Парень от неожиданности отшатнулся, а из подсобки выскочил взбудораженный Уэсли.
— Господи! — воскликнул потрясенный курьер. — Простите, я вовсе не хотел напугать вас.
— Ничего, все в порядке, — успокоила его Синди, когда обрела дар речи. — Вы здесь ни при чем.
— Это для вас, — сказал парень, протянув ей букет.
Она взглянула на цветы, от их аромата голова пошла кругом. Уэсли подошел к ней сбоку и посмотрел сначала на осколки стекла на полу, потом на букет.
— Давайте сюда, — сказал он курьеру. — Я заберу цветы и поставлю в воду.
Курьер с облегчением передал ему букет.
— Простите еще раз, — на прощание сказал он и с сожалением опустил взгляд на осколки. — Какая досада!
По пути к выходу парень едва не столкнулся с другим мужчиной, видимо, на этот раз действительно покупателем, который с любопытством посмотрел на Синди и Уэсли.
— У вас тут, видимо, небольшое несчастье?
— Будьте осторожны, — предупредил его Уэсли. — На полу разбитое стекло. Я принесу щетку и мигом уберу здесь.
Синди прошла к своему месту за прилавком. К тому времени, когда покупатель ушел, Уэсли успел замести все осколки. Он вручил ей небольшой белый конверт.
— Смотри, вот что было вложено в букет с цветами.
Немного поколебавшись, Синди осторожно взяла в руки конверт и вскрыла его. На карточке, которую она вытащила из конверта, стояли только крупные инициалы: ЭМ.
— О! — Синди бессильно опустилась на стул.
— Хочешь, я догадаюсь с первого раза, кто это? — хитро улыбнувшись, спросил Уэсли. Но этого не требовалось, поскольку и так было ясно, что за инициалами стоит имя Эйнджела Малоуна. — Что мне сделать с цветами, босс?
Первой ее мыслью было попросить Уэсли выбросить букет.
— Ладно, оставь их здесь, — вслух произнесла Синди.
— Ты уверена? — с сомнением посмотрел на нее Уэсли.
— Уверена. — Она вздохнула. — Найди какую-нибудь вазу, налей воды и поставь букет. Надеюсь, он понравится нашим покупателям.
— Хорошо, босс. — Уэсли улыбнулся в ответ.
Он быстро отыскал подходящую вазу и поставил цветы на подставку перед окном.
Когда перед окончанием рабочего дня Синди случайно оторвала взгляд от журнала учета, то вдруг увидела Эйнджела, стоявшего на улице и с любопытством рассматривавшего букет с розами.
Он поймал ее взгляд и помахал рукой. Когда от Синди отошел очередной покупатель, Эйнджел вошел в салон.
— Ты отвела для моих цветов достойное место, — заметил он.
— Это сделал Уэсли. Он просто убрал розы подальше от прилавка и правильно сделал.
— По крайней мере, ты не выбросила их…
Синди вскинула голову, и ее глаза расширились. Откуда он мог знать?..
— Ты ведь думала об этом? — тихо спросил Эйнджел, облокотившись на прилавок. — Наверняка… Но я все же надеялся, что ты не будешь долго сердиться на меня.
Синди судорожно сглотнула.
— Я не сердита на тебя, но… — Она сделала глубокий вдох. — Но было бы лучше, если бы в будущем мы придерживались чисто деловых отношений.
Она долго думала об этом всю прошлую ночь и уже перед самым рассветом пришла к единственно правильному, как ей казалось, для себя решению.
— Почему? — Эйнджел напрягся и нахмурился.
— Нехорошо смешивать дела и личные отношения. Слишком легко перейти… черту.
Раньше все представлялось ей таким логичным. А теперь вдруг все перепуталось. Обретя твердость в голосе, Синди сказала:
— Уверена, что у тебя нет привычки назначать свидания женщинам из числа твоих служащих.
— Но ты не моя служащая, Синди. Ты — независимый художник, и между нами заключен договор.
— Мы ничего не подписывали.
— Устные соглашения тоже имеют юридическую силу.
— Надеюсь, выход в город — будь то в театр или в ресторан — не является частью контракта? — с вызовом спросила Синди.
— Придется внести в контракт соответствующую поправку, — пошутил Эйнджел, но потом торопливо добавил: — Ты же знаешь, что я совсем не то имел в виду.
— Ты слишком высокого мнения о собственной персоне! — сверкнув глазами, заметила она, удивившись своей безрассудной смелости, но испытав при этом горькое торжество, когда на скулах Эйнджела появились красные пятна. Триумф немного поубавился, когда он положил обе ладони на разделявший их прилавок и лицо его сделалось серьезным.
— Вижу, в тебе куда больше от актрисы, чем я поначалу предполагал. — Хотя он прекрасно держал себя в руках, на душе у Синди было неспокойно. — Неужели из-за моего единственного бестолкового и бестактного высказывания можно разрушить то прекрасное, что уже возникло между нами?
Может быть, я делаю из мухи слона? — подумала Синди, пребывая в нерешительности и осознавая свою чрезмерную мнительность по поводу некоторых вещей.
Из подсобного помещения вышел Уэсли с листком бумаги в руках.
— Здравствуйте, — кивнул он Эйнджелу и посмотрел на Синди. — Послушай, Синди, я что-то не могу разобрать этот адрес.
Она помогла юноше расшифровать надпись, а Эйнджел стоял сзади и наблюдал за ними. В этот момент в салон вошли еще два человека и принялись рассматривать экспонаты.
Когда Уэсли снова удалился, Синди подошла к покупателям и сообщила им необходимую информацию о тех вещах, которые их заинтересовали.
Эйнджел принялся расхаживать взад-вперед. Потом взял с полки фигурку из цветного стекла — из числа новых поступлений — и заговорил о чем-то с одним из покупателей.
Вскоре покупатели разошлись. Поставив фигурку обратно на полку, Эйнджел направился к Синди, а Уэсли принялся выравнивать книги на стеллаже.
Синди вновь заняла свою любимую позицию за прилавком. Эйнджел медленно подошел к ней, засунув руки в карманы и устремив на нее полный любопытства взгляд.
— Пойдем выпьем со мной, и тогда мы сможем поговорить о том, что тебя так беспокоит, — предложил он.
— Прости, но у меня дела, — ответила Синди.
Сегодня она планировала задержаться после закрытия магазина. Пора было составлять отчет о прибылях, а с налоговым ведомством задержки недопустимы. Это придало ей решимости. И она почувствовала некоторое облегчение, когда в салон опять зашли покупатели. Времени до закрытия оставалось совсем немного.
— Через пару недель я представлю тебе все расчеты и сообщу стоимость, — пообещала она Эйнджелу.
— Хорошо, еще увидимся, — на прощание сказал он и, кивнув, двинулся к выходу.
Эйнджел тихо выругался, подумав, что совершил грубый промах. Синди удачно противостояла ему, вставив едкое замечание о том, что он слишком себялюбив.
