой Кэла. Твоя тетя Лоринда рассказывала мне об этом. – Джинна спохватилась, что под влиянием момента сказала лишнее.

– Так вот что было на острове? – Мередит помрачнела.

Джинна махнула рукой.

– Простите, я проболталась. Кэл этого не знает. Пусть прошлое остается в прошлом, лучше не ворошить его. Кэл просил поговорить с людьми, извините, я пойду.

– Помни, пожалуйста, ты очень нужна Кэлу, – сказала ей вслед Мередит.

Ему очень нужен его сын, подумала Джинна.

Когда они остались вдвоем, Мередит примирительно взяла Стива за руку.

– Осторожней, – проворчал он.

– Ну не надо так, Стивен, я прошу прощения, хотя это не моя вина.

Или моя? – подумала Мередит. Она должна была защитить его. Но это бы означало – не бывать с ним, не общаться.

– Прости, но двинуть твоего отца по носу доставило бы мне удовольствие, – мрачно сказал Стив.

– Не сомневаюсь. Он бывает невыносим. У моих родителей странное представление о жизни.

– Они защищены деньгами.

– Он не может уволить тебя.

– Он может уволить меня.

– Кэл уладит это, отец послушает его.

– Ты так думаешь? А я думаю, ты скорее исчезнешь за океаном. Присоединишься к своей вездесущей тете, которая, хоть Джинна и хочет скрыть это, похоже, натворила дел. А когда вернешься, выйдешь замуж за того, кого выберет отец. Из твоей семьи меня примут только Джинна и Кэл. Но им это не даст ничего, кроме неприятностей.

Вдруг, неожиданно для себя, Мередит рассердилась.

– А не лучше ли спросить: а я тебя приму?

– Завтра к полудню меня здесь не будет. Приятно было работать и общаться с тобой. Передай Джинне: если она хочет нормальной жизни, надо выбрать другую семью.

Мередит побежала за ним, чуть не ухватила его за рубашку, но споткнулась и крикнула, чтобы он остановился. Но Стив уходил большими решительными шагами, и она сдалась. А все ее отец, как он посмел назвать Стивена незаконнорожденным?

Джинна зашла в комнату Робби и убедилась, что он крепко спит, прижимая к себе любимого плюшевого мишку. Она была готова тоже лечь в постель. Но боже, как, же ей хотелось Кэла. Хотелось, чтобы он пришел к ней. Хотелось услышать его голос. Ну как можно так страстно любить человека, который разбил твое сердце?

Окна детской и ее комнаты выходили на разные стороны. Из детской были видны сады, а далеко за ними конюшни. Усадьба Коронационные Холмы производила впечатление. А дом, огромный дом, вырос из одноэтажного скромного колониального здания. Кэл рассказывал это. Сейчас ничто не напоминало старый дом. Внушительная центральная двухэтажная часть соединяла два длинных крыла. Очевидно, поколения Маккендриков не жалели средств, чтобы дом соответствовал станции.

Джинна чувствовала себя обессиленной эмоционально и духовно. Почему же все так нелепо получается? Даже отношения Мередит с этим чрезвычайно привлекательным Стивом Локхартом, кажется, терпят крах.

– Черт побери! – Расстилая постель, она в сердцах ударила кулаком по подушке.

– Плохо, да?

В дверях стоял Кэл. Через минуту она бы закрыла дверь. Он бы постучал?

Кэл тяжело вздохнул. И без этого вздоха, по его лицу, было видно, как расстроили его события вечера.

– Можно войти?

– Закрой дверь за собой, Робби спит. Тебе удалось уговорить отца не увольнять Стива?

– С отцом я сумею договориться, а вот Стив! Это сложнее. Мередит пришла домой в ужасном состоянии. Иногда мне кажется, что нет на свете парня, который мог бы преодолеть сопротивление отца.

– Мередит не может всю жизнь жить под его диктовку.

– Конечно, не может. Но до сих пор ей никто так сильно не нравился, не за что было бороться. Стив первый. Он сказал ей, что утром уедет.

– Плохо! А ты с ним говорил?

– Пусть немного придет в себя. До полудня нет самолета.

– А Мередит?

– Что Мередит?

– Она собирается сдаться без боя?

– Мы ведь сдались, да?

Кэл, сидевший на краю широченной кровати, с хриплым стоном откинулся на спину. Джинна всеми силами старалась удержаться от соблазна – так хотелось улечься рядом с ним!

– Почему твой отец страшно груб со Стивеном?

– Отец в некоторых вопросах невыносим. Для него связь члена семьи с кем-нибудь из персонала строжайше запрещена.

– Господи! Вот ужас! А слово «незаконнорожденный»? Зачем это?

Кэл рассказал ей семейную историю Стива. Джинна еще больше огорчилась. Помолчав, она выглянула на веранду.

– Похоже, праздник окончен. И музыки не слышно, – грустно сказала она.

– Папино представление сыграло свою роль. Хоть несколько часов успели повеселиться.

– Стив явно влюблен в Мередит.

– Но он гордый человек. Подойди на минутку.

– Ты не можешь здесь остаться, – она не шевельнулась.

– Мне сейчас уйти?

– Не обязательно сейчас.