— Извините, я, конечно, могу найти время, если ваш отец в самом деле хочет меня видеть.
Бенита смягчилась и, шлепая мокрыми ногами, забралась на плот.
— Конечно, он хочет. Так же, как и я. Так что постарайтесь прийти.
Мартин начал грести, сидя спиной к «Редкой птице», а Бенита смотрела на берег. Ее взгляд был устремлен к пещере около мыса.
— О, теперь я хорошо вижу эти коттеджи старой береговой охраны! — воскликнула она. — Но с моря их не очень хорошо видно, если не знаешь, где искать. Эти домики будто притаились.
— Точно! — кивнул Мартин. — Клянусь, им есть что порассказать.
Он протянул руку, помогая Бените перелезть через борт шлюпа. Затем втащил на палубу мокрый плот. Якорная цепь дергалась под напором прилива. Они подняли парус, прошли через узкую часть канала и к времени вечернего чая встали на стоянку в гавани.
После ужина Мартин отправился в здание яхт-клуба. До этого ему пришлось потрудиться над своей внешностью. Даже Дейв обратил на это внимание:
— Ты выглядишь щеголем, старина!
— Надо же мне было побриться. — Мартин задумчиво погладил подбородок. — С черной щетиной выглядишь как бродяга, особенно в вечернее время.
В холле яхт-клуба было более многолюдно, чем обычно. Но Бенита и ее отец заняли для него место в нише большого эркера. Бенита снова выглядела по-другому — на ней было платье для коктейля из какой-то блестящей ткани.
Мервин в этот вечер выглядел несколько возбужденным. Он небрежно кивнул Мартину:
— Маловато ветра, чтобы хорошо походить под парусом.
Мартин согласился с ним, а Бенита добавила:
— Да, сегодня утром нас с Мартином совсем заштилило.
— Вот когда оценишь преимущество мотора, — сказал Чэпмен.
— Старые мореходы совершали кругосветные плавания на парусах, — напомнил ему Мартин.
— Я знаю, мой мальчик, и невольно задаешь себе вопрос: кто мы — мужчины или мыши?
Бенита рассмеялась и показала Мартину свое тонкое запястье.
— Вы, наверное, удивляетесь, в честь чего я сегодня принарядилась. Ну так вот — в честь подарка Мервина на мой день рождения. Наконец-то они о нем вспомнили!
— Вот это мне нравится, юная леди! А как насчет чека, который я вручил вам в день рождения? — вмешался Чэпмен.
— О, это было очень мило. Ты можешь говорить что угодно, папочка, но деньги — это не совсем то. А это вот действительно кое-что значит.
Что верно, то верно. Мартин в жизни не видел таких миниатюрных часиков, обрамленных драгоценными камнями.
— Их можно носить только с вечерним платьем. На яхте я их надевать не стану.
— Надеюсь! — воскликнул Чэпмен. — Они же стоят целое состояние!
На какой-то очень краткий промежуток времени Бенита с Мартином остались за столиком одни. Мервин отправился к бару за свежими напитками, а Чэпмен отошел к соседнему столику поговорить с каким-то яхтсменом. Бенита сидела, поглядывая на Мартина со счастливым выражением лица.
— Я и не поблагодарила вас за сегодняшнее утро. Это было здорово! В следующий раз, когда мы высадимся на том берегу, зажжем костей из сушняка и поджарим сосиски или еще что-нибудь.
Мартин наклонился к ней:
— Вы доверяете мне, Бенита?
Она удивленно приподняла брови:
— Да, конечно. А в чем дело?
— Тогда послушайте моего совета и не упоминайте Мервину о нашем походе. Если, конечно, вы уже не сделали этого.
Она помотала головой:
— Нет, вообще-то я не говорила ему. У нас было много других тем, а из-за этого изумительного подарка сегодняшний день просто вылетел у меня из головы.
«Готов поспорить, что вылетел», — грустно подумал Мартин.
— Я бы на вашем месте не стал ему рассказывать. Это было бы неразумно.
— Думаете, он станет ревновать?
— Не совсем так. Но, полагаю, и это возможно. В любом случае, я прошу вас этого не делать. Обещаете?
— Хорошо, обещаю. Но мне кажется, вы волнуетесь напрасно. Небольшое соперничество пойдет ему только на пользу. А может, мне так казалось до тех пор, пока я не получила это? — сказала Бенита и снова с восторгом уставилась на часы.
Дома Мартин спросил Дейва:
— Ты, случайно, не знаешь, кто купил землю там, где стояли домишки старой береговой охраны?
— Кое-что слышал, — подумав, ответил Дейв. — Какой-то тип, по виду настоящий набоб, но, кажется, у него неплохой бизнес. Не знаю, окупится ли его приобретение.
— Этот тип занимается яхтами?
— Насколько мне известно, нет. В клубе я его не видел, собственного судна у него нет.
— Откуда он, не знаешь?
— Думаю, откуда-то из Суссекса. Занимал какой-то пост в гвардейских частях и купил эту землю на свое выходное пособие.
— Странное совпадение! Арн тоже служит в гвардии.
Дейв отмахнулся от этого предположения:
— Вся жизнь полна странных совпадений.
— И тем не менее я собираюсь посетить этот участок.
— Как? Прямо сегодня вечером?
— Да, сегодня.
Дейв пожал плечами. Он все больше клонился к мысли, что Мартин слегка не в себе.
Луна на ущербе тускло светила сквозь радужную мозаику облаков, когда Мартин зашагал по длинной тропе мимо фермы Херлстоун, направляясь к лагерю туристских трейлеров.
Ночью это место не выглядело особенно веселым или процветающим. Автостоянка почти пустовала, пуста была и небольшая будка охранника у шлагбаума, надпись на котором гласила: «Только для постоянных жильцов. Посторонним вход воспрещен!» В окнах некоторых трейлеров горел свет.
С правой стороны приветливо мерцали отдаленные огоньки порта и гавани. Домики старой береговой охраны, заново побеленные и покрашенные, четко выделялись на фоне темного дерна. Главные признаки жизни наблюдались здесь. Крайняя часть здания, бывшего когда-то сторожевым пунктом береговой охраны, днем функционировала в качестве солярия, а вечером — в качестве бара. Над увеличенной в размерах дверью красовалась надпись старинными буквами: «Ромовая дыра».
Туристы пили у стойки бара или сидели за небольшими плетеными столиками. На Мартина никто не обратил особого внимания, за исключением бармена, — смуглый и сильно немолодой, тот выглядел иностранцем. Говорил он с заметным французским акцентом. Его лицо показалось Мартину смутно знакомым, хотя, сколько он ни напрягал память, не мог вспомнить, где он видел его раньше. Француз был вежлив, но насторожен, и Мартин подумал: не узнал ли бармен его тоже? Однако он промолчал и, забрав со стойки свое пиво, уселся на стул в самом углу, подальше от все увеличивающегося потока посетителей. Теперь можно было оглядеться.
