Вздохнув, Грейс медленно повернулась к нему лицом и посмотрела в его глаза.
— Салим, я вспомнила, — сказала она.
Его сердце забилось чаще.
— Что ты вспомнила, дорогая?
— Я не помню, кто я, но я вспомнила тебя. — Она помолчала, потом откашлялась.
— Ты вспомнила меня?
— Да. Нет. Все не так. Я тебя не помню, Салим. Но я вспомнила, какие чувства ты во мне вызывал. Я помню вкус твоих губ. Я помню, что не хотела быть ни с кем, кроме тебя, жаждала, чтобы только ты обнимал меня. Но больше я ничего вспомнить не могу. Я не знаю, как мы встретились и где, как мы жили до нашей встречи, кем мы приходились друг другу. Все, что я знаю: когда ты прикасаешься ко мне, мир кажется мне совершенным и… — Она расплакалась. — И я знаю, что, как только я поняла, что мне ничего, кроме тебя, в этом мире не нужно, произошло нечто ужасное и я потеряла тебя. Я потеряла тебя…
Грейс упала ему на грудь и разрыдалась.
Салим подхватил ее на руки. Подойдя к кровати, он сел на нее, продолжая удерживать Грейс на руках. Салим успокаивал ее до тех пор, пока она не перестала плакать.
— Все будет хорошо, — произнес он, — я обещаю это тебе, дорогая.
Держа Грейс на коленях, Салим осознал, что ему пора принять два неоспоримых факта.
Первый: несмотря на то, что все свидетельствовало против нее, Салим был уверен, что Грейс никогда не обманула бы его и не обокрала.
Второй: вопреки всему, он по-прежнему любит Грейс.
Грейс обхватила Салима руками за шею и прижалась щекой к его груди.
Он был сильным и надежным. В его объятиях Грейс чувствовала себя в безопасности.
Как она могла обо всем позабыть? Чем сильнее Грейс старалась не думать об этом, тем тяжелее становилось у нее на душе. Она испытывала те же ощущения, что и ребенок, который верит в то, что в шкафу его комнаты прячется привидение. Можно думать об отвлеченных вещах, но в подсознании всегда останется страх перед тем, что привидение может появиться из шкафа в любую минуту.
Единственное место, где Грейс чувствовала себя спокойно и умиротворенно, — рядом с Салимом. Его сила и нежность вселяли в нее уверенность. Его объятия были надежной гаванью. Сейчас, утешая ее, осторожно гладя ее рукой по спине, легко касаясь губами ее волос, он каким-то образом заставлял Грейс забыть гнетущую душевную пустоту, которая в последнее время преследовала ее.
Что произойдет, когда его не будет рядом? Вздрогнув, Грейс прижалась к Салиму крепче. Она не хотела думать о том, что случилось бы с ней сегодня ночью, не окажись рядом ее любимого.
Верно, ли Грейс назвала его про себя?
Конечно, верно. Салим именно ее любимый.
Этот мужчина, одновременно знакомый и незнакомый, был ее возлюбленным. Грейс не могла вспомнить собственного имени, но сердцем чувствовала, что Салим родной для нее человек. Пусть ее рассуждения нелогичны, зато рядом с ним все кажется ей правильным. Грейс приятны его объятия, прикосновения, его запах.
— Тише, любимая, — мягко произнес он, продолжая обнимать ее и нежно целовать в волосы, раненый висок, щеку. Грейс подняла голову, а он так страстно поцеловал ее в губы, что она не сдержала восхищенного возгласа.
Салим ни о чем ее не спрашивал, а просто щедро одаривал своей любовью.
Грейс целовала его в ответ, ласкала его лицо, волосы, льнула к нему.
Как же ей нравилось вот так прижиматься к Салиму, заниматься с ним любовью. Ведь он совсем не незнакомец. Салим — часть ее жизни, пусть она пока этого и не помнит.
Однако если они были любовниками в прошлом, почему он прямо не говорит ей об этом?
Грейс слегка отстранилась от него.
— Салим? — Он приподнял густые ресницы, его взгляд был полон желания. — Салим, прошу, расскажи мне обо всем. Мне нужно знать, кто ты. Я хочу понять, кем мы приходились друг другу…
— Все потом, — хрипло произнес он и поцеловал ее в грудь. Грейс снова погрузилась в водоворот наслаждения…
Кто-то просунул под дверь их спальни записку. В ней сообщалось, что завтрак будет накрыт на террасе, выходящей в сад, в любое удобное для них время.
Салим и Грейс принял душ, переоделись в шорты и футболки, которые нашли в гардеробной комнате. В их распоряжении находилось огромное количество модной обуви, но они предпочли остаться босиком.
Большая терраса из тикового дерева тонула в саду, заполненном цветущими растениями. В центре террасы под белым зонтом располагался обеденный стол, а рядом находился стеклянный сервировочный столик с закусками. Грейс округлила глаза при виде разнообразия блюд. Им подали несколько видов свежего сока, много фруктов, креветок в кокосовом соусе, холодных лобстеров, рыбу с яйцами и ветчину…
Салим наполнил ее тарелку до краев.
— Я не смогу столько съесть, — запротестовала она, но едва проглотила первый кусочек, как уже не могла остановиться. Салим тоже с удовольствием отдавал дань мастерству местных поваров. Закончив еду, Грейс откинулась на спинку стула и погладила живот, потом заявила, что никогда прежде столько не ела. Салим улыбнулся и притянул ее к себе.
— Спасибо за комплимент, дорогая, — сказал он. Когда она удивленно подняла брови, Салим тихо рассмеялся и пояснил: — Великолепный секс способствует отменному аппетиту.
Грейс рассмеялась и сказала, что он прав. Однако сердце подсказывало ей, что их с Салимом связывают не просто сексуальные отношения, а нечто гораздо большее.
Улыбающаяся девушка, одетая в саронг, принесла ароматный кофе и корзинку со свежайшими крошечными пирожными. Едва она ушла, Грейс тут же сосредоточилась на пирожных. Она даже слегка высунула язык от предвкушения.
Салим вспомнил, что много раз видел это, когда они вместе обедали в ресторанах. Грейс тогда частенько сокрушалась, что горький шоколад в сочетании с жирными сливками совершенно испортил ее фигуру.
И вот теперь перед ним снова находится прежняя Грейс, к которой он привык. Именно в такую Грейс когда-то влюбился Салим, пусть он и упрямился, не желая признаваться себе в этом.
Взяв пирожное, он поднес его к губам Грейс.
— Здесь столько калорий, — тихо сказала она. В ее взгляде сквозило откровенное желание.
— Попробуй, дорогая, — мягко произнес Салим. — Ну же, открой ротик, ради меня.
Она покраснела.
— Салим…
Он наклонился ближе и прошептал:
— Открой…
Грейс приоткрыла рот и откусила кусочек пирожного, потом облизала верхнюю губу, распробовав начинку из шоколада и взбитых сливок.
— Вкусно, — сказала она и заметила, как изменился взгляд Салима.
— Дай проверю, — произнес он и припал к ее губам, ощущая привкус шоколада и взбитых сливок и вкус губ Грейс. Его любимая женщина лучше любого десерта.
