он отправил их сюда.
Он напрочь лишен утонченности, подумалось ей.
Хотя в музее не было ничего особенно сексуального, несмотря на название. И на самом деле, рассматривая экспонаты вместе с Джошем, они хихикали над половыми органами животных и веселились от души.
Напряженность, возникшая между ними в ходе выяснения отношений, исчезла. Они получили передышку. Может быть, Лиам все-таки знал, что делал.
Но она ни за что не признается ему в этом.
* * *
В музейном кафе им подали кальцоне, напоминающее пенис, а затем вафельные трубочки в форме фаллоса с ягодами и кремом. Хотя это был не совсем тот изысканный ужин, на который рассчитывал Джош, когда просил Лиама организовать их свидание, однако должен был признать, что это было намного интереснее. Они отвлеклись и отлично развлеклись. За ужином вели легкую беседу, все еще хихикая над наиболее оригинальными экспонатами и над кружкой, которую Винтер нашла в сувенирном киоске.
Только когда они приступили к кофе, и на пенке, ясное дело, были выведены узоры в форме пениса, Джош вернулся к их предыдущему неоконченному разговору. И даже этот разговор не казался теперь таким уж трудным, а скорее… кокетливым, хотя он не признается в этом ни Винтер, ни Лиаму.
— Значит, тебе нравится быть режиссером? — спросил он.
Винтер кивнула, поставив чашку на блюдце.
— Да, и даже больше, чем я ожидала. Я имею в виду, что изначально это был просто вызов себе попробовать что-то новое. И может быть… может быть, немного спрятаться, находясь за камерой, а не перед ней. Но в основном это было стремление преуспеть в карьере, чтобы не думать о фиаско в личной жизни. Это старое клише.
— Понятно. — Возможно, это и клише, но у Джоша все равно сжалось сердце от того, как небрежно она это произнесла. Фиаско. Как будто это был установленный, неоспоримый факт, как, например, то, что она яркая брюнетка с зелеными глазами.
Только это неправда. Это он неудачник, а не она.
Это его не оказалось рядом, когда она больше всего в нем нуждалась. Это с ним она не смогла поговорить о своих чувствах. Он потерпел неудачу как муж, и это дорого ему стоило.
Но Винтер продолжала, не обращая внимания на его горькие размышления:
— Мне действительно понравилась работа режиссера. У меня появилась возможность рассказать целую историю, а не только сыграть роль. Мне было интересно донести свои мысли до зрителя. А ты видел мой фильм?
Джош вздрогнул.
— Естественно. Как же не посмотреть твой режиссерский дебют?
На щеках Винтер заиграл румянец. Интересно, это кофе тому виной или его слова? Он надеялся, что последнее.
— И как тебе? — тихо спросила она неуверенным голосом.
Джош не смог удержаться от улыбки, услышав это.
— Номинации на премию недостаточно для твоего самолюбия?
Она покачала головой:
— Это совсем другое дело… Награды не главное, и мы с тобой оба это понимаем. Я хочу знать, что ты думаешь.
Тепло наполнило его при мысли о том, что его мнение все еще имеет для нее значение.
— Отличная работа, — честно сказал он. — Фильм получился умным, забавным, трогательным и настоящим. И я чувствовал тебя в каждом кадре.
Ее румянец сменился с едва заметного на пунцовый, и Джош понял, что ему это тоже нравится.
— Спасибо тебе, — поблагодарила она едва слышно, и ее глаза увлажнились.
— Хотя, вероятно, это была чертовски тяжелая работа, — заметил он, давая ей время прийти в себя. — Я имею в виду, это такой… напряженный фильм. Ты так внимательно, но ненавязчиво следишь за своими персонажами и обстановкой. Я знаю, насколько сложно сниматься в такого рода фильмах. Я не могу представить себя режиссером подобного фильма.
Винтер кивнула:
— Да. Я знаю, что у нас не было всех эффектов зеленого экрана, или последовательности действий, или что там у вас есть. Но сделать фильм достаточно притягательным без мощных современных эффектов, к которым привыкли зрители, — это было само по себе непростой задачей. Однако мне повезло с актерским составом. Особенно я благодарна Мелоди. Она действительно поняла, что я пыталась сказать этим фильмом, и донесла идею до зрителя.
— Так и есть, — согласился Джош.
Однако то, что Винтер сказала о Мелоди, заставило его задуматься.
— История, которую ты решила рассказать… Я слышал, как репортер на пресс-конференции спрашивал тебя о втором шансе на любовь. О возможности снова обрести любовь после расставания, или развода, или чего-то еще. Было это… Я имею в виду… — Он замолчал, слова ускользали.
Однако Винтер, казалось, поняла, что он имел в виду. Так было всегда, до самого конца, когда ни у одного из них не осталось достаточно слов, чтобы выразить все, что они чувствовали.
— Ты имеешь в виду, была ли это моя личная история? — Она вопросительно выгнула бровь и улыбнулась. — Ищу ли я любовь снова?
— Да, что-то в этом роде, — промямлил он.
Однако от одной мысли об этом у него защемило сердце. Но разве он не делал то же самое? Разве не пытается расстаться с Винтер, чтобы двигаться дальше и получить второй шанс на любовь? Вряд ли он мог винить ее за то, что она хотела того же.
Но Винтер покачала головой:
— Нет. Я не… встречаюсь ни с кем. Я сосредоточена на карьере, и в данный момент мне этого достаточно.
— Но однажды? — О боже, зачем он на нее давит?
Может быть, для того, чтобы проигнорировать огромную волну облегчения, охватившую его при ее словах.
— Возможно, — ответила она, слегка пожав плечами, хотя голос ее звучал неуверенно.
И этот прилив облегчения превратился в цунами, даже несмотря на растущее чувство вины. Он должен хотеть, чтобы она двигалась дальше, чтобы снова обрела счастье.
Это была просто… мысль о том, что она влюбится в другого парня так же, как когда-то влюбилась в него. О том, как они испытывали эти пьянящие эмоции, о днях, когда они видели только друг друга, когда другие люди и целые съемочные площадки исчезали и мир принадлежал только им двоим. Те дни, когда они не могли оторваться друг от друга, те ночи, когда они шепотом делились своими секретами.
Он жаждал повторения. Только не представлял, что на месте Винтер или на его собственном будет кто-то другой. Вот в чем проблема.
Взгляд Джоша стал отрешенным. Он будто ушел в себя. Они ступили на скользкую тропу, начав обсуждать тему личной жизни. Был ли он разочарован тем, что она не двинулась дальше? Надеялся ли он, что она скажет, что ходит на свидания, и освободит
