Ознакомительная версия.
Несколько секунд Лука молчал, а потом повернулся к главе племени и что-то быстро заговорил. И почти мгновенно морщинистое лицо вождя озарила широкая улыбка и он энергично закивал.
– Я обдумаю твое предложение в Рио, – объявил Лука.
Осторожно выдохнув, Серена продолжила записи. Всего разговор длился чуть больше часа, а на прощание вождь ухватил ее за руку и изо всей силы затряс, широко улыбаясь.
Улыбнувшись в ответ, Серена последовала за Лукой на улицу и почти сразу же заметила подъезжающий джип.
Лука глянул на часы.
– Это за нами. Пора собираться.
Пристально на нее посмотрев, он явно о чем-то догадался.
– Я думал, ты обрадуешься возвращению в привычную цивилизацию.
– Я рада, – выдохнула она, опуская глаза. И она действительно хотела радоваться, но радости почему-то не было. Пара дней наедине с этим человеком посреди джунглей… размеренный ритм жизни индейской деревни… Что ж, похоже, эти стремительные дни успели в ней что-то изменить.
Боясь, как бы Лука о чем-нибудь не догадался, Серена скрестила руки на груди.
– Так ты дашь мне шанс? Думаю, я его заслужила. Да и домой пока возвращаться не хочу.
Джип подъезжал все ближе, а Лука пристально ее разглядывал, потом он шагнул чуть ближе, и за его широкими плечами разом исчезла и машина, и вообще вся деревня.
– А я и не собираюсь никуда тебя отпускать.
Стараясь не думать, что стоит за этой фразой, Серена покрепче сжала кулаки.
– Берешь меня на испытательный срок?
– Вроде того, – улыбнулся Лука, и у нее по телу сразу же побежали мурашки. – Я уже говорил, что хочу тебя, и с тех пор ничего не изменилось. Так что тебе еще предстоит познакомиться с моей постелью.
Задохнувшись от злости, Серена постаралась не обращать внимания на предательски дрогнувший пульс.
Я не собираюсь становиться твоей очередной любовницей, Фонсека. Меня интересует работа.
При обращении Фонсека его глаза опасно полыхнули.
– Даю тебе две недели испытательного срока. Днем будешь работать в фонде, а ночью – в моей кровати.
Опустив руки, она изо всех сил сжала кулаки. Почему этот разговор ее заводит? Неужели у нее совсем нет самоуважения?
– Это шантаж.
– Называй как хочешь. – Он небрежно пожал плечами. – Если хочешь на меня работать, выбора у тебя нет.
– А как же твоя драгоценная репутация? Что, если нас вместе увидят?
Лука придвинулся еще ближе, пытаясь понять, что же он, собственно, делает. Но одно он знал точно. То, что долгие годы составляло сам смысл его существования, почему-то уже не казалось настолько важным. Существовало только здесь и сейчас, только эта женщина и снедавший его изнутри огонь.
Но при этом полностью он не забылся и отлично понимал, что если ему удастся заполучить Серену, то на них обязательно обратят внимание журналисты. И тогда его дело получит широкую огласку. И в фонд потекут новые средства.
– Я приложу все усилия, чтобы нас обязательно увидели. Хорошенько подумав, я понял, что семь лет – это как семь жизней. То, что было тогда уже никому не интересно, ну а даже если о твоем разгульном прошлом и вспомнят, мне это пойдет лишь на пользу. Истории о раскаявшихся грешницах, пытающихся искупить прошлое благотворительной работой, всегда пользовались успехом. Ну а я тем временем смогу наслаждаться тем, чем хочу. Тобой. Ты у меня в долгу, так что, если действительно хочешь получить испытательный срок, тебе придется сполна со мной расплатиться.
Слишком удивленная, чтобы говорить, Серена просто молча его разглядывала. В его голосе так и сквозило ледяное презрение, но почему-то вместо того, чтобы отвесить пощечину и сесть в автобус до Манауса, она лишь чувствовала, как сильнее разгорается все эти дни сжигавший ее огонь. А может, он специально все это говорит, чтобы она развернулась и ушла? Разве можно представить, что в Рио у него и так нет влиятельной любовницы?
Отлично. Теперь она еще и ревнует.
– Собирайся, уезжаем через пятнадцать минут.
Развернувшись, Лука спокойно ушел, а Серена лишь недоверчиво смотрела ему вслед.
Придется выбирать. Или признать поражение и ехать домой, раз и навсегда потеряв возможность связать свою жизнь с благотворительностью, или… Или открыто признать, что она его хочет, и повести свою игру.
Если уж подчиняться диким требованиям, то лишь на своих условиях.
Устроившись в пассажирском кресле самолета, Лука задумчиво разглядывал затылок уставившейся в окно Серены. Предполагалось, что ему нужно войти в курс дела, но, по правде говоря, он сейчас впервые в жизни просто не мог сосредоточиться на штурвале, потому что в голове у него была одна лишь Серена, за всю дорогу не обменявшаяся с ним и парой слов. И он сам это заслужил. Странно даже, что она не съездила ему по лицу, ведь он по глазам видел, что в какую-то секунду она именно это и собиралась сделать.
Никогда в жизни Лука не пытался так властно распоряжаться женщинами. Обычно он умело соблазнял предмет своего желания, завлекая в постель так, что у них и мысли не возникало, что впереди их ждет нечто большее.
Но с Сереной все было иначе. Стоило ему всего лишь раз ее поцеловать, и потом целых семь лет он не мог выкинуть ее из головы. А эти дни… Эти дни она была совсем не той необузданной соблазнительницей, что столь прочно засела у него в мыслях. Так, может, именно эту незнакомку он и разглядел в ее глазах той ночью в клубе? Что ж, не хочется признавать, но ведь он действительно уловил тогда в ее взгляде нечто ранимое и хрупкое.
И вот теперь он скатился до шантажа, готовый на все, лишь бы заполучить эту женщину, да еще и так, чтобы она не догадалась, как сильно он в ней нуждается.
Лука уже открыл рот, чтобы заговорить, но тут Серена сама к нему повернулась, и, глядя в ярко-голубые глаза, он просто не смог выдавить из себя ни слова.
– Я обдумала твое предложение.
Лука внутренне напрягся. Он повел себя как последний ублюдок, а она не только не съездила ему по роже, но еще и так тактично выражается…
– Серена…
Она жестом заставила его замолчать.
– Нет. Сперва я выскажусь.
При мысли, что она все-таки уедет и он больше никогда ее не увидит, Луке стало плохо.
– Если я соглашусь на этот… двухнедельный испытательный срок… и… со всем справлюсь… докажу, что достойна… и… – Замолчав, Серена густо покраснела. – Если соглашусь, я хочу гарантий, что получу работу. Здесь или в Афинах. Стандартный контракт на оплачиваемую работу.
От облегчения у него даже голова закружилась. Ну а что до все настойчивее донимавшей совести… Не время сейчас для этого. Поугрызаться он и потом успеет.
Протянув руку, он едва ли не прорычал:
– Иди сюда!
Ознакомительная версия.
