Мужчина махнул разочарованно рукой и ушел. Зак, вытянув шею, снова стал рассматривать в бинокль окрестности. Он нацелился на просвет между деревом и металлическим складом на углу у автостоянки.
— Что за номера ты рассматриваешь? — спросила Джиллиан.
— Это для отвода глаз, — ответил Зак, не глядя на нее. — А вот и наш приятель. — Он тут же отложил бинокль, включил мотор и вытащил что-то из пакета. — Хочешь орешков?
— Орешков?..
— В них много протеина, — косясь через плечо, сказал Зак. — Ты мало ела за ленчем. — Он внимательно наблюдал, как Эйберсен проезжает мимо них.
— Мы поедем за ним? — спросила заинтригованная Джиллиан.
— Ты умница, — сказал Зак. — Только пропустим несколько машин. — Он вытер руки и взялся за руль, попросив: — Последи за ним.
Джиллиан схватила бинокль и стала высматривать машину Эйберсена. Благодаря высокой кабине старенького грузовика у нее был прекрасный обзор.
Эйберсен и не подозревал, что за ним наблюдают. Какой Зак сообразительный, подумала Джиллиан. Наконец она произнесла:
— На следующем светофоре он поворачивает.
Зак прибавил скорость и едва успел повернуть вслед за Эйберсеном до смены сигнала.
— Посмотри, мы не потеряли его? — уйдя к обочине, спросил он.
Секунду или две она водила биноклем, пока не отыскала старый английский кузов.
— Вот он!
— Молодец, девочка! Теперь мы сможем узнать, куда он направляется.
Джиллиан улыбнулась комплименту. Неожиданная мысль вдруг пришла ей в голову:
— А как бы ты вел слежку, если бы был один?
— Я держал бы руль одной рукой, а бинокль — другой.
Она опустила бинокль и сердито посмотрела на него. Зак засмеялся.
— А скорей всего, ехал бы поближе к подозреваемому, что весьма нежелательно.
— Он снова собирается повернуть налево! — воскликнула она, взглянув в бинокль. — Но теперь ему придется перестраиваться.
Зак тоже сменил ряд, на этот раз он шел всего на две машины позади Эйберсена. Около химчистки тот вышел, и Зак пристроился по соседству, аккуратно развернувшись.
— Спрячь бинокль, — попросил он.
Джиллиан и сама поняла, что ее прекрасно видно через окно. Зак расслабленно положил руки на спинку сиденья.
— Ну что, готова поработать сыщиком? — спросил он.
— Пожалуй, я предпочла бы таскать камни в гору, — поморщилась она.
Прошел почти час, когда Эйберсен наконец добрался до старого мотеля. Они проследили, как он вытащил одежду, пиво и еду и унес в номер.
На обратном пути Зак остановился у обочины и сделал несколько записей в блокноте, затем убрал бинокль на место, вытащил телефон и, кому-то позвонив, сообщил о местонахождении Янсена и распорядился о круглосуточном наблюдении.
— Не беспокойся об оплате, — сказал он в трубку, подмигивая Джиллиан, — клиент может себе это позволить. — Он убрал телефон и тронулся с места. — Отлично. Мы проводили его до места жительства. Теперь я могу организовать нормальную работу. Когда он сделает следующий шаг, то ступит прямо в ловушку, и мы его арестуем.
— И что тогда случится?
— Твоя сестра подаст в суд, и проблема будет решена.
Джиллиан внезапно подумала: когда все закончится, у нее не будет причин для встреч с Заком Келлером. Зато Янсен Эйберсен наконец-то исчезнет из жизни ее сестры.
Она была великолепна. Зак не слышал ни слова жалобы в течение целого дня, и никогда у него не было настолько услужливого напарника. Она была мягкой, доброй и понимающей. Слишком понимающей, на его вкус, по крайней мере в том, что касалось ее почти матери и сестры. Не то чтобы это было его дело — он честно старался держаться подальше. Но Джиллиан вызывала в нем мощный инстинкт защитника, сильнее даже, чем это было с Сереной. По правде говоря, если бы он старался защитить Серену чуть больше, она могла бы жить и сейчас. Он потряс головой, пытаясь отвлечься от нежелательных мыслей. Джиллиан заметила это и спросила:
— Что-то случилось?
— Случилось? Ничего. А что?
— Ты выглядишь обеспокоенным.
Он решил не говорить ей правды.
— Я просто задумался о том, как нам повезло — болтаясь по городу, наткнулись на нашего приятеля.
Джиллиан обдумывала его слова, теребя волосы.
— Это не просто слепое везение, — наконец произнесла она. — Мы спланировали наш поиск и были на одном из его вероятных маршрутов.
— Знаешь, мне частенько приходилось неделями околачиваться вблизи от разыскиваемого и ни разу не увидеть его.
— Тогда мы просто очень везучие, — сказала она, пожимая плечами.
Зак улыбнулся и постарался не обращать внимания на ее скрещенные длинные ноги. Джиллиан уронила руки на колени и заявила:
— Думаю, мы с тобой составили отличную команду.
Эти слова вызвали у Зака радость, надежду и одновременно разочарование. Он не мог заставить себя вымолвить хоть одно слово, поэтому просто кивнул и постарался сосредоточиться на вождении. Однако его душа была полна противоречивых чувств. Весь день он был на грани срыва — не из-за Эйберсена или кого-то из клиентов, а просто потому, что рядом с ним находилась эта прекрасная женщина. Он раздраженно тряхнул головой. Джиллиан склонилась к окошку и постукивала пальцами в такт музыке, звучавшей на канале.
В дружелюбном молчании они въехали на ее улицу. Джиллиан выпрямилась и нервно пригладила волосы, когда Зак подъехал к дому. Выключив зажигание, он положил руку на спинку сиденья.
— Спасибо тебе за помощь.
Она улыбнулась.
— А тебе спасибо, что взял меня с собой.
Его рука по собственной воле поднялась и поправила локон, спустившийся ей на щеку. Когда она потянулась к дверце, Зак напомнил:
— Не забудь отключить сигнализацию, когда войдешь в дом.
— Хорошо.
— Ты помнишь код?
Джиллиан рассмеялась. Звук ее смеха накрыл его глубокой волной, зачаровывая и гипнотизируя.
— Едва ли я смогу забыть его, — сказала она.
Зак выдавил улыбку и попрощался:
— Тогда до свидания.
— Доброго тебе вечера, — сказала она, спрыгивая на тротуар. Захлопнув дверцу, она махнула ему и двинулась к дому.
Его взгляд был как магнитом прикован к плавной поступи ее изящных ног. Ее походка не была стандартной походкой моделей, ставивших ноги на одной линии и чрезмерно вилявших бедрами. Это была походка ребенка, полная той природной невинности, которая очаровывала и привлекала Зака. Он снова припомнил их поцелуй, то, как она ответила ему, и дрожь пробежала по его телу. Она была не ребенком, но истинной женщиной. Его тело подсказало это прежде, чем понял разум. Самым лучшим для него было держаться подальше.
