Это лучшее, что я могла сделать в тот миг, тем более, кажется, всем было не до меня и это, к счастью.
Кое-как пробралась в раздевалку, чувствуя, как пылают щеки и трясутся руки от страха, прижалась спиной к двери, умоляя ангелов-хранителей, чтобы те послали Антону мудрости и терпения.
Нет, конечно, я его не боялась, считая начальника адекватным, ну ладно, почти таким, но все же рассчитывала, что он способен взять себя в руки и обойтись без членовредительства.
Однако двигаясь бесшумно по коридору, словно пантера на мягких лапках, я уже представляла, как получаю расчетный лист в бухгалтерии, по крайней мере, Кирилл наверняка обрадовался бы такому развитию событий.
– Ну-ка, стоять, – резкий тон Егорова заставил ойкнуть и хлопнуть ресницами, замерев на полушаге. – Я требую объяснений!
– А что я? – промямлила тихо, не обернувшись в его сторону. Наивно думая, что, может, пронесет и он передумает меня убивать здесь, выбрав место посимпатичнее.
– Ты еще спрашиваешь? – тяжелая поступь раздалась сзади и Антон, засунув руки в карманы пиджака, взглянул на меня сверху.
Совсем потерялась, рассматривая темный пол под ногами, боялась поднять на него взор, ощущая и так весь его гнев, что обрушил он на меня ледяной волной.
– Интересуюсь, – пробурчала, стоя столбом.
– Влада, – склонился он надо мной, коснувшись плеча и заставив посмотреть все же на него, – это уже переходит все границы. В приличном обществе люди стараются решать вопросы иначе, а не применяя сразу запрещенные средства.
– Вот не надо, Вы тогда заслужили баллончиком, – фыркнула я, вскинув подбородок, стараясь не трястись и не заикаться.
– А Ковалевский чем, по-твоему, заслужил? – ткнул пальцем Антон в сторону зала.
– Сами у него и спросите.
– С огромным желанием, когда он очнется, кстати, – разжав ладонь, тряхнул он перед моим носом упаковкой таблеток. – Твое?
– Кто ж вам скажет, – самоуверенно заявила в ответ, попытавшись выхватить у него пачку, но не вышло.
Антон ловко убрал ее в карман, продемонстрировав мне кукиш. Оставалось лишь ногой топнуть, да не успела и пикнуть, как сзади раздался знакомый голос администратора.
Она явно направлялась в нашу сторону, а я в панике искала взглядом очередное укрытие.
Бежать на сей раз было некуда, до входной двери оставалось несколько метров, а также преграда в лице Егорова. Раздевалка осталась за спиной вместе с этой дамой, похожей на конвоира.
– Антон Борисович, а пойдёмте-ка отсюда. Нас в офисе уже заждались наверняка. Ой, это сигнализация на вашей машине сработала, да? – вцепившись в лацкан его пиджака, протараторила я нервно.
Егоров дураком не был, хотя иногда и казался им.
Он с легкостью разоблачил меня, спасибо, что хотя бы не сдал с потрохами.
– Господин Егоров, – обратилась на ходу к боссу администратор…
Не знаю, что она там желала сказать, потому что именно в этот миг осознав, насколько для меня ситуация стала патовой, я просто привстала на носочки и, повиснув на шее Антона, впилась в его губы поцелуем.
Глава 20. Антон
Видимо, стоило ввести новые требования к соискателям при приеме на работу, а именно прохождение психиатрической экспертизы. Кажется, я уже знал, кого бы первым отправил туда. Влада била рекорды и антирекорды, все больше вводя меня в ступор. Удивляло другое, как эта девчонка при всей свое любви к неприятностям умудрилась дожить до двадцати, не покалечившись и сохранив оптимизм?!
Я лично уже хотел выть, запрятавшись подальше. И даже не знаю, что больше повергло меня в шок: форс-мажор с Ковалевским или то, что последовало за этим.
Голова шла кругом, желание было потуже затянуть узел галстука, правда, на чужой шее. Интересно, что там в Уголовном кодексе говорилось о причинении тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта?!
Как зубы не раскрошил, не знаю. Но рядом с этой девчонкой я понимал одно – проваливаюсь в пропасть, лечу туда без парашюта, четко осознавая, что гибель неминуема.
И ведь с крючка этого соскочить не представлялось возможным. Хотя куда проще взять и уволить. Только смотрел на нее и понимал – не могу. По-человечески было ее жаль, особенно когда вспоминал условия, в которых она жила. Что там Влада говорила: мама, кажется, у нее болела, да и в целом, несмотря на поступки за гранью, требовалось признать, что она вносила свежую струю в мою размеренную жизнь. Однако, желание придушить ее меньше не становилось!
– Подыграйте, – прошептала она мне в губы, разорвав на мгновение поцелуй.
Боже, почувствовал себя прыщавым подростком, которого поцеловала девчонка в первый раз на глазах у одноклассников. Совершенно растерялся, а между прочим, похвастаться любовными победами мог и не раз. Но Влада умела выбить почву из-под ног.
Краем глаза поймал силуэт администратора ресторана, но поддавшись словам рыжей бестии, сжал крепче девичью талию, притянув ближе к себе свою помощницу и показал, как целуют настоящие мужчины.
В голове было облако розового тумана иначе и не сказать. Может, луна находилась к тому же в это время в козероге, но я с таким упоением целовал Владу, позабыв обо всем на свете. Только она через минуту укусила меня за нижнюю губу, заставив скривиться и шикнуть от боли.
– Не увлекайтесь, Антон Борисович, это все для отвода глаз!
Потрясающе, конечно, и часто она такие приемчики использует?
– Спасибо, что напомнила, – прорычал я ей на ухо, подмигнув администраторше, которая застыла в коридоре, явно смутившись, что стала невольным свидетелем подобной сцены.
Надеяться хотелось, что она не являлась подружкой Розы и та через десять минут не прилетит с обвинениями в измене.
А ведь, черт подери, я практически женат.
Так, Антон, соберись, выбрось из головы эту занозу.
– Пожалуй, мне пора домой, – поскребла Влада макушку, задумчиво глядя в стену.
– Ну уж нет, – подхватив ее за локоть, коварно произнес я, – сначала требуется объясниться, а потом еще подумаю, отпускать тебя или нет.
– Права не имеете, – фыркнула она, отступив на шаг. Изогнула брови, тряхнула рыжей копной волос, показывая, что сладить с ней будет не так просто. – Я буду жаловаться в профсоюз, – топнула Влада ножкой, выставив руки вперед, словно отгораживалась от меня.
– Это все? – навис я над ней, ощущая, как внутри кровь кипит. Еще немного и эта лавина эмоций накрыла бы с головой, но все-таки пытался контролировать свои порывы, напоминая, что кто-то должен быть адекватным.
– Возможно, – хмыкнула пигалица и, виляя бедрами, направилась к выходу, оставляя меня одного.
Я разрывался между желанием последовать за ней и убедиться, что с Ковалевским все нормально. Его заберет охрана и доставит домой. Да уж… и почему меня в этот миг совершенно не заботило, что все переговоры полетели к чертям собачьим, почему я думал лишь о том, чтобы догнать Владу и… продолжить?!
Обхватил виски руками, выдыхая медленно через нос. Требовалось успокоиться и попытаться найти плюсы в этой паршивой ситуации.
– Влада, – окликнул я ее, зачем-то, просто поддавшись импульсу, – а не желаешь поближе познакомиться с Ильдаром?
Рыжая зараза тут же остановилась, сделала это резко, сбившись с шага. Замерла, постояв какое-то время спиной ко мне, а потом обернулась и, вскинув подбородок, гордо выдала:
– Вы решили податься в сводники? Антон Борисович, – усмехнулась она, выдержав паузу, – ехать далеко? Обещаете, что к десяти меня вернете домой, а то Кирилл снова надумает себе небылиц.
– Договорились, и перестань тараторить. У меня от твоего бурчания голова кружиться начинает.
– А изжоги нет? – всплеснула Влада руками.
– Пока что нет.
– Как жаль, – пожала она плечами, улыбнувшись довольно.
Так и знал, что спокойно фурия жить не может. Ей постоянно надо было быть в эпицентре, энергия-то била через край, ох, вот бы ее в мирно русло, сколько благих дел можно было сделать. Но пока отдав распоряжение Щеглову, я попрощался с персоналом, проконтролировав все-таки, чтобы Ковалевского загрузили в авто и отправили домой. Наверное, таким образом я пытался успокоить собственную совесть, хотя вот Влада, например, совершенно, кажется, не переживала. Порхала рядом, предвкушая приключения, а братец вполне их мог нам устроить.
