Но, несмотря на решение суда, отношения между ними не были завершены. Им надо было окончательно поставить все точки над «i» до того, как родится ребенок. Вопреки всякой логике у Марианны перехватывало дыхание от разворота широких плеч Себастьяна, от его мужественного профиля — ее влекло к нему с новой силой. Она устала от его попыток вернуть все в прежнее русло и сомневалась в его искренности. Ей надо было убедиться в том, действительно ли он хочет ее. Сейчас будут танцы — и он сможет или избежать прикосновения к ней, иди… Или он действительно сгорает от желания, так же как и она сама!
Себастьян облюбовал для себя место, откуда были прекрасно видны танцы. Он следил за Марианной и с некоторой иронией думал о том, что сильно погорячился, пообещав бывшей супруге не прикасаться к ней пальцем.
Марианна танцевала с его младшим братом и явно наслаждалась от души. Ее улыбка сияла и летела к нему, не считаясь с той пропастью, что разделила их за последние месяцы. Марианна была очаровательна как никогда. Нет, решительно, беременность ей к лицу. Заиграла новая песня, и Марианну пригласил генерал. Он деликатно обнял ее талию, и его рука дернулась в поиске места, прикрытого тканью.
Себастьян фыркнул.
Прошло не меньше часа, прежде чем он улучил момент, когда она присела отдохнуть в одиночестве. Он направился к ней, решив, что статус неприкасаемости требует отмены. И так он дотянул до последнего танца, черт возьми! Оркестр заиграл медленный блюз, и Себастьян склонился перед Марианной.
— Наверное, я единственный мужчина в этом зале, который не танцевал с тобой!
— Ты меня не приглашал.
Значит, она заметила его отсутствие. Ну хоть какая-то польза от этого воздержания. Хотя он только что готов был послать к черту свои уловки, все же они были не напрасны!
Он протянул ей руку:
— Могу я пригласить тебя? Исключительно в дружеских интересах!
Она попыталась взглянуть на него отстраненно, как на постороннего. Высокий, в синем пиджаке и брюках хаки. Как истинный джентльмен-южанин, он не ослабил свой темно-коричневый галстук ни на сантиметр, несмотря на невыносимую жару. Вот ведь странность какая — в зале полно мужчин, одетых точь-в-точь так же, привлекательных, симпатичных, перспективных, но никто из них не волновал ее ни в малейшей степени. За единственным исключением.
Она приняла его предложение и шагнула на танцпол. Он заключил ее в объятия — и хоть это были объятия, позволенные этикетом, они волновали ничуть не меньше. Рука Себастьяна легла на ее обнаженную спину. Его жесткая ладонь напомнила ей, какой он сильный. Она позволила ему привлечь ее поближе, и его дыхание касалось ее волос. Ее рука легла ему на плечо, и они заскользили в ритме музыки. Казалось, их окружает какое-то волшебное облако, отделяя от всего остального мира…
Марианна прикрыла глаза. Она чувствовала, что каждой частичкой ее тела овладевает возбуждение — горячее, как зной над Южной Каролиной. Она прильнула к нему. Их ноги неслись в танце, а тела подчинялись другому ритму — они все сильнее стремились слиться в одно целое… Взглянув ему в лицо, она увидела хорошо знакомый блеск голубых глаз. Если бы в эту минуту они оказались одни в зале, он моментально сорвал бы с нее одежду. А сейчас они могли только заворожено глядеть друг другу в глаза, сгорая от взаимного влечения.
— Марианна, сейчас я скажу правду, без всякого кокетства… Ты самая соблазнительная, самая желанная женщина, которую я видел…
Себастьян шептал ей на ухо, а его рука выписывала восьмерки по ее спине. Она приняла решение — надо воспользоваться короткой передышкой перед рождением ребенка для того, чтобы исполнить все прихоти собственного тела. Наверняка это будет хорошо и для ребенка. Что касается Себастьяна… Хоть он и игнорировал ее во время вечеринки, но явно не ответит «нет» на ее нескромное предложение. Себастьян подозрительно спокойно отнесся к ее возможному переезду. На самом деле под этим спокойствием скрывается стальная воля, и он наверняка строит планы, как заставить ее остаться. Надо попробовать действовать по-женски: мягко и вкрадчиво внушить ему мысль, что она сама выберет, что для нее лучше. Надо поверить в свои силы и вместо конфронтации победить лаской. Это звучало очень убедительно, особенно для женщины, в крови которой «горел огонь желанья». Марианна откинула голову и взглянула ему в глаза.
— А что, если нам заключить краткосрочный договор о дружеском сексе?
Дружеский секс?
Себастьян уставился на бывшую жену, которую вел в танце под романтичную музыку. Она предложила ему секс! Сама!
Правда, она что-то еще добавила про краткосрочный договор или еще какую-то ерунду — но с этим он разберется потом. Он не идиот, чтобы упустить такую возможность.
— Здесь сегодня слишком многолюдно. Может, поедем домой?
Она ответила, полностью развеяв его опасения, что он ошибся:
— Да, поехали.
Он торжествующе отсалютовал, выбросив кулак над головой. Обнял ее за талию и стал искать глазами ближайший выход. Судя по всему, ей, так же как и ему, было безразлично, что их могут заметить и что о них могут подумать. Интересно, они доберутся до дома или опять успеют только съехать на обочину?
Через пять бесконечных минут слуга подогнал — ее машину. Себастьян перехватил у Марианны ключи и завел двигатель. Вглядываясь в дорогу, он отмечал подходящие укромные места, но сам про себя загадал — на этот раз все должно произойти в их супружеской спальне, в его постели, где он не был так давно. Он уже почти поверил, что у них все будет как раньше…
Раньше? А разве раньше у них все было хорошо? Все началось с безумной влюбленности, они поженились через три месяца с момента знакомства. Потом она потеряла ребенка в этих чертовых горах. Затем крутой вираж — они закончили учебу и начали работу. Они все время пытались родить ребенка. От взлетов надежды до пропасти отчаяния — они уже не надеялись на природу и решили взять приемного малыша… Он заставил себя оборвать воспоминания. Прошлое ничего не значит. Надо смотреть вперед, надо жить будущим. У них будет ребенок, и это единственное, что теперь имеет значение.
И еще страсть, которая вдруг вспыхнула между ними по иронии судьбы, как раз к концу бракоразводного процесса.
Поворачивая к их дому, Себастьян повернулся к ней, отвел прядь с лица.
— Я говорил, что ты прекрасней всех на свете?
— Да, что-то такое было.
— Просто уточняю на всякий случай.
— Себастьян…
— Что?
— Хватит болтать. Поцелуй меня.
— Слушаюсь, мэм.
