— Не спи, вдруг приснится зима — и ты замерзнешь!
— Маловероятно, в такую жару и у моря, — пробормотал он, совершая обманный маневр, в результате которого Рита оказалась в его объятиях. — Может, позавтракаем и вернемся в постель?
— Предложение заманчивое, но я подозреваю, что ты там будешь спать, а спать надо ночью.
— Чувствуется, в Лондон я не вернусь, умру от недостатка сна, потому как ночью тоже спать некогда.
— Ну… — протянула Рита, — мы больше не будем совершать подвигов, будем больше спать…
— Это уж как получится, — хитро улыбнулся Мэтью.
— О! — покачала головой Рита. — Днем ведь и так много интересных занятий. Море, пляж, прогулочные яхты, экскурсии… Ну и другая светская жизнь. Ты часто на Лазурном Берегу бываешь?
— Первый раз.
— Да? — удивилась Рита. — А мне казалось, что на юге Франции хоть один раз да побывал любой житель Лондона. После нашей погоды так и тянет на юг, особенно если работать с утра до ночи.
— В детстве родители отправляли меня к своим родственникам в Саутгемптон, а во взрослой жизни я как-то предпочитал Тунис и Испанию.
— Во Франции не хуже.
— Я очень ленивый человек. Поэтому сервис на высшем уровне всегда был моим приоритетом. Особенно проверенный, так что я ездил в одни и те же места по нескольку раз. И думал, что осваивать новые горизонты не стоит. Французские берега, шумные курортные города… Я полагал, что это не для меня и что мне не понравится, но Элен так меня уговаривала…
— Элен кого угодно уговорит! — хихикнула Рита. — Но ты ведь доволен?
— Мне несказанно повезло. Это просто чудо. А вообще-то в Тунисе вовсе даже неплохо, в пятизвездочном отеле ни о чем не нужно заботиться.
— Что ж, поверю на слово, но мне тут как-то… уютней, что ли. И в Тунисе точно нет Сесиль, которая божественно готовит провансальские блюда. Ни в одном ресторане таких нет.
— Это правда, — согласился Мэтью. — И в Тунисе нет тебя. Может, все-таки возвратимся на виллу?
— Зачем далеко ходить? — прошептала Рита, предварительно оглядевшись — на пляже они были одни, только солнышко припекало и плыли по небу мелкие облака.
— И действительно. — Мэтью потянулся к ее губам, но Рита остановила его.
— Нет, не здесь. Еще мальчишки и туристы набегут, вот будет им развлечение, правда? Пойдем.
— О боже, опять идти! — простонал Мэтью. — Может, тогда лучше домой, в кровать?
— Какой же ты архаичный, оказывается. Нет в тебе экстремизма. Кровать дальше, чем то, что я предлагаю. Идем.
Подхватив вещи, они двинулись в дальний конец пляжа. Рита поднялась по тропинке среди цветущих деревьев, полезла в какие-то кусты, меж которыми была лишь узкая лазейка. Мэтью, что-то бормоча, двинулся за ней. В кустах прятался крохотный травяной пятачок, совершенно неожиданный на этом перенаселенном курорте. Здесь они были совершенно скрыты от глаз случайных отдыхающих. Рита бросила сумку на траву и повернулась к Мэтью.
— Вот видишь, как тут хорошо.
— Да, — сказал он чуть изменившимся голосом. — Иди ко мне.
И она пошла, дразняще улыбаясь, чувствуя себя девушкой, идущей по проволоке над пропастью, и падение в эту пропасть и страшило, и притягивало одновременно.
Мэтью положил руки ей на плечи и наклонился, чтобы поцеловать. Губы их встретились, но Рита не спешила отвечать, чуть отступала, дразня его. Ей хотелось прочувствовать каждое мгновение близости и не торопить события. Мэтью крепче сжал руки, его поцелуи стали настойчивее. Рита уже не могла ни о чем думать, могла только отвечать ему, вдыхать его запах. Губы его были со вкусом морской соли — странно, ведь он не купался, — и только чуть позже она поняла, что это был вкус и ее губ…
Его кожа пахла морем и солнцем. Мэтью бережно опустил Риту на траву, как опускают самые большие драгоценности, и его поцелуи будто оставляли горящие отметины у нее на коже. Над Ритой качалось нереально высокое и синее небо, и казалось, что она падает в это небо… Полет в пропасть оказался совсем не страшным, хотя внутри что-то словно обрывалось и возрождалось вновь, как возрождается птица Феникс из пепла.
— Я хочу тебя, — прошептал Мэтью. — Рита, милая, любимая, как же я тебя хочу…
Это слово — «любимая» — заставило ее вздрогнуть, уже давным-давно никто не называл ее так, и ни один из мужчин, с которыми она занималась любовью после Дейка, не произносил этого слова. Но ее купальник уже оказался где-то в стороне, и не было времени задумываться о словах, оставалось отдать себя всю Мэтью, и Рита отдала, не думая, а просто живя. Сердце билось в ее груди как пойманная птица.
За завтраком они немного поспорили, как провести день: Рита хотела прокатиться на яхте до Канн, а Мэтью предпочел бы просто поваляться на пляже. Победила Рита, так что через час они стояли на пирсе и слушали мегафонные завывания зазывалы, рекламирующего поездку на большой яхте, «одной из лучших в Антибе». Туристические фирмы старались охватить побольше курортников и предлагали развлечения на любой вкус. К яхте, белоснежной красавице весьма изящных очертаний, потянулась весело щебечущая очередь туристов. Кое-кто — уже загорелый до черноты, а вот это семейство, похоже, лишь вчера прилетело.
Для путешествия Рита облачилась в длинное льняное платье сафари, а Мэтью, чтобы совпадать в стиле, надел светлые брюки и белую рубашку.
— Жаль, что Элен фотоаппарат увезла, — вздохнула Рита. — По пути будут такие красивые места.
— Так ты уже плавала по этому маршруту?
— Да, несколько раз, но мне все равно нравится. Если бы я могла чаще здесь бывать, то, наверное, купила бы себе яхту. Не такую громадину, конечно, но на маленькую мы с Элен могли бы себе скопить… Ой, а тебя не укачивает?
— Нет, никогда не замечал.
— Ну хорошо.
Наконец все желающие погрузились на яхту, и судно отчалило. Рита рассказывала о местах, мимо которых проплывал кораблик — все-таки за столько лет успела выучить все местные достопримечательности, и Лазурный Берег все равно не разочаровывал. А вместе с Мэтью можно было открыть что-то новое, и ее рассказы, очевидно, ему нравились.
— В Антибе самый большой яхтенный порт на Лазурном Берегу. Это правда: столько яхт, как здесь, я не видела нигде. На самом деле тут не один порт, а целых пять: Вббан, Галис, Крутой, Оливьетт и Салис. А давным-давно здесь была римская гавань.
Яхта отошла чуть дальше от берега, и открылись великолепные очертания форта Карре. Пенный прибой вставал у стен, ослепительными бликами переливалось Средиземное море, кричали чайки, весело переговаривались туристы. Рита взялась за перила, глядя вниз, где вдоль борта яхты вырастала пенная дорожка, и улыбнулась. Счастье — это так просто, нужно уметь находить его в простых вещах. Хотя исподволь точили не очень приятные мысли, которые Рита старалась от себя отогнать. Этакое беспокойство на грани сознания. Странно, почему бы? Ведь все хорошо.
