— Ай-ай-ай, — с готовностью подхватил шутку Джефф, — оказывается, она просто не хочет мыть тарелки…
— Хорошо, хорошо, я остаюсь! Но только для того, чтобы спасти свою репутацию, — рассмеялась Стеф.
Бифштекс был жестковат, картофельное пюре слишком водянистым, а булочки подгоревшими. Но Билл изо всех сил старался, и это делало ему честь. Вот почему Стеф принялась нахваливать ужин так, будто его приготовил шеф-повар французского ресторана.
— Да уж, папа у нас кулинар что надо, — несколько двусмысленно заметил Джефф, хитро постреливая глазами в ее сторону.
— Это совсем не сложно, — важно заявил Билл. — Надо лишь сначала заморить всех голодом до полусмерти, а уж потом любое блюдо сойдет за шедевр. А как-то пару лет назад у Джеффа наступил такой период, что он, приезжая ко мне, не хотел ничего есть, кроме картофельных чипсов и гамбургеров. Чего только я не делал, чтобы сбалансировать его питание. Наконец врач сказал, чтобы я не беспокоился и кормил его тем, что он ест. С тех пор я и начал класть в гамбургеры помидоры, латук и сыр, чтобы дать ребенку хоть немного витаминов.
Джефф с изумлением взглянул на отца:
— Ты ходил к доктору, чтобы посоветоваться, чем меня кормить?
— Да, — посмеиваясь, признался Билл. — Я чувствовал себя довольно глупо, придя на прием без ребенка, но тебя тогда со мной не было.
Стеф заметила, как Джефф на мгновение задумался, видимо пытаясь вообразить себе эту сцену. Он увидел отца в новом свете, совсем иначе, чем представлял себе раньше после рассказов матери. Стеф отпила холодного чая и постаралась поддержать разговор. Она подозревала, что далеко не каждый день им удается общаться с такой откровенностью.
— Ну, наверное, все эти гамбургеры тебе совсем не повредили, ведь твоя мама наверняка кормила тебя чем-нибудь вкусненьким?
Джефф пожал плечами:
— Да вообще-то нет. Мама не особо любит возиться на кухне. Мне чаще приходилось готовить себе самому. — Он покосился на Билла, заколебавшись, стоит ли продолжать, но затем все-таки сказал: — Честно говоря, я хотел есть у папы только гамбургеры, потому что они у него здорово получаются.
Билл снова рассмеялся и обратился к Стеф:
— Вот незадача!.. Знал бы, приготовил их и сегодня. Ну да, впрочем, ты же знаешь мою философию риска…
Стеф совсем не обрадовало напоминание о его философии, но, прежде чем она успела разобраться с чувствами, нахлынувшими под впечатлением от его слов, Джефф невольно подлил масла в огонь, пропищав:
— Стеф, у тебя есть дети?
Настроение у нее упало еще больше.
— Нет, Джефф.
Набив полный рот сандвичем, он, однако, продолжал светскую беседу:
— А ты хочешь их иметь?
Стеф почувствовала на себе обеспокоенный взгляд Билла. Он боялся, что своим вопросом Джефф коснулся ее больного места. Но она постаралась не подать виду, что эта тема ей неприятна. Улыбнувшись и пытаясь говорить как можно беззаботнее, Стеф ответила:
— Было время, когда я очень хотела их иметь. Но теперь думаю, мне лучше удается заниматься с чужими детьми в школе, чем растить своих…
Однако неожиданное вмешательство Билла не позволило ей закончить столь нелегкий для нее разговор.
— Я помню, как ты мне призналась, что иметь семью — главная цель твоей жизни. Когда ты занималась со мной и я сказал, что ты — хороший репетитор.
Джефф, болтая под столом ногами, с изумлением обратился к отцу:
— Занималась с тобой? Была и твоим репетитором?
Стеф молча уткнулась в тарелку, не в силах больше сделать ни одного глотка из-за стиснувшего горло спазма. Билл, не отрывая от нее глаз, кивнул:
— Да. Я отставал по литературе. Без нее я не смог бы закончить школу.
— Но ведь она моложе тебя? — не унимался Джефф.
— Да, — подтвердил Билл и, посмотрев на сына, улыбнулся. — Но училась она намного лучше.
Джефф забыл о еде и удивленно поглядел на Стеф, а затем на отца так, будто впервые увидел его.
— Я и не знал, что у тебя были проблемы в школе. Всегда думал, что ты хорошо учился.
— Твой папа хорошо учился, — вмешалась Стеф. — К концу школы он знал Маргарет Митчелл лучше, чем я. Мне кажется, что, занимаясь с ним, я научилась от него больше, чем он от меня.
Билл внимательно посмотрел на нее, и Стеф вдруг поняла, что в ее словах оказалось истины даже больше, чем она предполагала. Стеф действительно многому научилась у него. Его взгляд напомнил ей об уроках, не имевших ничего общего с Маргарет Митчелл. Стеф даже хотелось, чтобы их было меньше. То, чему она научилась, приводило ее все эти годы к жестоким неудачам. Вряд ли она сможет пережить еще одну.
Ужин почти закончился, когда в комнате зазвонил телефон.
— Это мне. Я возьму трубку! — крикнул Джефф и стремглав вылетел из кухни.
Стеф удивленно посмотрела на Билла:
— Кто это?
— Том Маккиган, — усмехнулся тот. — Они с Джеффом сошлись в последнее время и каждый вечер болтают по телефону.
— А-а, — протянула Стеф, машинально собирая со стола грязные тарелки. — Держу пари, Джеффу не терпится рассказать приятелю о наших сегодняшних тестах.
Встав из-за стола, Билл забрал у нее тарелки и принялся собирать оставшуюся посуду.
— Ты здорово с ним управляешься. Не думаю, что ты сама до конца поняла, какой подвиг тебе удалось совершить.
Стеф улыбнулась:
— Мне кажется, я нашла к нему подход. Он замечательный ребенок.
Она начала собирать ножи и вилки, но Билл остановил ее. От его прикосновения внутри у нее что-то дрогнуло. Стеф подняла на него глаза.
— Я никогда не сомневался в твоих способностях, — серьезно произнес он. — Ведь ты со мной так замечательно занималась.
Старая боль вновь шевельнулась в ее сердце, напомнив, что их общение закончилось для нее трагедией.
— По крайней мере, заниматься с Джеффом не так рискованно. Он же не уйдет и не женится, едва я к нему привяжусь.
Билл отпустил ее руку и, широко раскрыв глаза, молча уставился на нее. Не в силах выдержать его прямой взгляд, Стеф отвернулась.
Билл осторожно взял ее за подбородок и повернул к себе.
— Я не знал, что ты тогда привязалась ко мне.
Стеф невесело усмехнулась:
— Перестань, Билл. Когда мы были вместе, я готова была идти за тобой хоть на край света. Не мог же ты быть настолько слеп, чтобы не заметить.
Стеф подняла глаза и прочла в его взгляде, полном безысходной тоски, историю долгих лет одиночества, безнадежного ожидания и запоздалого раскаяния.
— Наверное, я был слишком поглощен своим горем, — тихо произнес Билл. — Когда я узнал о беременности Оттилии, то решил, что наши с тобой отношения — это еще одна потеря в моей жизни. Я не смог бы вынести твоего отвращения.
