А ревность делает меня еще более неистовым.
– Нравится, когда тебя жестко долбят, ммм? – шепчу на ушко, а Вика стонет ещё громче.
– Да… да… так хорошо… ещёёё! – кричит Виктория.
Пальцы Раенского знают своё дело, и она снова бурно сквиртит. После этого друг быстро надевает гандон и врывается в писечку Виктории. Её трясет, горло рвет громкий крик. Но крошка в ловушке. Закрываю ее сладкий ротик ладонью. Девчонку долбят два члена в обе сладкие вкусные щёлочки. Знаю, что сейчас она максимально чувствительная. Спиной малышка лежит на мне, ножки неприлично распахнуты. А уж эти чулочки с туфлями. Блядь! Сейчас кончу!
Запах кожи девушки сводит с ума. Внутри ее анальной девочки так узко, хоть и податливо. Мышцы тугие, плотные. Она раскрывается всё шире. Чувствую Раенского, который тоже не жалеет девчонку. Сильно и глубоко трахает в узкую писечку. Сука!
– Какая же ты… бляяяя… – стонет Игорь, – птичка, я обожаю твою дырочку. Такая сочная, сладкая… давай… кончи для нас. Кончи на нас!
– И попка, – вторю ему, – тугая, блядь, слишком тугая. Кончай, малыш!
Наши потные тела трутся друг об друга. Мы все сейчас представляем собой одно целое порочное естество. Чувствую, что вот-вот взорвусь. Чертова резинка мешает полностью прочувствовать жар нашей девочки. Работаю тазом, жестко и глубоко насаживая Викторию на свой агрегат. Мы с Раенским отслеживаем ритм друг друга. То ускоряемся, неистово трахая ее мокрые щёлки, то замедляемся, позволяя крошке слегка отдышаться.
И тут я чувствую яркую и сильную дрожь в теле девочки.
– Я… не могууу! – кричит мне в ладонь, кусая ее и вынуждая трахать попку всё быстрее, – ккк… ооо… ннчаааююю!
Ее речь бессвязная, слова рвутся еще на подходе, но мы понимаем. Раенский ускоряется, я тоже вдалбливаюсь ещё жестче, нахожу торчащий набухший клитор Виктории и массирую его.
И она кончает.
Ох, сука, как же сексуально она извивается! Ее зад сокращается, сдавливая меня и вынуждая залить собой презерватив. Девчонка выгибается, ее соски каменные, неприлично твердые. Пока она бьется в сладкой агонии оргазма, Раенский с рыком доходит до финала.
И снова мы лежим втроём на мокром диване, все потные, голые, уставшие, но пиздец счастливые.
– Как я буду работать… – стонет малышка, но мой друг ее глубоко целует.
Раенский уже влюблён, это даже слепой заметит. Я и сам плыву от этой похотливой, но такой невинной девочки. Но вижу, что их чувства другие. Глубокая страсть, крепко стягивающая и не дающая думать ни о ком, кроме друг друга.
То, как они смотрят глаза в глаза после секса, буквально кричит о зарождающейся привязанности. Чувствую себя лишним и это дико меня злит. Стряхиваю Викторию в руки друга. Раенский прижимает ее к себе.
– В общем, я поеду приму душ и всё такое… – быстро натягиваю трусы и джинсы.
– Ну ты хитрый, блядь! – ругается Игорь, – птичке тоже надо помыться.
– Простите, – лепечет малышка, кутаясь в объятия моего друга.
– Раенский, ты же знаешь, что в офисе есть секретное место, – подмигиваю, намекая, что он сможет уединиться и ещё поиграть со своей птичкой.
Я, сука, какой-то ненормальный купидон, который хочет трахать сочное тело и всё равно свести девчонку с одиноким другом. Биполярочка, мать её. Хочу курить.
– Да. В другом конце офиса. Ты предлагаешь вести ее в таком виде? – закипает Игорь.
– Можно я оденусь? – лепечет девчонка, и мой член снова оживает.
Что за наваждение эта Виктория? Она зацепила нас обоих и вот-вот подвесит за яйца в своей комнате, как трофеи. И мы будем просить ее об этом.
Раенский сажает девчонку на диван. Её шатает, бросает из стороны в сторону. После стольких оргазмов малышка совсем выжата. Волосы растрепаны, губки набухшие и искусанные, пальчики трясутся. Прелесть! Раенский собирает вещи девушки и кладет рядом с ней на диван.
– Тебе нужно переодеться, птичка, – мурчит как котяра.
Внезапно раздается стук в дверь, и девушка начинает в панике метаться по дивану. Я удерживаю ее, прижимая к себе.
– Игорь Олегович! – слышу мужской голос, – вы заняты? Я проверить вашу новую базу данных, вы запрос подавали!
Раенский быстро впрыгивает в брюки, натягивает и быстро застегивает рубашку. Затем недовольно фыркает себе под нос и приоткрывает дверь.
– Чего тебе? – слышу в его голосе неприкрытую ненависть.
Глажу девочку, которая начинает напоминать живой труп. Боится до ужаса.
– Твой знакомый? – шепчу ей.
– Д… да, – пищит.
– Раенский его сейчас сожрет, – улыбаюсь. Игорь бросает на нас многозначительный взгляд. Я понимаю его и увлекаю крошку за собой. Затем Раенский открывает дверь и впускает бессмертного айтишника. Поиграем?
Вика
Я совершенно упускаю момент, когда Артур увлекает меня за высокую спинку дивана и усаживает на мягкий чистый ковер. Фоновой в последний момент хватает мои вещи и закидывает туда же.
В кабинет входит Виталик. Моё сердце начинает гулко стучать.
А если нас поймают? Глазами, полными паники, смотрю на генерального. А он лишь игриво подмигивает и наваливается на меня. Его пальцы мгновенно проникают между моих складочек. Как же сладко!
Блин, там же Виталик! Но от его присутствия и возможности быть пойманной теку всё сильнее.
– Что вы… Артур… – шепчу, сжимая ноги, но это делает ощущения еще острее.
– У вас разлито, – говорит Виталя, а я мгновенно заливаюсь краской.
Эти двое… они заставили меня сквиртить. Руки Фонового крепко меня держат. Даже слишком крепко. От окутывающей мужской силы голова кругом.
– Ты убираться пришел или базу данных обновлять? – недовольно цедит мой босс.
Раенский. Его голос вновь разжигает внутри меня пламя. А пальцы Артура уверенно его раздувают. Это вне понимания. Что-то дикое, животное. Не понимаю, почему голос босса так сильно заводит…
– Нет, – голос Виталика звучит виновато, – сейчас всё сделаем. Не против, если я в наушниках поработаю?
– Давай в темпе. У меня ещё встреча.
Ммм! Пока айтишник шаманит с компом Игоря, пальцы Артура вытворяют с моей киской что-то невероятное. Второй рукой мужчина прикрывает мои губы. Бьюсь, словно птица в силках, понимая, что не могу издать ни звука. Это слишком сладко и порочно. Грязно. Фоновой проникает глубже, раскрывает меня, методично трахает пальцами. Боже! Кусаю его руку и вижу, как карие глаза становятся черными.
– Будешь кусаться, я тебя выебу, – рычит едва слышно, все еще закрывая мой рот.
Время тянется словно жевательная резинка, медленно и сладко. Внутри меня пылает пожар. Генеральный ни на миг не останавливает свою порочную ласку. В отличие от Игоря Артур необузданный, дикий, словно мустанг. Он ведет, он главный.
– Давай, крошка,
